Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ) - Ойген Бём-Баверк

В натуральном хозяйстве весь запас данных благ принадлежит одному лицу физическому или юридическому (для простоты возьмем изолированного хозяйствующего субъекта). Если мы имеем перед собой производительное хозяйство, то наш субъект оценивает весь запас по тому количеству труда, которое необходимо для получения всего запаса. Данной является оценка запаса, а производной — оценка одного блага. Конечно, в том случае, когда все блага, принадлежащие к запасу, производятся при одних и тех же условиях, нет значительной разницы между первичной оценкой одного блага (независимо от остальных благ) и производной (т. е. оценкой всего запаса, разделенной на число благ, входящих в запас). Но как только различие появляется между условиями производства отдельных благ, причем это различие не носит случайного характера (например, у нашего хозяйствующего субъекта несколько земельных участков различного плодородия), так сейчас же определенно выявляется, что данной является оценка запаса, а производной — оценка отдельного блага1027.

Эта зависимость между оценкой запаса и отдельных частей его становится еще рельефнее в условиях того гипотетического потребительского хозяйства, с которым имеют дело австрийцы. В этом случае данной является величина запаса. Последний, при данной его величине, в состоянии удовлетворить определенный комплекс потребностей. Всему запасу в целом противостоит весь комплекс потребностей. Какую потребность можно будет удовлетворить с помощью одного данного блага, этого нельзя сказать заранее [105], да это и не интересует нашего субъекта. В зависимости от самых случайных обстоятельств, одни блага будут удовлетворять наиболее интенсивные потребности, другие — менее интенсивные и т. д. Поэтому вопрос о том, какую ценность может иметь данное благо, например, Xm или Хп — совершенно неуместен; от этого блага могут зависеть самые различные полезности, в зависимости от положения других благ запаса. Нельзя изолировать отдельное благо и рассматривать его независимо от всего остального запаса.

При рассмотрении субъективных оценок в этих гипотетических условиях необходимо учесть то значительное влияние, которое оказывает отсутствие обмена. Последний представляет собой процесс искусственного и систематического выпадания из владения данного субъекта отдельных товаров. Наш субъект может продать одну, две, три единицы и т. д. Количество единиц, которые поступают в продажу, определяется нашим субъектом самостоятельно (конечно, на основании учета рыночных цен). В натуральном хозяйстве этого выпадания нет. Данный запас (если отвлечься от уничтожения в результате потребления) или отдельные части могут выпасть лишь в результате стихийных факторов, независимых от данного субъекта. Поэтому последний, при оценке всех частей своего запаса, не может исходить из учета лишь наиболее благоприятной возможности, т. е. возможности утраты одной единицы. Скорее наоборот, наш субъект должен иметь в виду наименее благоприятную возможность, т. е. возможность утраты всех благ. Поэтому за основу должна быть в натуральном хозяйстве положена субъективная оценка всего запаса, а не отдельных частей. Поскольку данное хозяйство исключает возможность маневрирования отдельными благами (что может иметь место еще в натуральном производительном хозяйстве), постольку субъективные оценки отдельных частей запаса теряют свое практическое значение. Поскольку, с другой стороны, запас не может быть в этих условиях восстановлен путем замены отдельных частей, а весь запас дан сразу, в его количественных границах, основное значение получает оценка всего запаса, субъективная же оценка отдельных частей является лишь производной1028. Между тем, австрийцы пытаются установить высоту субъективной ценности на основании изолированного рассмотрения одной единицы. Тут — коренная ошибка австрийцев, но эта ошибка имеет серьезное основание под собой. Эта ошибка вытекает из перенесения принципов, определяющих субъективные оценки в товарном хозяйстве, в условия натурального хозяйства. Эта ошибка вытекает из недостаточно последовательного проведения принципа индивидуализма. Сама попытка австрийцев определить оценку отдельных благ до того, как установлена оценка всего запаса, должна быть признана методологически несостоятельной с точки зрения экономики натурального хозяйства.

