Лиловый рай. Книга третья - Эля Джикирба

– А при чём здесь брезгливость?

– Мне начинает казаться, что их лёгкие под завязку забиты никотином, а в горле скапливается мокрота.

– О мой бог! Майкл, тебя определённо надо показать специалисту!

– Отстань. Со мной всё в порядке. Ну да, я псих, а кто сейчас не псих? Да я и не говорю, что не пойду с такой женщиной. Ещё как пойду. Но моя жена, например, курить не будет. Я решил это давно.

– А что тебя больше всего привлекает в них? Грудь, губы, глаза – что именно?

– Они тёплые… внутри, – смущённо морща нос, сказал Майкл. – А ещё их запах. Они так пахнут, что у меня иногда всё плывёт перед глазами. Я становлюсь как пьяный, понимаешь?

– Ещё как, малыш, ещё как!

III

Они заснули уже под утро прямо там, где сидели. Майкл устроился на диване, а Джанни и Стив – в креслах.

Не спал лишь Вишня. Убрав разбросанные во время ночного бдения предметы, он загрузил в посудомоечную машину грязную посуду и вышел на улицу – коротать оставшееся время с двумя парнями, сопровождавшими Стива во время его внезапного визита.

– Это было лучшее Рождество в моей жизни! – сказал Джанни рано утром, когда они продрали глаза под пиканье будильника на смартфоне Стива.

– И моё, если, конечно, не считать твоего храпа, – отозвался Стив. – Чёрт возьми, не хочу возвращаться домой. Хочу жить здесь, с тобой и мальчиком. Ладно, хватит лирических отступлений. Береги мальчишку, а я поехал. А, и вот ещё что. Пусть немедленно возвращается домой. Погуляли – и хватит. А ты езжай в свою Италию. Не вижу причин нарушать сложившийся уклад жизни. Это приказ, если кто не понял.

Он с отеческой нежностью посмотрел на спящего Майкла и двинулся к выходу.

– Заметил, как он скрытничает со мной? – уже дойдя до двери, спросил он.

– Ты о той, что из аэропорта?

– О мой бог, ну конечно, о ком же ещё? Тебе, поди, всю душу вывернул при этом.

– Вот и не вывернул. Он и со мной немногословен, так что ты зря щекочешь себе нервы.

– Тем не менее он более откровенен с тобой, чем со мной, – упрямо повторил Стив. – И не думай, что я ничего не вижу. Я всё вижу, всё. Думаешь, не понял тогда, на острове, что вы все что-то скрывали от меня?

– Скрывали? И кто это – «мы», позволь поинтересоваться?

– Скрывали-скрывали. Кто, спрашиваешь? Ты, Майкл и этот сукин сын Оскар. Думаешь, я ничего не заметил? Думаешь, Стив не видит дальше своего носа, потому что стал жирным богатым ублюдком?

– Ну, есть немного.

– Хватит, Джан! Что там было? Колись, если ты мужик, конечно.

– Ничего такого, что стоило бы твоего внимания, Стивви.

– Ты же знаешь, я не отцеплюсь, пока ты мне не скажешь.

– Без проблем. Оскар спустился в каюту к Майклу и уговорил его.

Стив подошёл к Джанни очень близко. Медовые глаза сузились, голос охрип от волнения, кожа на лице приобрела характерный для эмоциональных потрясений бледный оттенок.

– На что уговорил? – тихо спросил он.

– Да не переживай ты так. Я бы доложил тебе, если бы посчитал нужным. Он уговорил Майкла на минет.

– На… Так, стоп! Кто кому делал минет?

– Стив, что с тобой? Оскар Майклу, конечно. А ты что подумал?

– Вот с-с-сукин сын! Почему ты скрыл это от меня?

– Майкл попросил. Не позорь, говорит, меня перед Стивом.

– Ему понравилось?

– Нет. Он сказал, что вообще не очень любит этот вид сексуального общения.

– Не любит? Впервые такое слышу. А-а, я понял. Брезглив, и всё такое.

– Да. Что-то в этом духе. Но он сказал, что борется с собой.

– И как после этого не показать его специалисту? Приеду после каникул и займусь его психикой. Нет, ну каков сукин сын этот Оскар! Погоди, а с Артуро он не из-за этого подрался?

– Не подрался, а избил. Да, из-за этого. Заявил ему прямо в лоб, что отсосал Майклу, Артуро вспылил, хотел его ударить – ну и огрёб по полной. Я же говорил с ним, и с Оскаром говорил. Предложил ему убираться в отставку, и он, как видишь, так и сделал.

– Теперь всё стало на свои места. Ладно, чёрт с ним, с этим Оскаром. Он парень умный, будет молчать, и вообще… Майкл тоже о нём вроде не вспоминает. Или вспоминает?

– Нет. При мне, во всяком случае, ни разу не вспомнил.

– Вот и отлично. И ещё. Я скажу тебе кое-что сейчас.

В это время с крыльца в дом заглянул Вишня. Увидел, что Джанни и Стив беседуют, стоя почти у порога, и так же осторожно прикрыл за собой дверь.

