Сквозное действие, или Как стать драматургом - Александр Михайлович Галин

Давайте, говорите. Стойте, молчите!.. (Подбегает к зеркалу, причесывается, припудривается, подкрашивает губы, возвращается, с нежным ожиданием во взоре смотрит на Виктора Петровича.)

Виктор Петрович потрясен переменой. Дина Федоровна выглядит смущенной.

Виктор Петрович смеется. Дина Федоровна улыбается.

В и к т о р. Дина Федоровна…

Д и н а (оставаясь на месте, она всем корпусом и вообще существом устремляется к мужчине). Что?.. Вы позвали меня по имени? Мне показалось? Вы не позвали? Мне не показалось?

В и к т о р. Дина Федоровна, вы даже…

Д и н а. Ах, так вы действительно позвали меня по имени — ах! Молчите, славный! Нет, говорите!.. Мне так приятно, когда именно вы, именно вашими губами произносите мое имя, с ним сразу делается что-то необыкновенное — говорите еще. Молчите!.. Говорите, пожалуйста. Ну, пожалуйста! Вы и никто другой. Повторяйте мое имя чаще, я вам буду очень благодарна. Я буду слушать с вниманием и надеждой на лучшее будущее. Пока не надоест. (Приближается к мужчине, блаженно закрывает глаза.) Ах, спойте мне, пожалуйста, «У любви, как у пташки крылья…» (Поет.) У любви, как у пташки крылья, ее… о-о…

В и к т о р. Дина Федоровна…

Д и н а. Что?

В и к т о р. Можно, я вас поцелую?

Д и н а. Меня?.. (Широко раскрывает глаза и смотрит на Виктора Петровича — как впервые.) Завтра какой день недели?

В и к т о р. Завтра… Недели… Можно?

Д и н а. Завтра у нас воскресенье. Потому что вчера была пятница. Правильно?

В и к т о р. Не знаю, я не помню… А что? Какое все это…

Д и н а. Большое. Мне интересно, загс по воскресеньям работает? Вообще-то должен работать — народ ведь не работает, самое время жениться, как вы думаете?

В и к т о р. Как жениться?..

Д и н а. Обыкновенно жениться, как все люди. А вы пришли — зачем?

В и к т о р. Я думал…

Д и н а. Что?

В и к т о р. Не знаю…

Д и н а. Не знаете — тогда…

В и к т о р (быстро). Я не знаю, работает загс или не работает!..

Д и н а. А зачем кричать? Сейчас узнаем. (Подходит к телефону. Видит, трубка лежит рядом с аппаратом. Слушает, дует в микрофон.) Алло, кто это тут висит?.. Анюта, ты все слышала? Все слышала — что? Ладно, потом, не теперь, завтра поговорим!..

В и к т о р. Наша Анюта? Анна Алексеевна?

Д и н а. Наша, а чья же еще. Все слышала, говорит, поздравляю. Рада за нас. Зачем я положила трубку… Я же хотела у нее… (Набирает номер.) Послушай, девочка, ты почему трубку бросаешь? Что?.. Да не я бросаю, а ты бросаешь!.. Ладно, хватит, не шуми, скажи лучше… А я говорю — не шуми, Анюта, ты швырнула трубку, а я хотела тебя только спросить… Ты дашь мне сказать? Хорошо, учту, а ты сказать дашь? Спасибо, не забуду. Загс по воскресеньям работает?.. Работает? Точно работает? Откуда ты знаешь так точно?.. Ладно, завтра поговорим. (Кладет трубку.) Ее добрые знакомые Люся и Мстислав женились в позапрошлое воскресенье, поэтому точно работает. Ну, довольны? (С удовольствием смотрит на мужчину, который задумывается над тем, доволен ли он.) На руки меня сможете поднять?

В и к т о р. Сейчас?

Д и н а. Вообще. Вы же говорите, когда-то тяжести таскали, должны смочь.

В и к т о р. Давно не таскал. Можно попробовать?

Д и н а. Обязательно.

Виктор Петрович поднимает женщину на руки. Держит.

А походить со мною сумеете?

В и к т о р. Думаю, что… (Ходит вокруг стола.)

Д и н а. Интересно, интересно, сколько вот таких кругов сможете накружить?

В и к т о р. Не знаю, надо бы… Я попробую… (Кружит круги.)

