Творения. Том первый. ТВОРЕНИЯ АПОЛОГЕТИЧЕСКИЕ. ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ. ИСТОРИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ - Емец

Таким крайним субординатистом Ориген является до полемики своей с известным противником христианства – Цельсом. В сочинении же «Против Цельса» он не только не допускает новых субординатических определений Сына Божия, но старается загладить и прежние свои субординатические выражения, предлагая объяснения их в духе Православия. Здесь он, между прочим, пишет: «Называя Бога Отца Отцом, мы этим не подчиняем Его, как клевещет Цельс,[1456] Сыну. И из наших нет ни одного настолько неразумного, чтобы он сказал, что Сын Человеческий есть Господь Бога. Но когда мы смотрим на Спасителя как на Бога – Слово, Премудрость, Правду, Истину, тогда мы говорим, что Он имеет власть над всем, подчиненным Ему под этим именем, но не над властвующим над Ним Отцом (οὐ καὶ τοῦ κρατοῦντος αὐτοῦ Πατρός).[1457] Что же касается наименования Слова вторым Богом, то под именем второго Бога мы разумеем не что иное, как добродетель, объединяющую все добродетели, и разум, содержащий в себе всё, что есть разумного».[1458]

Эти объяснения дают нам возможность определить настоящую точку зрения Оригена. Названия αὐτοθεὸς, ὁ Θεὸς, ἀληθινὸς Θεὸς, ἀγέννητος и ἄναρχος Θεὸς [Само-Бог, Бог, истинный Бог, Нерожденный и Безначальный Бог], прилагаемые им к Богу Отцу, и названия Θεὸς [Бог] (без артикля ὁ), γεννητὸς и γεννητὸς Θεὸς, ἕτερός τις Θεὸς, θεοποιούμενος [Рожденный, Рожденный Бог, другой некий Бог, обожествленный], прилагаемые к Сыну Божию, по нашему мнению, употреблены им для обозначения совсем не того, что один Отец есть истинный Бог, а того, что Он один есть такое Божеское Лицо, которое не заимствует своего божества от другого Лица и есть Источник бытия и жизни для других Божеских Лиц, между тем как Сын вечно получает Свое божество, бытие и жизнь от Отца и потому есть второе Лицо нераздельного единого Бога. Равно как и названия одного только Бога Отца абсолютной жизнью, верховным благом и самосущей истиной, а Сына – жизнью, благом и истиной от Отца или образом благости, истины и жизни совсем не означают у него существенного различия между Божескими Лицами, а указывают только на то, что Бог Отец имеет все первоначально, то есть от Себя, а Сын Божий от Отца.[1459] Такой же смысл имеют выражения его и о том, что мир сотворен не Словом, а через Слово и что Сын ниже Отца.[1460] Наконец, что касается названий Сына Божия служителем Отца, отличным от Него по существу, и замечаний, что молитва должна быть возносима не к Сыну, а через Сына к Отцу, то в этих случаях, как можно судить по контексту речи, Ориген имел в виду не Божескую природу Сына, а человеческую.[1461] По человечеству же большею частью он называл Сына Божия и тварью. «Он есть сотворенный, поскольку это касается Его человеческой природы, и несотворенный (ἀγένητος), что касается Его Божеского существа».[1462]

Самыми трудными для объяснения местами в учении Оригена о Боге Сыне можно считать следующие два, находящиеся в толковании на Иоанна: одно в II, 1 и 2, а другое в XIII, 25.

В первом месте речь, по-видимому, идет о различии по божеству Бога Отца и Бога Сына. Здесь как будто представляется, что в собственном смысле Богом можно назвать только Бога Отца, а Сына Божия можно называть Богом только в несобственном смысле. Но внимательное отношение к этому месту открывает и в нем только ту же мысль, какая была указана нами в прежде приведенных цитатах. Божество Бога Отца называется здесь истинным, как божество первого Лица Святой Троицы. Божество же Сына Божия отличается от божества Бога Отца только как божество Лица происходящего или рождающегося. И только в этом смысле Бог Отец один называется ὁ Θεὸς, а Сын и Святой Дух могут быть названы просто Богами, θεοὶ (без артикля ὁ), подобно тому как выражением ὁ Λόγος [Слово] может быть обозначен только один источник всякого разума – разум в себе, тогда как разум, присущий произошедшим существам, может быть называем просто словом λόγος (без артикля ὁ). «Ибо разум (λόγος), присущий каждому из разумных существ, – говорит Ориген, – имеет такое же отношение к сущему в начале у Бога – Богу Слову, какое Бог Слово (ὁ Θεὸς Λόγος) к Богу (τὸν Θεόν): ибо как истинный Бог Отец относится к образу и образам образа... так Само Слово ко всякому разумному существу. Оба они имеют значение источника, Отец – Божества, а Сын – разума».

Другое неудобовразумительное место в учении Оригена о Сыне Божием в сокращении читается так: «Мы веруем и повинуемся Спасителю, Который сказал: “Отец, пославший Меня, более Меня” (Ин. 5:36); и говорит, что Спаситель и Святой Дух не сравнительно, а безмерно выше всех происшедших. Но Отец настолько же или даже (еще) более превосходит Сына, чем и насколько Он и Святой Дух превосходят всех прочих. Превосходя существом (οὐσία), достоинством, силою и божественностью, Он ни в чем не сравним с Отцом (οὐ συγκρίνεται καὶ οὐδὲν τῷ Πατρί)». В этих словах, если понимать их прямо, в их буквальном смысле, ясно выражаются мысли, решительно противоречащие учению Оригена о единосущии Отца и Сына и о равенстве Их между Собою; изъяснять же их в каком-нибудь переносном смысле нет основания. Принимая во внимание образованность и силу ума Оригена, при которых он не мог так грубо противоречить себе, мы сильно сомневаемся в подлинности рассматриваемого текста. Возможно, что он потерпел извращение или от злоупотребления каких-нибудь еретиков, например от ариан, которых св. Амвросий обвинял в порче книг,[1463] или же от невнимательности переписчиков, или же, наконец, по вине тех и других.[1464] Но так как вопрос о подлинности этого текста – вопрос еще не решенный, то при суждении об Оригене этот текст всего лучше не принимать во внимание.

На основании всего сказанного мы считаем Оригена чуждым ложных представлений в учении о Лице Сына Божия. Некоторые выражения его о Сыне Божием, кажущиеся субординатическими, мы объясняем отсутствием в его время точной терминологии, образностью его речи и полемическим характером его исследований, вследствие которого ему трудно было, при его подвижном уме, приученном философией к смелым и широким построениям и склонном к перемене взглядов, быть всегда спокойным и не вдаваться в увлечения. В оправдание этого взгляда мы можем указать на авторитет свв. Афанасия и Василия Великих и Григория Назианзина. Они одобряли учение Оригена о Сыне Божием. Неточные фразы Оригена, сближавшие его учение по форме с арианством,