Журнал «Вокруг Света» №12 за 1977 год - Вокруг Света
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
img_txt jpg="jpg"
В кофейне
В Конье, как и везде в провинции, повар в ресторане гордо покажет шипящие сковородки и кипящие котлы и предложит попробовать кушанья, ловко орудуя длинной деревянной ложкой. В глубинке пища незатейливая, но невкусной пищи я не встречал в Турции нигде.
Мое восхищение турецкой кухней прошу не считать за недостаток патриотизма. Турецкая, или, скорее, стамбульская, кухня для Ближнего Востока и Балкан — от Югославии до Ирана — примерно то же, что французская для Европы. Повара при султанском дворе унаследовали традиции анатолийской, балканской, кавказской, иранской и среднеазиатской кухни, а провинция подражала столице.
Каковы бы ни были секреты кулинарного искусства, основа турецкой кухни — плоды земли.
Добрая турецкая еда начинается с мезы — разнообразных закусок: копченой рыбы, мидий, печени, холодных вареных мозгов барашка, холодных овощей в оливковом масле, брынзы с кусочками сладкой дыни, а также свежих огурцов, молодого чеснока, помидоров. Огурцы подают и вместе с фруктами.
Самое известное блюдо за пределами Турции — шиш-кебаб, по-нашему просто шашлык. Словом «кебаб» обозначают жареное или по-другому приготовленное мясо, а «шиш» — это шампур. Среди местных мясных блюд знаменит донер-кебаб, дословно — «вращающийся кебаб». На вертикально поставленный вертел, который полукругом охвачен полочками с горящими углями, насаживают заранее приготовленное мясо со специями, вперемежку с кусками бараньего жира — для сочности и мягкости. В несколько мгновений поджаривается тонкий слой мяса. Его срезают сверху вниз острым ножом и поворачивают вертел. Обычно донер-кебаб располагается в окне или небольшой будочке у входа в ресторан, и ароматный запах окутывает прохожих. Если человек голоден, то устоять трудно. Донер, приправленный соусами, подают на лепешке.
Одно из популярных блюд — тушеное мясо с чесноком, луком, помидорами, с различными травами. Любят в Турции и плов. На Черноморском побережье любимое блюдо — черкесские куры, покрытые пюре из ореха с перцем, известные нам как грузинское сациви.
Все, что нафаршировано, — по-турецки «долма». Турки фаршируют кабачки, баклажаны, томаты, перец, даже зеленые оливки, вынимая косточку и помещая внутрь кусочек красного перца. Фарш делают из риса, мяса, добавляя орехи. Ко всем видам долмы подается йогурт — что-то вроде кавказского мацони. В него могут подмешать немного растертого чеснока, и тогда получается вовсе восхитительное блюдо. Если йогурт разводят в воде и присаливают, получается айран — прекрасное средство утолить жажду. Раньше состоятельный крестьянин день начинал с супа. Но сейчас обычный завтрак турка среднего достатка — чай, хлеб, брынза, несколько маслин, иногда немного варенья. Мясо — для большинства — блюдо больших праздников, рис — слишком дорогое удовольствие. Для пролетариата города и брынза стала недоступной. Большинство населения обходится хлебом, кукурузной кашей и фасолевой похлебкой с травами. Голода в Турции нет, но настоящей сытости тоже.
Без мяса турок обходится, но от кофе ему отказаться трудно. Турецкий кофе готовят без сахара, со средним количеством сахара и очень сладким. Гущу оставляют в чашечке. Кофе варят в джезве, медных сосудах с длинной ручкой. Одну-две чайные ложки молотого кофе заливают маленькой порцией воды.
Кофе подают со стаканом холодной воды. Ею можно прополоскать рот, чтобы освободить его для чистого вкуса кофе. Но воду пьют и после кофе, и между глотками, особенно в жару.
Кофе появился в Турции в XVI веке и завоевал всеобщее признание. Не раз с того времени его запрещали под нажимом исламских законоучителей-улемов.
В начале XVII века турки стали курить табак. Его тоже запретили, но курение продолжалось втайне и распространилось настолько, что спустя полсотни лет султан Мурат IV счел здравым снять этот запрет.
В Турции угощают кофе в любой час дня и ночи — в отелях, на борту паромов, в конторах. Однажды пытались декретом запретить чиновникам и служащем пить кофе или чай во время работы. Но из этого ничего не вышла. Западные бизнесмены утверждают, что у них и турок «кофейная несовместимость», даже если в личном плане они доброжелательно настроены друг к другу. Например, такой бизнесмен приходит к турецкому директору подписать какую-либо бумагу. «Пожалуйста, присядьте», — говорит турок. «Да нет, мне на несколько секунд», — отвечает бизнесмен. «Что вы хотите — чай или кофе?» — «Зачем мы будем терять время?» — «Нет, я настаиваю». Бизнесмен, кляня турка, сидит четверть часа и пьет кофе. Приходили и уходили люди, турок говорил с кем-то по телефону. «А бумага?» — наконец раздраженно спрашивает посетитель. «Пожалуйста, она уже подписана».
