Дочь Волдеморта - Ночная Всадница

— Вы прибыли в карете? — спросил Люциус.

— Разумеется, — кивнула Дафна, не признававшая путешествий по Сети летучего пороха.

— Чет, почему бы вам не приобрести заколдованный автомобиль? — поинтересовался старший Малфой. — С тех пор, как было разрешено накладывать на них чары, я лично перестал признавать другие виды долгосрочного транспорта.

— Фи! — сморщила носик Дафна. — Маггловские машины!

— Ну, маггловские кареты же тебя устраивают, — не удержалась Гермиона, заметив, как Люциуса передернуло от этого бестактного замечания.

— Не по каминным же трубам перемещаться, в пыли и саже! — пожала плечами миссис Уоррингтон. — Папенька, что это у вас такой сердитый вид?

— Тебе кажется, — буркнул мистер Гринграсс, морщась.

— Мы только что обсуждали немагическое образование Скорпиуса, — сообщила Серафина.

— Я тоже подбираю учителей для детей, — кивнула молодая женщина. — Это сейчас крайне сложно.

И она вопросительно посмотрела на Люциуса, ожидая, видимо, что он вызовется ей помочь — но старший Малфой промолчал с самым невозмутимым видом.

— А не пойти ли нам ужинать? — с легкой насмешкой спросила Гермиона.

— С удовольствием, — ледяным тоном поддержала ее Дафна.

Гермиона не любила сестру Астории и ее муженька, и, наверное, если бы не дружба между Генриеттой и близняшками Уоррингтон, она давно прекратила бы с этой семьей всякие отношения. Впрочем, кого она пытается обмануть? Общение с Дафной Уоррингтон такая же обязанность миссис Малфой, как и общение со многими другими малоприятными людьми. Малоприятными богатыми, малоприятными влиятельными или малоприятными чистокровными волшебниками высшего света магического Лондона. Просто так нужно. Дочь Лорда Волдеморта должна держать лицо.

«Когда же я такой стала? — думала Гермиона, слушая назойливую трескотню Дафны после ужина. — Почему терплю ее у себя дома? И Люциус терпит. Ведь он тоже презирает Уоррингтонов!

Но надо дружить с чистокровными ведьмами. Разорви вас всех стая диких грифонов!

Когда же я превратилась в безвольную куклу? В день, когда ушла вслед за Нарциссой из дома мамы и папы? Или когда поверила в то, что смогу изменить Papá? Хитрая маленькая Гермиона. Она сумеет всё уладить и все будут счастливы! Страшный Лорд Волдеморт просто запутался, но он так умен — он послушает и поймет, что всё может быть по–другому, и ему же станет легче жить. Хорошая девочка Гермиона, любящая и заботливая дочь, всё–всё устроит.

Идиотка!

Значит, тогда я всё потеряла? Потеряла свою волю и саму себя?

Не только.

Когда подняла палочку на человека, на Амбридж?

Или когда убила Лаванду Браун из‑за детской ревности и глупых обид?

Тогда еще у меня была какая‑то личность. Испорченная, ужасная, глупая; подвластная многим искусным манипуляторам, но всё же…

Останься Генри жив, и, быть может, мы могли бы убежать с ним от всего того зла, что творит mon Pére! Бежать — тоже трусость, не замечать — самообман и слабость.

Но жить так, всё видеть и не делать ничего?.. И играть, играть, играть! Лицедействовать в этом балагане добропорядочных господ! Как это еще Люциус ни разу не предложил мне надеть маску Пожирательницы Смерти?

Смогла бы я ему отказать?

Химерова кладка, он ведь может делать со мной всё, что пожелает. Он — мое наваждение. А ведь не будь его… Не будь его, Papá нашел бы другие методы.

Самообман. Слабыми и уязвимыми.

Но ведь я и так слаба. Бесконечно слаба в своей покорности. И нет никаких сил выбираться из этой реки: потому что там — неприглядный берег, острые камни, грязь, ледяной ветер. И потому что я за эти годы совсем разучилась ходить по земле…»

— Печенье?

Гермиона вздрогнула, очнувшись от своих мыслей, и улыбнулась Серафине Гринграсс.

— Астория сама испекла его.

— О… Это… Здорово, — пробормотала миссис Малфой, откусывая кусочек.

— Тори осталось еще научиться варить суп, и вы сможете прогнать из особняка всех домовых эльфов! — рассмеялась Дафна.

— Дочь! — гаркнул мистер Гринграсс, вмиг становясь лилово–пунцовым.

— О, простите папенька. Я просто шучу.

На лестнице снова показался маленький Скорпиус — он степенно спустился вниз и с гордо поднятой головой подошел к матери, которая смущенно съежилась в кресле после выпада своей любезной сестрицы. Мальчик что‑то шепнул ей на ухо.

— Я пойду, уложу Скорпи спать? — полуспросила Астория, бросив быстрый взгляд сначала на отца, а потом на Люциуса. Мистер Гринграсс кивнул.

— Спокойной ночи, дорогой, — улыбнулась внуку Серафина.

— Bonne nuit! — отрывисто произнес тоненьким голоском, обращаясь ко всем, маленький Малфой.

— Пойдемте, я покажу вам комнату, — вызвалась Гермиона, вставая на ноги — очень уж хотелось покинуть собравшихся и хоть немного от них отдохнуть. Да и развеять свои собственные мысли.

Для Астории и маленького Скорпиуса подготовили ту гостевую комнату, где на стене висел один из нелюбимых портретов Аврории Малфой, обыкновенно пребывавший с пустым бирюзовым фоном. Когда‑то комнату эту, одну из самых удобных в поместье, занимала Гермиона, будучи тут еще на правах гостьи.

— В ванной есть всё необходимое, — сообщила она, взмахом палочки зажигая в канделябрах свечи. — Если что — зовите эльфа Оза. — Гермиона нерешительно остановилась. — Нужна моя помощь?

— Нет, — быстро ответила Астория Малфой, а маленький Скорпиус уставился на свою приемную бабушку чуть прищуренным изучающим взглядом.

— Девочки тоже собираются спать? — попыталась проявить дружелюбие Гермиона. Маленькая копия Драко Малфоя выводила ее из равновесия.

— Не думаю, — протянул Скорпиус.

— А почему же ты не с ними?

— Скорпи не любит подвижные игры, — подала голос молодая вдова, — кузины всегда быстро утомляют его.

— Не расстраивайтесь из‑за моего мужа, Астория, — осторожно сказала Гермиона. — Он немного категоричен, но желает для Скорпиуса только хорошего.

— Ах, я и не думала! — дернула плечиками Астория, а потом быстро добавила: — Расстраиваться.

— Вам точно не нужна помощь?

— Нет, благодарю. Хорошего вечера.

— Пойду, проведаю девочек. Приятных снов, Скорпиус.

— Bonne nuit.

Гермиона поспешно покинула комнату и в коридоре невольно поморщилась.

«Это всего лишь ребенок. Ребенок. Ни в чем не повинный, ни о чем не знающий ребенок», — пробормотала она.

И поспешила в детскую.

Большой малиновый ковер с крупным ворсом парил посреди комнаты на уровне пояса взрослого человека, и под нарастающее негодование мадам Рэйджисон три хохочущие девочки всё быстрее скакали по нему, будто на батуте.

— Леди! — причитала гувернантка. — Это, по меньшей мере, незаконно! Девочки! Ковры нельзя заколдовывать! Вы сейчас упадете! Девочки! Перестаньте, не то я всё… расскажу мадам Малфой, — сокрушенно закончила она, увидев вошедшую Гермиону.