Блог «Серп и молот» 2023 - Петр Григорьевич Балаев

прямым руководством — это была большая честь и серьезное испытание деловых качеств каждого. Шапошников считался у нас „патриархом“ штабной службы. К тому времени он уже около двадцати лет занимал ведущие должности в Генеральном штабе, по заслугам ценился как крупнейший в СССР специалист своего дела, и мне очень не хотелось ронять себя в его глазах. Борис Михайлович превыше всего ставил два момента: максимально полное выполнение штабами их предназначения и культуру штабной работы. Он, как никто, умел использовать все то лучшее, что было внесено в деятельность российского Генштаба еще при Д. А. Милютине и Н. Н. Обручеве, а потом поднято на уровень современных требований в советских органах — Всероссийском главном штабе (до 1921 года) и штабе РККА (до 1935 года). Именно он приложил, наряду с другими видными советскими генштабистами, все усилия к тому, чтобы полностью претворить в жизнь завет М. В. Фрунзе о создании и развитии „могучего и гибкого военно-теоретического штаба пролетарского государства“.»

Только упоминание здесь «сладкой парочки» Милютина и Обручева слегка напрягает. Но ладно. И как же работалось Кириллу Афанасьевичу под прямым руководством такого гения? Назначен был в 1937 году Мерецков заместителем к Шапошникову в Генштаб, приступил к работе:

«Мое вступление в новую должность не обошлось без курьеза. Получив назначение, я ждал, что Б. М. Шапошников вызовет меня для беседы и даст указания по работе. Сижу в своем кабинете, знакомлюсь с делами, а начальство все не вызывает. Проходит день, второй, третий… Как быть? Возможно, начальник Генштаба хотел посмотреть, сумею ли я проявить самостоятельность и инициативу. Может быть, у него были и иные соображения. Только вижу я, что надо что-то предпринимать. Приказ о назначении был подписан. Значит, я имею право действовать. Начал я, познакомившись с делами, вызывать к себе подчиненных и отдавать распоряжения. Примерно через неделю подчиненные один за другим стали сообщать мне, что Шапошников спрашивает, почему делается так, а не иначе, кто распорядился и т. п. Вскоре он меня вызвал. Доложил я ему о проделанном за эти дни. Борис Михайлович воспринял все как должное.»

Те, у кого есть опыт руководящей административной деятельности, надеюсь, всё поняли. Больше недели начальник Генштаба своего нового заместителя даже не видел! Ничего себе! Это ж как нужно было ненавидеть своего заместителя! Конечно, такое поведение Шапошникова могло быть вызвано только боязнью, что Мерецков его подсидит, что Мерецков назначен заместителем с перспективой замены его, Шапошникова, на посту начальника Генштаба. Что, впрочем, и произошло. Только Кириллу Афанасьевичу еще пришлось отвлечься на командование Ленинградским округом, готовить его к войне с финнами, потом на саму войну. Но сразу после её он и «подсидел» гениального штабиста Шапошникова.

Известное выступление Сталина перед начальствующим составом РККА на Совещании по подведению итогов финской войны. Много чего историки оттуда цитируют. И про автоматы, и про минометы. И про то, что опыт гражданской войны… Но почему то пропускают это:

«Требуются хорошо сколоченные и искусно работающие штабы. До последнего времени говорили, что такой-то командир провалился, шляпа, надо в штаб его. Или, например, случайно попался в штаб человек с жилкой, может командовать, говорят: ему не место в штабе, его на командный пост надо. Если таким путем будете смотреть на штабы, тогда у нас штаба не будет. А что значит отсутствие штаба? Это значит отсутствие органа, который и выполняет приказ, и подготавливает приказ. Это очень серьезное дело. Мы должны наладить культурные, искусно действующие штабы. Этого требует современная война, как она требует и массовую артиллерию и массовую авиацию.»

Три года Шапошников, гениальный штабист, сидел в начальниках Генштаба, с мая 1937-го по май 1940-го. «Мы должны наладить культурные, искусно действующие штабы». Историки до сих пор так и не определились, почему Бориса Михайловича сняли с Генштаба…

* * *

…Зато историки определились, что Сталин очень сильно уважал и ценил Бориса Михайловича, он у него, у Сталина, был советником, как А. Исаев рассказывает, ему доверялось принятие стратегических решений. Только за что именно Шапошников таких высот в деле почитания его Сталиным удостоился — какая-то тайна. Что-то про то, что он работу Генштаба наладил… Но, как видите, до налаженной работы там было далековато.

Может за то, что умел грамотно выражаться и подчиненным говорил «голубчик»? Но у нас с вами, наверняка, у многих, есть жизненный опыт насчет таких начальников, которые умели грамотно выражаться и говорить «голубчик».

Когда я получил назначение в Тверскую таможню, там как раз сменился «голубчик» на такого человека:

Лицо — почти копия генерала армии Апанасенко. Еще Суворов-Резун приводил в одной из своих книг свидетельство одного из очевидцев, как настороженно встретили Апанасенко на Дальнем Востоке, когда он там сменил Блюхера. Ждали самодура. Человек грубый, несдержанный. Все боялись и дрожали.

Такая же история произошла в Тверской таможне. Прежний начальник был человеком вежливым, в общении с подчиненными корректным, а как говорил, как говорил! Что ни слово — то ученое! Умный и грамотный человек. Только объёмы оформляемых грузов в таможне все падали и падали. Как ни проверка, личный состав обвешан выговорами, про премии забыли уже. Уже вопрос даже начинал подниматься: а не расформировать ли эту таможню, да всех сотрудников — на улицу? И даже кандидатуру начальника взамен завалившего очередную проверку «голубчика» с большим трудом нашли. Никто не соглашался. Там уже был такой бардак, что должность рассматривалась, как расстрельная.

Уломали вот этого «Апанасенко», Игоря Владимировича Красика. Натуральный танкист. Он майором танковых войск и уволился из армии. Я пришел в таможню на должность заместителя начальника по правоохранительной деятельности буквально через пару недель после назначения Игоря. За эти пару недель таможня уже стонала и рыдала. И по всем углам шу-шу: «Тупой танкист». Да-да, мужлан необразованный. Ученых слов не говорит. Что такое декавилька — не знает.

Закипает с полпинка. Сразу глаза кровью наливаются — и поехало! Разве только что матом не орёт, но с совещаний народ в слезах убегает. В горячке всем попадает, кто под руку попался.

Но прошло буквально 2–3 месяца и уже про «тупого танкиста» никто не вспоминал. Во-первых, выяснилось, что у него не было нужды демонстрировать свою грамотность «учеными» словами. Те, кто понадеялись на его недостаточную компетенцию, обманувших «простонародной речью», и пытались ему мозги пудрить, очень сильно пожалели об этом. Оказалось, что таможенное дело он не просто знает, а знает его до мельчайших нюансов, поэтому надобности производить