Прекрасный яд - Мишель Бриддок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сердце колотилось о грудную клетку, и я боялась, что в любую минуту оно вырвется из груди. Ощущение, граничащее с болью, когда мой голос застрял в горле, не давая возможности ни говорить, ни даже дышать.
Я наблюдала в замедленной съемке, как ее сухие, потрескавшиеся губы приоткрылись, а рот широко раскрылся. Но вместо того, чтобы заговорить, она закричала, да так громко, совсем как в моем сне. Она кричала так яростно, что я была уверена, что чувствую это в своей душе и что в любую минуту стекло в зеркале может разлететься вдребезги.
Не раздумывая, я в ужасе закричала в ответ. Мои руки инстинктивно взлетели к ушам, чтобы заглушить шум, доносящийся из-за стекла. Глаза зажмурились, чтобы больше не видеть это измученное лицо.
Не знаю, как долго я кричала, прежде чем почувствовала, как маленькие теплые руки трясут меня за плечи.
— Эй, эй, Беннетт, что случилось, в чем дело?
Я открыла глаза и увидела перед собой обеспокоенное лицо Саммер. Ее руки лежали по обе стороны от моих плеч.
— Женщина… она кричала на меня… это… это было там, женщина, она кричала… Я…
Саммер нахмурила брови в замешательстве.
— Беннетт, единственным человеком, который кричал, была ты. Что случилось? Ты напугала меня до полусмерти.
Моя дрожащая рука взметнулась вверх, указывая на зеркало в ванной.
— Там… — Закричала я. — Она была…
— Беннетт, там никого нет. Смотри. — Саммер отошла в сторону, давая мне возможность увидеть свое отражение. На меня смотрело мое перепуганное, изможденное лицо, но это было все, что я могла видеть, — только Саммер и себя. Больше там никого не было.
Я прижала руку к груди, чтобы успокоить дыхание.
— Мне так жаль, я…
Саммер мягко улыбнулась.
— Все в порядке, пойдем, мы здесь закончили, но прежде чем мы уйдем, я хочу показать тебе кое-что, что может тебя взбодрить.
Я вздохнула, увидев озорное выражение на лице Саммер.
Выходя из ванной комнаты обратно в спальню, Саммер указала на шелковые простыни персикового цвета на кровати Андреаса и Эстель.
Там были разложены веревка, наручники и множество секс-игрушек, с которыми я, кажется, никогда раньше не сталкивалась. Они больше походили на какие-то извращенные приспособления для пыток, чем на то, что используется для удовольствия.
— Где ты это нашла? — Спросила я Саммер.
— О, просто в ящике, — она одарила меня еще одной дерзкой ухмылкой, — я же говорила тебе, что Сильваро — это грязь.
Я хихикнула, забыв про инцидент в ванной. Мое дыхание все еще сбивалось, чтобы прийти в норму. Должно быть, я вымоталась, если вижу гребаных призраков из своих снов. Мне явно нужен отпуск или еще какая-нибудь хрень.
— По крайней мере, мы знаем, что Эстель нашла в Андреасе, — смеется Саммер.
Я неловко улыбаюсь. Ощущение, что по моему телу медленно ползут пауки, заставляет меня дрожать.
Саммер собирает веревку и игрушки, засовывая их обратно в ящик, где только что их нашла.
Я все еще с опаской относилась к Андреасу, и вид его маленькой ‘коллекции’ никак не избавил меня от беспокойства.
Наверное, никогда не знаешь, каковы люди и чем они увлекаются за закрытыми дверьми, но я никогда бы не подумала, что Эстель использует половину этих отвратительно выглядящих вещей. Это лишний раз доказывает, что нельзя судить о книге по ее обложке.
Выйдя из спальни, я начала ускоренную уборку остальных комнат. Чем быстрее я закончу этот день и буду отдыхать с Милли у озера, тем лучше.
Бросив фартук на тележку для белья, я отряхнула платье, схватила сумку и направилась на улицу.
Солнце все еще светило, и я надеялась, что Милли закончила работу на сегодня, и мы сможем расслабиться. Я понятия не имела, куда ее распределили, этот дом был гребаным лабиринтом, но я все равно планировала встретиться с ней у воды.
Я следовала указаниям Милли, но на этот раз обошла стороной старое кладбище и пошла по тропинке в противоположном направлении.
Несмотря на то, что осенью листья побурели, сегодня ярко светило солнце. В мягком солнечном свете лес выглядел немного менее устрашающим, но какое-то шестое чувство все еще говорило мне, что здесь что-то не так.
Я шла недолго, прежде чем услышала мягкий плеск воды, бьющейся о берег впереди.
Отодвинув низко висящие ветви, я вышла на поляну, где открылось самое идиллическое озеро, которое я когда-либо видела.
Солнечный свет отражался от темных хрустальных волн, которые слегка колыхались под легким ветром. Милли лежала на мягкой зеленой насыпи. Ее шелковистые волосы разметались над головой. На ней был только укороченный топ и крошечные шорты, которые она, должно быть, носила под своим обычным платьем.
Был почти октябрь, но этот день можно было легко сравнить с любым августовским летним днем.
Сняв платье, я поправила завязки на трусиках бикини и легла рядом с Милли.
— Привет. — Улыбка Милли была заразительной. — Так рада, что ты смогла присоединиться ко мне. Как прошел твой день?
Я вздохнула, опуская голову на прохладную землю.
— Да, все было… хорошо. — Я воздержалась от упоминания о том, что увидела в зеркале в ванной комнате Сильваро. Я только что познакомилась с Милли, и меньше всего мне хотелось, чтобы моя новая подруга подумала, что я совсем чокнутая. Я и сама начинала в это верить.
Милли хихикнула, ее глаза все еще были закрыты, впитывая последние лучи солнца.
— В твоем голосе так и звучит энтузиазм.
Мои глаза непроизвольно закатились.
— Я имела удовольствие поработать с Саммер сегодня.
Милли открыла глаза, села и посмотрела на меня сверху вниз.
— О, и как это было?
Я пожала плечами.
— Вообще-то все было хорошо. Я не думаю, что она так близка с Карой и ее маленькими приспешниками, как мы думали. Кажется, она больше всего на свете хочет избегать их.
Милли кивает.
— Тогда, наверное, я ошиблась.
Я села, чтобы посмотреть ей в лицо.
— На самом деле она не так уж плоха, может быть, я приглашу ее сюда как-нибудь днем?
Улыбка Милли выглядит вымученной и немного неловкой.
— Ну, то есть, наверное, можно.
Милли кажется такой милой девушкой, но что-то подсказывает мне, что она не очень-то любит общаться. Она никогда не говорит ни о каких друзьях и всегда сама по себе. Я действительно ей сочувствую. Думаю, именно поэтому я так отчаянно хочу быть ее другом. Может, мне жаль ее больше всего на свете. Я сама довольно интроверт, поэтому вряд ли могу судить, но иногда я просто не знаю, как