Д и н а. Два… три… четыре… держитесь-держитесь, в учении тяжело, в бою легче… Пять… Вам приятно, что я у вас на руках? Шесть. Я хочу, чтобы вы меня из загса до свадебной машины на руках понесли, ой!..

Виктор Петрович нечаянно спотыкается, оба на полу.

В и к т о р. Дина Федоровна!..

Женщина не шелохнется.

Я споткнулся, Дина Федоровна, это нечаянно, что с вами?..

Женщина не откликается.

Ушиблись?.. Ушиблись?.. (Оглядывается, поднимает ее, переносит в кресло. Слушает пульс. Впрочем, взволнован, поэтому ухом прижимается к груди.)

Дина Федоровна гладит мужчину. Виктор Петрович чутко слушает биение женского сердца.

Д и н а. Хорошо вам, Виктор Петрович?

В и к т о р (не отрываясь). Мне хорошо. А вам?

Д и н а. А вы что, испугались?

В и к т о р. Очень!.. Если бы с вами что случилось…

Д и н а. Вы бы меня пожалели?

В и к т о р. По моей вине… Я не знаю… Я бы от горя…

Д и н а. Милый… (Гладит его.) Вы милый… (Гладит.) Вы мне приятны, пожалуй… (Гладит.)

В и к т о р. Вы мне очень, очень приятны…

Д и н а. Вы добрый мужчина, я это сразу почувствовала… (Гладит.)

В и к т о р. Вы очень добрая… Поначалу кажетесь суровой, а на самом деле вы очень, очень…

Д и н а. Милый-премилый фармацевт… Какой вы приятный…

В и к т о р. Вы мне по-человечески очень приятны. Как женщина очень приятны…

Д и н а. А вы мне как человек тоже очень приятны…

В и к т о р. Вы божественно приятная. На земле так приятно не бывает.

Д и н а. Я не привыкла… Я очень приятно растрогана…

В и к т о р. И я растроган… Приятно растроган… Спасибо…

Д и н а. Не за что… Мне очень приятно…

Гаснет свет.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Там же, через несколько часов. Д и н а  Ф е д о р о в н а  на диване, поджав колени. Она в очень красивом халате. В и к т о р  П е т р о в и ч  без пиджака, без галстука, в носках. И тоже на диване, но лежит. И голова его покоится на женских коленях.

Он с удовольствием курит. Затягивается — она подносит к самому его носу пепельницу, в которую он аккуратно стряхивает пепел.

Д и н а. Все мужчины — дети!..

Виктор Петрович выпускает сизые колечки. Дина Федоровна любуется, затем морщится.

Миленький, ты дымишь третью подряд. Так ты себя отравишь и умрешь. Мы и пожить как следует не успели.

В и к т о р (забирает у нее пепельницу, гасит сигарету). Прости. (Прячет пепельницу под диван.) Привык к этой жизни… (Опять вытягивается.) Безнадзорный… Постараюсь курить поменьше. Теперь — да, обязательно буду…

Д и н а. Вообще надо бросить. В газетах пишут — надо, значит надо. Курить — здоровью вредить, не будь умнее всех. (Бережно снимает его голову с колен, достает из-под дивана пепельницу.) Выкину окурки. Не могу, чтобы они лежали под носом и отравляли. (Уходит.)

Виктор Петрович потягивается и улыбается. Тихо смеется. Вытягивается с блаженством. Встает, заправляет рубашку, подходит к окну, высовывается в форточку и глубоко дышит. С блаженством. Возвращается  Д и н а  Ф е д о р о в н а. Подходит.

В и к т о р. Ах!.. (Обнимает женщину.) Дождь никак не кончится!..

Д и н а. Ой-ой-ой, задушишь меня… Нежнее надо, я нежных люблю. Какой-то неопытный…

В и к т о р. Я научусь, прекрасный дождь!.. Бесконечный…

Д и н а. Ничего, кончится когда-нибудь. Все кончается, дождь тоже кончится.

В и к т о р. А вы философ у меня.

Д и н а. Ты.

В и к т о р. Ты философ. У меня. Конечно же ты!.. Я пожалуй… (Смотрит на часы.)

Д и н а. Ага, я философ. Ты еще не знаешь, какой я философ. Я такое могу нафилософствовать — тошно всем сделается.

В и к т о р. Жаль…

Д и н а.