Марионеточник - Татьяна Владимировна Корсакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что-то вроде того. И мне стало любопытно.
– А потом ты понял, что эта история и эта девушка имеют отношение к твоему деду?
– А потом я понял, что должен её отыскать.
– И мы попёрлись на Змеиную заводь.
– Именно так. – Стэф говорил и рылся в карманах куртки. – И я решил провести эксперимент. Я написал записку, сунул её в ту самую флягу, а флягу зашвырнул в воду.
– Ещё одно послание в бутылке, – пробормотал Арес.
– Ну, что-то вроде того.
– А что ты написал, если не секрет?
– Не важно, что я написал. Важно другое. Утром следующего дня, как раз когда явился Командор, я получил ответ.
– Охренеть… – Лёд не просто растаял, лёд испарился, оставляя жар во всём Аресовом теле.
– Тебе ответила… она? Стеша?
– Да.
Стэф вытащил из кармана сложенный вчетверо листок бумаги, развернул, протянул Аресу. На листке тем же аккуратным, уже знакомым почерком было написано «Я в болотном домике».
– Я спросил, где мне её искать. И вот что она ответила, – сказал Стэф и потёр гладко выбритый подбородок.
– Болотный домик. – Арес снова повертел головой. – Это же он, правда?
– Надеюсь, да. – Стэф кивнул.
– Ты из-за этого так рвался сюда? Ты рассчитывал найти тут её?
– Да.
– Спустя почти сто лет после… исчезновения?
– Да.
– А нашёл ещё одну записку?
– Да. Но ещё вчера эта записка определённо была старше той, которую я достал из фляги.
– А сегодня? – Арес уже знал ответ.
– А сегодня она новее.
– Из-за вот этого дописанного слова?
– Да. И вчера здесь были какие-то высохшие цветы, а сегодня их нет. – Стэф смотрел на гранёный стакан, стоящий на подоконнике.
– Цветы? – повторил Арес удивлённо. – Цветы в партизанском укрытии?
– Странно, правда? – Стэф усмехнулся.
– Как минимум необычно. И ты точно помнишь, что вчера цветы были, а сегодня исчезли? Ты уверен? Тебе не показалось?
– Да, я уверен. И цветы – ещё одно, хоть и косвенное, доказательство, что Стеша была в этом домике.
– А почему она такая… – Арес замолчал, пытаясь правильно сформулировать свою мысль. – Почему эта твоя Стеша такая немногословная? Не могла, что ли, написать полноценное письмо?
Стэф пожал плечами.
– Наверное, не могла. Может, у неё заканчивался грифель в карандаше. А может, есть какой-то лимит. Я этого не знаю. Но теперь я точно знаю другое: в этом месте можно утонуть и одновременно выжить. – Он посмотрел на Ареса тяжёлым, полным уверенности и надежды взглядом.
– Аграфена?.. – Во рту враз пересохло. – Ты думаешь, она может быть ещё жива?..
Стэф кивнул, а когда заговорил, голос его звучал всё сильнее, всё увереннее:
– Немцы искали на болоте вход в Шамбалу. Коренные жители уверены, что на болоте живёт загадочная Марь. Тебе пришёл в голову Солярис. Мы с тобой видели достаточно, чтобы понимать, насколько тут всё сложно устроено. Аграфена и Стеша – очень особенные девочки. У них в генах зашит какой-то особый код, позволяющий открывать двери, в которые обычным людям никогда не войти. Так?
– Так! – Арес только сейчас осознал, что всё это время забывал дышать, и сделал глубокий вдох.
– Что мы знаем из истории? – продолжил Стэф. – Их, таких необычных, было всего несколько: Серафим, баба Марфа, её внучки Стефания и Катерина.
– Ещё Феликс Фишер.
– Нет, Фишер был самым обыкновенным. Просто знал чуть больше остальных. Думаем дальше. Стеша и Серафим сгинули на болоте. Баба Марфа и Катя какое-то время жили в доме у Змеиной заводи, а потом тоже пропали.
– Переехали?
– Девочка, вероятно. А вот старуха… – Стэф с сомнением покачал головой. – Она бы ни за что не уехала из того дома.
– Почему?
– Потому что она до последнего верила, что её старшая внучка не могла погибнуть на болоте. Думаю, она ждала её возвращения до самой своей смерти.
– Ну, допустим. А что стало с Катериной? – спросил Арес. – Ты выяснил?
– Выясняю. Мои люди ищут её или её потомков. И как только найдут, мы с тобой узнаем об этом первыми.
– Ладно, с этим понятно! – Аресу не терпелось перейти к самому важному, самому волнующему. – Что с Аграфеной?!
– Я думаю, где-то здесь, – Стэф огляделся, – проходит граница между мирами или измерениями. Где-то здесь есть проход или дверь.
– Где?
– Мне кажется, под водой. Перед исчезновением они обе оказались в воде.
– Аграфену в воду загнали эти твари! – Арес не мог больше сидеть. Надежда заставляла его рваться в бой. Оставаться на месте не было никаких сил! – Вспомни, как действовали псы! Они не нападали, хотя могли порвать нас в клочья.
– Они просто изолировали Аграфену и заставили её сесть в лодку.
Стэф тоже вскочил на ноги, не говоря ни слова, ринулся вон из домика. Арес ринулся следом.
Почерневшая от времени, но всё ещё крепкая лодка стояла, уткнувшись острым носом в поросший осокой берег. Та самая лодка…
– Это она? – спросил Арес, присаживаясь на корточки перед лодкой и проводя ладонью по её отполированному почти до лакового блеска чёрному боку. – А вдруг это не лодка, а лифт? Ну, типа между мирами или измерениями?
– Не попробуем, не узнаем!
Стэф оттолкнул лодку от берега и забрался внутрь. Арес запрыгнул следом, нашарил на дне вёсла, пристроил их в уключины, сделал широкий гребок. Лодка не тронулась с места. Арес сделал ещё один гребок. Ничего не изменилось.
– Дай-ка я! – Стэф уселся на его место и взялся за весла.
У него тоже ничего не вышло. Лодка оставалась недвижима. Чёрт, она даже не просела под их немалым весом!
– Может, там какой-то якорь? – спросил Арес растерянно.
– Нет там никакого якоря. – Стэф покачал головой. – Просто этот лифт не для всех. А у нас с тобой нет ключ-карты.
Стэф аккуратно положил вёсла на дно лодки, выбрался на берег.
– И что мы теперь будем делать? – Арес выбрался следом. – Как нам их отыскать?
Какие же классные это были вопросы! Они давали надежду и одновременно побуждали к действиям!
– Будем думать. – Судя по всему, Стэф уже думал. И до этого тоже думал. Всё то время, что они бродили вокруг да около, он искал решение проблемы.
– То есть псы не хотели её убивать? – спросил Арес. – Они просто загнали её в… лифт?
– А один из псов принёс мне флягу с запиской.
– Ни хрена себе тут порядки! – восхитился Арес. – Лодка у них вместо лифта! А псы вместо почтовых голубей!
– Не удивлюсь, если почтовые голуби здесь тоже водятся, – пробормотал Стэф. – Или, скорее, почтовые совы, если верить воспоминаниям Фишера.
– А марёвки и угарники у них тут вместо курьеров? –
