Убик - Филип Дик

— Мой секретарь, госпожа Бизон, проведет вас в переговорную. Подождите там. Надеюсь, окружающаяобстановка поможет вам обрести покой. Господина Рансайтера я доставлю туда, как только мои техники установят с ним контакт.

— Я хочу присутствовать во время процедуры, — сказал Джо. — Я должен видеть действия ваших техников по его оживлению.

— Попробуйте объяснить вашему приятелю неразумность его поведения, — обратился к Элу владелец моратория.

— Мы должны подождать в переговорной, Джо, — убеждал Эл.

— Ты ведешь себя, как дядя Том, — пришел в ярость Джо.

— Все моратории функционируют таким образом, — сказал Эл. — Пойдем в переговорную.

— Как долго придется ждать? — спросил Джо владельца моратория.

— Ситуация прояснится через пятнадцать минут. Если за это время мы не получим сигнала…

— Вы намерены пробовать только пятнадцать минут? — удивился Джо. Он обратился к Элу. — Только четверть часа они будут пытаться вернуть к жизни человека, более великого, чем все мы, вместе взятые. — Ему хотелось плакать. И громко: — Иди, Эл. Мы пойдем…

— Нет, ты пойдешь со мной, — настаивал Эл. — В переговорную.

Джо поплелся за ним.

— Хочешь сигарету? — спросил Эл, усаживаясь на диван, оббитый искусственной кожей, и протягивая ему пачку.

— Они лежалые, — произнес Джо.

Ему не требовалось прикасаться к ним — он был в этом уверен.

— Действительно, — Эл спрятал пачку. — Откуда ты узнал? — Минуту он ждал ответ. — Ты более впечатлительный, чем кто-либо из известных мне людей. Какое счастье! Мы остались живы, а могли бы все лежать сейчас в холодильнике. А Рансайтер сидел бы в этой разрисованной нелепыми цветами переговорной. — Эл посмотрел на часы.

— Все сигареты в этом мире лежалые, — произнес Джо.

Он взглянул на часы. Прошло уже десять минут. Он задумался. Множество горьких мыслей беспорядочно и бессвязно проплывали в голове, как серебристые рыбки. Опасения и неуверенность в себе. А потом серебристые рыбки уступили место страху.

«Если бы Рансайтер сидел в переговорной, все бы уладилось. Не знаю почему, но я уверен в этом».

Он подумал о том, что сейчас делают техники моратория с телом Рансайтера.

— Ты помнишь дантистов? — спросил он Эла.

— Не помню, но знаю, чем они занимались.

— Раньше у людей портились зубы.

— Знаю, — сказал Эл.

— Отец мне рассказывал, что переживали люди, сидя в приемной у дантиста. Каждый раз, лишь медсестра открывала дверь, человек думал: «Ну вот сейчас…» Я боялся этого всю жизнь.

— И так ты чувствуешь себя в настоящую минуту? — спросил Эл.

— Знаешь, сейчас я думаю: «Господи, почему этот олух, директор моратория, не придет сюда в конце концов и не скажет, что он жив. Что Рансайтер жив. Или что его уже нет. Одно из двух. Да или нет».

— Ответ всегда положительный. Как говорил Фогельзанг, статистически…

— На сей раз ответ окажется отрицательным.

— Но ты не можешь этого знать.

— Я думаю, — сказал Джо, — у Рея Холлиса в Цюрихе есть представительство.

— Конечно, есть. Но пока ты приведешь сюда ясновидца, то и так уже обо всем узнаешь.

— Я позвоню, — решился Джо, — и договорюсь с кем-нибудь из них. — Он поднялся, соображая, где может находиться видеофон. — Дай мне двадцать пять центов.

Эл отрицательно покачал головой.

— В определенном смысле, — сказал Джо, — ты являешься моим работником и должен выполнять мои приказания, в противном случае я тебя уволю. Сразу же после смерти Рансайтера я принял руководство фирмой. Это я решил привезти его сюда, и мне нужен на несколько минут ясновидец. Дай двадцать пять центов, — закончил он, протягивая руку.

— Подумать только, «Корпорацией Рансайтера» управляет человек, не имеющий при себе и пятидесяти центов, — сказал Эл. — Возьми. — Он достал из кармана монету и бросил ее Джо. — Приплюсуй эту сумму к моей ближайшей зарплате.

Джо вышел из переговорной и потащился по коридору, задумчиво потирая затылок.

«Это неестественное место, — подумал он, — размещенное на полдороге между жизнью и смертью. Действительно, сейчас я являюсь шефом «Корпорации Рансайтера», не считая Эллу, которая полуживая и может подавать голос только тогда, когда я приеду в мораторий и прикажу разбудить ее. Мне известны условия завещания Глена Рансайтера, автоматически вступающего в силу уже сейчас: я должен руководить фирмой до тех пор, пока Элла или они совместно не решат, кто займет место Глена. Лишь обоюдное согласие — в обоих завещаниях данный пункт — обязательное условие. А может, они придут к выводу, что я могу постоянно оставаться на этой должности. Нет, подобное невозможно. Человека, не способного привести в порядок собственные финансы, нельзя воспринимать всерьез. Ясновидец Холлиса и это должен знать, — пришло ему в голову. — Сейчас выясню, получу ли я разрешение на должность директора фирмы или нет. Хорошо бы иметь уверенность и в этом вопросе».

— Где находится видеотелефон для общественного пользования? — поинтересовался Джо у работника моратория.

Тот указал ему направление. Он нашел автомат, снял трубку и, услышав сигнал, бросил полученную от Эла монету.

— Мне очень жаль, сэр, но я не принимаю деньги, вышедшие из обращения, — произнес аппарат.

Монета выпала из отверстия и упала к ногам Джо.

— Что такое? — изумился тот, с трудом наклоняясь за монетой. — С каких пор двадцать пять центов Североамериканской Федерации не имеют хождения?

— Мне очень жаль, сэр, но то, что вы предложили мне, не двадцать пять центов Североамериканской Федерации, а старая монета США, отчеканенная в Филадельфии. Сейчас она имеет только нумизматическую ценность.

Джо взглянул на двадцатипятицентовик. На его матовой поверхности виднелся профиль Джорджа Вашингтона. И дата. Монета отчеканена сорок лет назад и, как утверждает аппарат, давно уже не имеет хождения.

— Какие у вас трудности, сэр? — вежливо спросил работник моратория, приблизившись к Джо. — Я видел, как автомат вернул вашу монету. Могу я на нее взглянуть? — Он протянул руку, и Джо вручил ему двадцатипятицентовик Соединенных Штатов.

— Я дам вам за нее современную монету стоимостью в десять швейцарских франков. И вы заплатите за разговор.

— Спасибо. — Джо бросил десятифранковую монету в щель и набрал номер международного центра фирмы Холлиса.

— Фирма «Таланты Холлиса», — отозвался приятный женский голос.

На экране появилось лицо молодой девушки в легком макияже из наиновейших косметических средств.