Или турок придет, в свою очередь, к такому бизнесмену с какой-либо бумагой. Тот просматривает ее и, если видит, что она дельная, здесь же ставит подпись. Турок, помявшись, уходит с мыслью: «Ну и невежа, даже кофе не предложил!»
В обычном ресторане кофе или чай не готовят, а посылают мальчика в соседнюю кофейню. Но еще чаще турок направляется туда сам.
Кофейни — целый общественный, культурный и экономический институт турецкого общества. Они оборудованы газовой плитой, батареей джезве, самоваром и кальянами, в которых табачный дым проходит через слой воды. В Турции более пятидесяти тысяч кофеен, и, как мне кажется, изрядная часть их — в Конье.
Классические кофейни османских времен, где на диванах возлежала богатые посетители, потягивая дым из многометровых кальянов, а слуги разносили лукум и шербеты, остались лишь в столичных отелях, как приманка для туристов. Обычные же кофейни просты и практичны. В одних могут стоять несколько колченогих стульев и кособокие столики, другие хорошо обставлены. Некоторые кофейни называются «кыраатханэ», дословно — «читальня». Не обманывайтесь вывеской. В них действительно есть газеты, но тут же играют в карты или нарды, а то и в бильярд, смотрят телевизор, курят, беседуют. В кофейнях находят убежище и безработные, и профессиональные карточные игроки, в зимнюю стужу согревается прохожий. Студенты приходят сюда почитать, поспорить, подготовиться к занятиям. Если ты чувствуешь себя одиноким, можешь завернуть в кофейню и поговорить о чем хочешь с людьми.
Турецкие кофейни — чисто мужской мир. Лишь последние годы в них стали появляться туристки-иностранки, но турчанки — никогда. Во всяком случае, в Конье.
Я вспоминаю сценку, свидетелем которой был. В последний день мусульманского поста — рамадана — мы сидели в кофейне. Зал был полупустой — всего несколько иностранцев. Лишь за одним столиком сидели симпатичный юноша-турок и его подруга, с распущенными волосами, в брюках и пальтишке. Юноша смущенно и дерзко взял ложку и съел стакан йогурта. Девушка смотрела на него с восхищением и испугом, жалостливо и тоже смущенно. Уловив гневные взгляды постящегося официанта, даже мы, приезжие, почувствовали необычность сцены — женщина в кофейне, юноша ест во время рамадана! Заплатив, молодые люди ушли, явно обалдевшие от собственной смелости — они бросили вызов традициям в самой Конье!
А. Васильев
На острове Уединения
Ветер сбивает с ног, снегом слепит глаза. Уже девятые сутки не ослабевает пурга, скорость ветра достигает 27 метров в секунду. Он как теркой срезает весь снег, обнажая мерзлую землю, кое-где покрытую мхом и кустиками полярных маков. У домиков поднимаются сугробы до крыши. Обычно при таком ветре температура повышается, но у всякого правила есть исключения, а в Арктике их, похоже, особенно много. Вот и сейчас столбик термометра упрямо застыл на 31 градусе.
Нужно пускать радиозонд. Все готово, осталось открыть ворота павильона, вынести прибор и... В тихую погоду выпустить шар с зондом может даже практикант. Но при таком ветре это целое искусство.
Вахтенные на радиолокаторе застыли в ожидании. Удастся ли выпустить зонд с первой попытки? По громкой связи сообщают: «Выносим... Пошел!» Но ветер набросился на шар, подхватил и резко бросил вместе с зондом на землю. Шар лопнул. Только при третьей попытке, выждав, когда ветер едва заметно ослаб и изменил направление, подвахтенный пробежал вместе с ветром добрых сорок метров и удачно выпустил шар.
Антенна радиолокатора, поколебавшись в поиске цели, начинает следить за полетом радиозонда.
Николай Васильевич Косенков закрывает ворота павильона и идет к себе. Нужно подготовиться к следующему выпуску...
На острове Уединения, на полярной станции, нас 25 человек. Николай Васильевич работает здесь уже 13 лет. (Вся его жизнь связана с Севером, он и родился на Новой Земле. Косенков все делает основательно, надежно, как и положено северянину. На первый взгляд его работа газогенераторщика проста: подготовить химикаты, оборудование, добыть водород, затем обработать резиновую оболочку и, надув ее газом, выпустить шар с зондом в свободный полет. Но от его работы зависит высота подъема зонда, а чем больше высота, тем больше данных о свойствах атмосферы будет передано датчиками, принято и обработано аэрологами.