Белое с кровью - Кристина Робер

поднесла руки к лицу: ни изъянов, ни крови. Она непроизвольно взглянула на ноги: ботинки на месте. Пошевелила пальцами: ничего не болело, лишь немного покалывало – так бывает, когда из холода попадаешь в тепло. По щекам покатились слезы.

– Не смей закрываться, – тихо сказал Нукко.

– Не хочу это помнить. Я столько всего сделала…

Всхлипнув, она села на землю, подобрала колени к подбородку и только сейчас заметила, что они по-прежнему сидят на той самой поляне за лагерем. Вокруг все тот же прозрачный кокон и никакого тумана. Ника вопросительно взглянула на Нукко.

– Магия Полосы пробуждает душу айтана, – спокойно ответил ведьмак. – Вопрос лишь в том, кто обладает такой мощной силой, что способен разбудить твою настоящую душу. Кого ты представила?

Ника потупила взгляд, и ее охватила тоска. Всего лишь представила… Она и не думала, каким сильным может быть разочарование, так же как и не думала, как сильно скучает по Алексу. Он бы не стал донимать вопросами. Он бы понял и обнял – и боль бы ушла.

– Еще один человек с душой айтана, – буркнула она, уткнувшись лицом в колени. В горле защипало.

– Любовь? – в голосе Нукко послышалось удивление.

– Я… я так думаю.

Нукко хмыкнул, и на какое-то время оба замолчали. Пошел снег. Он медленно падал на землю, обволакивая их прозрачный занавес. Нике хотелось почувствовать его отрезвляющий холод, лишь бы перестать думать обо всем, что совсем недавно выплюнуло ее подсознание. Призрачные глаза Алекса смотрели на нее, и Ника мысленно скулила оттого, что не могла до него дотянуться – до парня, который, сам того не зная, пробудил в ней столько чувств, заставил сомневаться в прошлом и желать настоящей жизни. Счастья, покоя, нежности, ласки, тишины… Ника потерла переносицу, крепко зажмурившись. Алекс вернул ее к жизни, пробудил человечность, но ведь когда-то она уже была жива. Настоящая, искренняя и счастливая. Потому что еще до Алекса в ее жизни был человек, с которого все началось. Человек, которого она когда-то стремилась защитить ценой своей жизни. Ради которого стала убийцей. Женщина, которая научила ее любить, а потом разбила сердце – так, как может только мать.

– Я больше не хочу продолжать, – наконец призналась Ника и, подхватив пуховик, поднялась с земли: ноги все еще дрожали.

Может, мне просто нужно к психологу, а не на магические сеансы в глуши Морабата?

– Завтра? – Нукко поднялся следом.

– Не знаю.

Ведьмак промолчал. Он взмахнул руками – невидимая завеса развеялась, из лагеря донеслись мужские голоса, а на их головы упали снежные хлопья. Ника быстро надела куртку и укрылась капюшоном.

– В каждом из нас живут монстры, Николина, но далеко не каждый способен поговорить со своим, – неожиданно сказал Нукко, и в его голосе мелькнули нотки разочарования. Ника не хотела смотреть на него. – Ты никогда не победишь, если не узнаешь, что нужно твоему противнику. А если узнаешь, может, и бороться не придется. Вдруг у вас одна и та же цель?

Мужчина прошел мимо Ники, не удостоив ее взглядом. Дойдя до лагеря, он обернулся и добавил:

– Если не придешь завтра, все было зря.

Ведьмак скрылся за ближайшим домом, а Ника растерянно смотрела ему вслед.

– «Ты – мой лучший друг, не забывай», – прошептала она и снова заплакала.

Terra caelum, долина Красных Зорь.

Декабрь 2019 года

Двое мужчин в черных тулупах водрузили на стол тело в полиэтиленовом чехле и поспешили отойти к дверям. Стефан Саквильский удивленно посмотрел на них, затем перевел взгляд на свою собеседницу – маленькую полноватую женщину с коротко стриженными волосами мышиного цвета. Кая Светуч – первый голос Совета небесного оклуса, завсегдатай церкви и разум народа terra caelum. Блеклая, невзрачная, как и ее волосы. Впрочем, как и ее глаза, и одежда, и голос… Сцепив короткие пальцы в замок, женщина принялась прохаживаться вдоль стола, изредка бросая взгляды на чехол.

– Открыть, – приказал Стефан.

Один из стражников метнулся к столу и дернул застежку. Второй поджег факелы, установленные по периметру помещения, – и комнату озарил яркий свет. Здесь не было ничего, даже стульев – только голые серые стены и железный стол.

Стефан заглянул в чехол и тут же отшатнулся: в нос ударил запах разлагающейся плоти.

– Два дня как, – послышался скрипучий голос Каи.

Оклус бросил на нее мимолетный взгляд, вытащил из кармана пальто платок и, закрыв нос и рот, вновь приблизился к телу. Молодая, не старше его дочери, со светлыми волосами и очень худая. Ее намеренно раздели, чтобы показать увечья: россыпь из парных мелких дырочек, будто следов от невероятно острых и длинных зубов. Они были везде: на щеках, шее, руках и плечах, животе, бедрах и даже ступнях.

Стефан несколько минут осматривал убитую, а потом велел стражникам закрыть чехол. Кая взглядом указала им на дверь, и те беспрекословно вышли.

– Вампиры, мой дорогой господин, – сказала она обыденным тоном. – Выследили и растерзали. А вы всё еще свято верите в чистоту своего мира.

Стефан расстегнул пальто и ослабил узел шарфа.

– Хотите травлю открыть?

Атмосфера комнаты и мышиный образ советницы Светуч действовали на него раздражающе. Стефан едва сдерживался, чтобы не выругаться.

– Хочу, чтобы вы сняли розовые очки и перестали пускать к нам соседей, господин.

Она стояла по другую сторону стола, прямо напротив оклуса, опершись руками на металлическую поверхность.

– Николас здесь совершенно ни при чем, – Стефан задумывал ответить жестко, но его голос предательски дрогнул. Он незаметно стиснул пальцы в кулаки. – Он сам страдает от напастей и теряет людей. Вы, конечно же, помните инцидент в крепости Шейфиля.

– Оклус Стамерфильд сам виноват в своих бедах, – сверкнув глазами, спокойно ответила Кая и так низко наклонилась к столу, что почти коснулась чехла подбородком. – Он вернул дочь в свой мир, он накликал беду. – Женщина испытующе смотрела на правителя, будто давала шанс принять ее сторону, но Стефан молчал. – Или дело не только в грехах юной принцессы, но и в делах вашего наследника?

– Да как вы смеете!

– Смею, господин. – Кая выпрямилась и убрала руки за спину. Ее мышиное лицо ничего не выражало. – Мне стало известно об убийствах в Англии. И о том, кто в этом повинен, тоже. – Женщина обошла стол и остановилась перед Стефаном. – Ваш сын и наш будущий правитель – убийца. И я могу предотвратить его коронацию.

– Вздор! – отрезал Стефан. Внутри все кипело от страха и злости, но взгляд Каи был непоколебимым, и он лишь надеялся, что смог ответить ей тем же. – Тот, кто сказал вам об этом, саботажник.

– Господин, я могу предать огласке свой вздор, и пусть народ разбирается, так ли это…

Ей-богу, Стефан мог бы поклясться, что в этот момент ее губы тронула улыбка. Хотя, возможно, всему виной игра света…

– Надеюсь лишь, что обожаемая мною Мария, несмотря на то