– Ты хотел что-то сказать.

– Да. Я сейчас понял, что мне противопоказаны визиты сюда в ситуациях, подобных сегодняшней.

– Не понял.

– Я нанёс визит в твой дом, ну, не нанёс, а просто вломился к тебе без приглашения, а потом сидел тут всю ночь в вашей славной компании.

– И что?

– А то, что мне нельзя так поступать.

– Интересно, почему?

– А потому, что и вы, и всё, что с вами связано, – часть другой жизни. И главный офис той, другой жизни – не здесь, у тебя дома, а на острове. И смешивать две такие разные жизни – это приближать момент выбора, а в том, что когда-то он наступит, я с некоторых пор перестал сомневаться. Прошлое не отпускает меня, а я ещё и сознательно помогаю ему затянуть меня в свои сети.

– Вот оно что.

– Не говори больше ничего. Я знаю, что ты скажешь. Да, я думаю только о себе. Да, я законченная эгоцентрическая скотина. Да, всё остаётся по-прежнему. Майкл у себя, и общаетесь вы только на острове. Пока, во всяком случае, будет так. Счастливого Рождества, парни. Рад был пообщаться.

Побег

I

Стив вернулся домой, когда мглистое зимнее небо обрело ровный светло-серый цвет, а на дорожках парков, невзирая на праздник, уже появились одержимые бегом люди.

Он зашёл в холл, шумно играя с радостно встретившими его псами. Возня с животными разбудила прикорнувшую на расположенной справа от входа обитой китайским шёлком банкетке Маршу. Бледная, с тёмными кругами под глазами, она успела распустить сложную причёску и переодеться в ночной халат-кимоно, но не смыла макияж, отчего кожа на её лице выглядела несвежей.

Стив приветствовал её, шутливо взяв под козырёк.

– Мне жаль, дорогая, что я разбудил тебя. Не знал, что ты перенесла в холл нашу спальню.

– Я никуда не поеду с тобой, Стивен Гордон Дженкинс. И я не разговариваю с тобой. Спасибо за Рождество, – холодно сказала Марша и, демонстративно отвернувшись от него, пошла в направлении широченной, выполненной со скульптурным изяществом лестницы, ведущей на второй этаж.

– На здоровье, сладкая, – крикнул ей в спину Стив. – У нас свободная страна. Не хочешь – как хочешь.

– Фигляр, – не оборачиваясь, сказала она.

– Стерва, – кривя лицо, буркнул Стив.

Но они, конечно, поехали и даже улыбались друг другу в аэропорту, когда влились в общую весёлую компанию близких подруг Марши, во главе которых стояла веселушка Скинни.

Имидж прежде всего. Не правда ли, Марша? Тем более что Стив вновь, как и в прежние времена, сделал всё, чтобы загладить перед тобой свою вину, включая бурную ночь любви накануне. Видит бог, она заставила его долго уговаривать себя, зато поездка оказалась удачной как никогда.

Любовь по ночам, аромат поданного на серебряном подносе кофе, совместные занятия йогой, прогулки по окрестностям. Он, фонтанирующий шутками. Её сдержанные улыбки в ответ.

Глядя на родителей, расслабились и дети. Мелисса прекратила ссориться по пустякам со своим парнем и вспыхивать, как спичка, по любому поводу, а Тед наладил отношения со Сьюз, и она даже прилетела в Европу следом за ними.

Да, всё шло хорошо как никогда до того самого телефонного разговора, когда Стиву сообщили, что Майкл сбежал.

II

У Майкла и в мыслях не было сбегать, и, возможно, именно поэтому охрана и прошляпила его во время очередного выхода в город. В тот день была ужасная погода, с неба сыпал мокрый снег, с Гудзона тянуло промозглым, стылым ветром, хотелось спать или смотреть кино по кабелю, но Майкл всё же решил «прошвырнуться», как он сам выразился, по центру и попутно посетить FAO Schwarz.

– Чего ржёте? – меланхолично поинтересовался он у посмеивающихся над его выбором охранников. – Мне там кое-что нужно.

– Памперсы, – загоготал один из них.

– И молочко в бутылочках, – подхватил второй.

– И слюнявчик не забудь, – посоветовал третий.

– Смейтесь-смейтесь, – отбивался Майкл. – Это вам памперсы нужны, придурки.

– Гы-гы-гы-гы…

Нагруженные деревянными скульптурами-болванками для раскраски вручную, ради которых Майкл и пришёл в магазин, куда наведывался регулярно просто потому, что там была комфортная для него атмосфера, они уже двинулись по направлению к выходу, когда толстый Джош из штата Иллинойс издал свой фирменный боевой клич.

Мама Барбара до такой степени гордилась умением семилетнего Джоша издавать громкие звуки, что привела сына на телевизионный конкурс «Кто громче всех крикнет», несмотря на то что возраст участников начинался от шестнадцати лет. И сильно возмущалась, когда Джоша не допустили из-за возрастных ограничений, и даже обратилась с жалобой в суд.