Пылающий туман - Ви КавИ

— Я…

— На самом деле, м-мисс права… — скромно согласился оуви. — Вам н-не идёт, м-мой спаситель.

— Что за…

— Так что я могу заняться со Стриго делами, ну а ты, сам понимаешь, будешь избавляться от своего недоразумения. И не смей никого трогать. Пожалуйста!

— Сама…

— Я всегда х-хотел купить ор-решки! Там же н-наверняка их пр-родают, да?

— Вот попросишь у своего спасителя, и он обязательно выделит тебе сумму на собственные нужды. Если он не пропил все деньги, конечно.

Стриго большими глазами глянул на Сокола, у которого не было никаких шансов противостоять обаянию оуви. Сгорбившись, он поднял голову к небу и взмолился.

— За что мне это зло… Ладно!

— Спасибо! — оуви радостно запрыгал на месте, а затем прильнул к Соколу. — С-спасибо!

— О Сущий, давай только без этих обнимашек. Мне уже плохо от них. Пожалуйста!

— Они бы пошли тебе на пользу.

Им пришлось пройти приличное расстояние, прежде чем они наконец-то дошли до ворот, рядом с которыми стояли стражники — всего лишь два хлипких человека. Сокола радовало, что на пути им не пришлось преодолевать, как это обычно бывало, множество препятствий. В противном случае они бы добирались до треклятого города чересчур долго.

За последние дни Сокол ничего не ел. Его желудок противно урчал и требовал хоть чего-то съестного, а ещё раскалывалась голова из-за жёстких спальных мест. Ему было привычно спать где не попадя, но всё же он был совсем не прочь переночевать в каком-нибудь гостином доме, даже если для этого пришлось бы отдать всё состояние.

Сейчас он ни с того ни с сего ощущал острую нехватку нормальной человеческой кровати. И еды. Вкусной еды.

Стражники, засыпавшие на своём посту, пропустили путников без проблем. Даже радостный оуви их не смутил — это ведь был не нивр.

Сам городок, Э́днус, был маленьким, однако куда больше Верфидо. Сокол бы его назвал типичным местом для того, чтобы жить с семьёй. Разумеется, не исключено, что сюда забегали разбойники, но Сокол готов был поклясться своим мизинцем, что это происходило крайне редко.

В каждом уголке Эднуса кипела жизнь, были слышны крики, недовольства, ругань — в общем, всё то, что делало его самым обычным и нормальным городом, без людей под гипнозом и прочей лабуды.

Уже неплохо.

Выйдя по широкой дороге к центру, Сокол огляделся ещё раз. Королевство людей никогда не славилось изящной архитектурой, поэтому и дома здесь были низенькими, классической формы и блеклыми. Они не притягивали к себе взгляд утончёнными деталями или необыкновенным фасадом. Это были типичные постройки для того, чтобы передохнуть, и жить в них на постоянной основе Сокол бы не хотел. Ему были привычнее улица и безграничная природа, опасности, поджидающие на каждом шагу. И сколько бы он на это не жаловался, его это более чем устраивало.

В конце концов, он был свободолюбивым человеком, а не семьянином, который готов был пожертвовать самым ценным, чтобы растить детей вместе с любимой жёнушкой.

— Итак, — Медея, изучая вместе с Соколом местность, положила руки на бёдра. — Лавки вижу. Цирюльник, наверное, дальше.

— А давай всё же не будем? Ты не представляешь, как я сроднился со своей волоснëй! Я даже дал ей имя, прикинь? Её зовут, — Сокол с достоинством провёл по бороде, — Бородушка!

На веснушчатом лице Медеи отобразилось недоумение. Сам оуви, с нечитаемой эмоцией смотря на наёмника, чуть приоткрыл клюв.

— Это что, твоя запасная рука? — скептично поинтересовалась Лиднер. — Ты уберёшь это. Живо.

— Нас разлучают, моя прелесть! О Сущий, это наказание!

— Прекрати придуриваться. Ты вообще видел себя со стороны? Ты как неудачник. Весь заросший и грязный. Бродяжки и то выглядят лучше тебя.

— Нас обзыва-ают, Бородушка, нас не це-енят…

— Я не собираюсь это терпеть.

— Ты слышишь это? — Сокол притворно загрустил. — Кто-то мешает нам наслаждаться обществом друг друга!

Оуви засмеялся, пока Медея ещё больше закипала. Сокол же, пользуясь представившейся возможностью, начал всячески изощряться и намеренно играть на бедных нервах Медеи.

— Я целый год, целый го-од был с ней! А сейчас эта наглая женщина, с которой я почти не знаком, заставляет меня расстаться с любовью всей моей жизни!

— Я куплю тебе сама орехи, Стриго.

— П-правда? — он вопрошающе глянул на распалявшегося Сокола. — Но к-как же…

— Оставим его наедине со своей неадекватностью.

Медея пошла прочь от Сокола, а за ней поплёлся оуви. Он, чувствуя себя подлым существом, всё время оборачивался, но одновременно с этим он успокаивал себя тем, что покупка настоек и продуктов — сейчас важнее всего, ведь впереди была наверняка долгая дорога. А то, что делал Сокол… он ребячился, и кроме потраченного впустую времени это ничего бы не дало их общему делу.

Когда Медея и Стриго ушли, Сокол вздохнул с облегчением. Он побыстрее ретировался, чтобы больше не привлекать к себе ненужное внимание жителей города. Ему и без того пришлось опозориться.

Даже для меня это перебор, хотя мне совершенно наплевать на внешность столь убогих созданий.

— Ой, только вот тебя здесь не хватало.

Тебе стоит послушать ту разумную девушку. Она единственная, кто говорит здравые вещи.

— Ага. Может, мне ещё плюнуть кому-то в рот? Ну, это же так здраво!

Тебе это всё равно не поможет поумнеть.

— Ха-ха! Пошёл ты.

Проходившая мимо женщина косо глянула на Сокола. Она засмотрелась на его бороду, скривилась и ускорила шаг, чтобы, по всей видимости, быстрее забыть этот ужас.

Не хочу говорить очевидные вещи, но тебя боятся даже эти самобытные организмы.

— Я не буду этого делать.

Пробегавшие мальчишки лет шести резко остановились. Они недолго изучали серьёзного Сокола, но этого им хватило, чтобы указать пальцем на его растительность на лице, рассмеяться и убежать.

До сих по нет желания привести свою скудную внешность в относительный порядок, смертный?

— У меня есть отличное желание послать тебя ещё раз.

— Мама, мама, смотри! — девочка в красивом розовом платьице