В этой ошибке Бём-Баверка можно узреть не только новое доказательство органической неспособности австрийцев выскочить из рамок товарного хозяйства, но и новую иллюстрацию товарного фетишизма. Социальное уравнивание товаров одного вида, вытекающее из процесса конкуренции и [106] выражающееся в наличии единой цены, т. е. в наличии одинакового экономического значения всех товаров данного рода, подменяется и заменяется физическим равенством данных товаров. Результаты определенных общественных процессов, имеющих место в товарном хозяйстве, объявляются следствием физической однородности данных благ. На место социальных моментов на сцену выступают материальные свойства данных благ.

Необходимо отметить, что ряд крупных авторитетов субъективной школы высказались против того, что каждое благо имеет ценность, равную предельной полезности.

Так, Госсен пишет1029: «Отдельные атомы одного и того же предмета потребления имеют весьма различную ценность и вообще для каждого человека только известное число этих атомов, т. е. только определенная масса, имеет ценность. Из всего, что вообще способно приобретать ценность, обладает ценностью только определенное, большее или меньшее количество; увеличение этого количества сверх указанной границы влечет за собой лишение ценности. Запас (благ), при увеличении своем, всегда приближается к этому обесценению таким образом, что то, что приобрело ценность вначале, обладает наивысшей ценностью, всякое дальнейшее приращение одинакового размера получает меньшую ценность, пока, наконец, не наступает обесценение».

Лифман1031, который сочувственно цитирует это место из Госсена, добавляет1031: «В этом пункте австрийская форма теории предельной полезности отходит от учения предельной полезности Госсена, а также от Джевонса и Вальраса. Ибо, согласно ей (австрийской теории), ценность всякого отдельного количества измеряется ценностью последнего частичного количества. Это учение является, однако, отклонением от чисто субъективного восприятия ценности».

Шумпетер точно так же защищает ту точку зрения, что отдельные единицы запаса имеют различную ценность. Так, он пишет следующее1033: «Как только мало-мальски значительное количество обращается на определенное производительное употребление, то, если наш расчет должен быть расчетом практика, мы не можем оценивать просто всех единиц сообразно предельной полезности, а лишь одну — или части одной, если дело идет о предмете, одна единица которого представляет нечто ощутительное — и притом любую, но другим единицам мы должны приписать прогрессивно возрастающую ценность1033.

Дополнительным примером дуализма австрийцев и того, что они проецируют на психический мир Робинзона, на его суждения о полезности целый ряд свойств, которые являются отражением рыночных законов, могут служить знаменитые «скалы потребностей» австрийцев, например, схемы Менгера. В экономической литературе весьма усиленно дебатировался вопрос о возможности измерения ощущений, в частности полезности (см. сводку различных мнений в книге Билимовича «К вопросу о расценке хозяйственных благ» ([Киев, 1914]. С. 102—111). Нас в данном случае интересует не сам вопрос о возможности измерения чувств. Если бы даже была доказана возможность [107] идеального измерения наших чувств, от этого теория предельной полезности не стала бы ни на йоту более правильной теорией. Установление ошибочности этой теории не зависит от решения вопроса о возможности или невозможности измерения наших чувств. Можно быть по последнему вопросу сторонником различных мнений. Но нельзя отрицать одного — между возможностью непосредственного измерения наших чувств и возможностью измерения физических объектов существует, несомненно (если не качественное), количественное различие. Для того, чтобы убедиться в этом, не нужно идти далеко. Достаточно взять любого индивидуума, отвлечься от системы существующих цен и попросить его указать, какое соотношение существует между полезностями отдельных благ. Мы никогда не получим такого точного ответа, что отношение полезности равно: 1:6, 7 и т. д. Мы, в лучшем случае, получим грубое приближение. Более точного представления мы получить не в состоянии.