АМБИГВЫ. Трудности к Фоме (Ambigua ad Thomam), Трудности к Иоанну (Ambigua ad Iohannem) - Преподобный Максим Исповедник

с Божественным, тот, кто гностически причастен этому святому качеству, он становится ближе по навыку к бесстрастной тождественности, – т. е. к тому, чтобы уже не иметь знание и не обладать вeдением, но быть знанием и вeдением» (strom. 4. 39. 4-40.1).

1010

Т. е. уже теперь, еще будучи в смертном теле, получая соответствующее «будущему веку» обожение. Ср. у Ареопагита: «Ныне же мы, сколько нам доступно... останавливая наши умственные действия, припадаем, в [меру] дозволенного, к сверхсущному лучу...» (Dion. Ar., d. n. 1, 4; 115, 6-10, ed. Suchla).

1011

Из продолжения фразы следует, что здесь под «прекрасным» имеются в виду бытие, благобытие и приснобытие.

1012

Т. е. «объемлясь» ими.

1013

ἐνθέμενος – букв.: «вставивший», «поместивший». – Р. Я.

1014

Под «вочеловечиванием» Бога, как явствует из другого произведения того же периода, прп. Максим понимает Его «кеносис», принятие Им «зрака раба»: «Оберегом и хранением с Божьей помощью [сыновства, дарованного в крещении,] является (осознанное) предпочтение возрождаемых, прирожденным расположением лелеющее дарованную благодать, и исполнением заповедей заботливо украшающее данную даром красоту, и настолько опорожнением от страстей усвояющее Божество, насколько Слово Бога Себя по [собственной] воле от собственной беспримесной славы домостроительно опорожнив (κενώσας), поистине стало человеком» (or. dom. 98-106, ed. Van Deun). Комментируемое место добавляет, что «кеносис» Бога совершается в ипостаси не только Сына, но и каждого обоженного, причем тем же самым «можением», что его обожение. Можением, разумеется, Божественным; ведь, как прп. Максим скажет позднее, «обожение – это деятельность, не являющаяся признаком нашего можения (можения к ней у нас по природе нет)» (opusc. 1; PG 91, 33C).

1015

ἀντιστροφή, логический термин; ср.: Аристотель. Первая аналитика, passim.

1016

Неотъемлемое положение сотериологии прп. Максима: Бог вочеловечивается в каждом обоженном, на всем протяжении истории.

1017

Т. е. «и во всех» ипостасях человечества, а не только в Ипостаси Сына.

1018

«Таинство» в языке прп. Максима означает отнюдь не то же, что в современном церковном. Таинство – всё, что «возводит образ к Прообразу», будь то совершаемый обряд, или созерцаемый символ. Ср.: «По какой причине во время приношения честного Тела и Крови Господа есть обычай у Церкви хлеба и чаши предлагать нечетные [по числу]? Все совершающееся в Церкви имеет метафизический смысл. Поскольку же по преимуществу эти символы – суть таинства, т. е. изображения (ἀπεικονίσματα) Божественной сущности, которая несложна – всякая же тварь сложна, одна же Святая Троица, как говорится, проста и несложна, – по этой вот причине Церковь нечетные [по числу] приносит хлеба и чаши, изображая (χαρακτηρίζουσα) в них Божество.» (qu. dub. 13, пер. Д. А. Черноглазова с существенными изменениями). Это понимание «таинства» восходит к Филону (ср. Goodenough 1962, р. 138-158). Ср. развитие темы «тайна/таинство» ниже, текст у прим. 307 {40} и в Thal. 60, 7-12 (ed. Laga/Steel): «Апостол... говоря: тайна, сокровенная от век и от родов, ныне же явися (Кол. 1:26), явно подразумевает, что соответствующее Христу таинство – это то же, что Христос. Этим [таинством,] очевидно, является неизреченное и непостижимое [умом] единение по ипостаси Божества и человечества».

1019

Упустить «собственное начало», под которым здесь понимается «логос добродетели», может лишь тот, кто был ему причастен и, таким образом, стал по сотворении «частицей Бога».

1020

Выше (текст у прим. 206){41} прп. Максим толковал выражение «будучи частицей Бога» физически; теперь он дает ему этическую трактовку, являющуюся обещанным «другим тропосом» раскрытия его «логоса». Следующий известный нам толкователь того же выражения свт. Григория, Никита Ираклийский (XI в.), заимствует у прп. Максима, не ссылаясь на него, обе эти трактовки. Наряду с ними, Никита, ничтоже сумняшеся, приводит третью, по которой мы являемся «частицей Бога» за счет начальствующей части нашей души, произошедшей, согласно Быт. 2:7, непосредственно от Бога, как Его «истечение», и именно в этом смысле (а не по причине отпадения от Него) – «стекшей свыше» (Θεολογία. 21 [1950], 363).

1021

Э. Понсуа и Р. Уилькен относят это местоимение к подлежащему данного предложения. Мы же исходим в своей интерпретации из того, что прп. Максим, сколько нам известно, всюду говорит о «логосах» как о бытийно укорененных в Боге. Ср. понимание Максимовой «этической» трактовки Никитой Ираклийским: «...или [еще] – называемся „частицей Бога“ потому, что сущность добродетели в каждом – Божий Логос. Ведь каждый человек, соответственно твердому навыку причаствующий добродетели, причаствует, несомненно, Богу – сущности добродетелей» (Θεολογία. 21 [1950], 363).

1022

Т. е. поскольку не испортил свой логос (см. выше прим. 216 и текст).{42} При ином понимании пунктуации: поскольку упустил начало – несется...

1023

Т. е. в противоречии с подлинным собой; с тем, что делает его «частицей Бога». Если же таковым считать управляющую составом человека его высшую часть (как в третьей трактовке Никиты Ираклийского – см. выше, в прим. 231),{43} возможность такого противоречия необъяснима.

1024

ἄστατος – характеристика материи; см., напр.: amb. 8: PG 91, 1104A.

1025

Такой властью (ἐξουσία) является присущее человеку по природе самовластие (τὸ αὐτεξούσιον) – Богоравная (ἰσόθεον) суверенность его волевых решений. В ер. 6: PG 91, 432AB прп. Максим называет человеческую волю «самодержавной».

1026

Под «несуществованием», вероятно, имеется в виду принадлежность сфере «становления», выражающаяся в «безостановочном кружении», в котором душа, лишившись самотождественности, уподобляется материи.

1027

Как замечает П. Шервуд, «Максим [здесь]... едва ли не отождествляет сущностный и промыслительный логосы каждого человека» (Sherwood 1955а, p. 177). Однако Промысл Бога, как свидетельствует прп. Максим в Диспуте в Визии, о каждом свой: «И говорит ему Феодосий-епископ: „Как живешь, господин авва Максим?“ Ответил святой: „Как предопределил Бог прежде всех веков Свое промыслительное обо мне решение, так и живу“. Феодосий говорит: „Но разве прежде всякого века о каждом из нас предопределил Бог?“ Максим сказал: „Если предуведал, то,