Журнал «Вокруг Света» №12 за 1977 год - Вокруг Света

Путь, прочерченный пунктиром

В журнале «Вокруг света» № 7 за 1977 год была опубликована статья о поисках следов экспедиции В. А. Русанова, которые ведет комсомольско-молодежная полярная экспедиция, организованная газетой «Комсомольская правда». В этом номере мы продолжаем рассказ о новых находках, сделанных экспедицией летом 1977 года.

Багор с «Геркулеса»

Восточный отряд ищет следы В. А. Русанова в архипелаге Мона. Основная надежда связана с одним из девяти островов архипелага — островом Геркулес. И вот почему.

Читатели «Вокруг света» помнят, что в 1934 году топограф А. И. Гусев нашел на острове знак русановцев. В 1938 году этот памятник был вывезен полярным геологом П. В. Виттенбургом и сейчас находится в Музее Арктики и Антарктики. Вместо русановского знака Виттенбург поставил другой, который со временем разрушился, и где именно он стоял, никто теперь не знает.

В лоциях имеется только упоминание о столбе, поставленном экипажем «Геркулеса»: в 180 метрах к северу от него, на вершине острова, построен в 1935 году навигационный знак.

Планшеты топосъемки острова того времени не сохранились. Нет и паспорта на навигационный знак 1935 года. И все же мы решили найти место, где стоял столб с «Геркулеса», — не верилось, что в дневниках Виттенбурга не осталось никаких дополнительных данных. Но где архив профессора? Поиски его велись долго и безрезультатно, пока кому-то не пришла в голову очевидная мысль — а не хранится ли он в семье профессора? Так и оказалось. Дочери Павла Владимировича — Валентина Павловна и Евгения Павловна — любезно помогли нам. Они просмотрели записи отца того времени. Но, увы, ни зарисовок местности, ни плана острова Геркулес в дневниках не было. Евгения Павловна обнаружила лишь такую запись от 12 мая 1938 года:

«Под самым островом опять торосы. Знак триангуляционный упал. Русанова знак покачнулся на 75°. На верхушке следы недавнего посещения медведя... Под камнями не было найдено ни банки, ни записки, которые могли бы расшифровать судьбу экспедиции. На знаке еще имелись инициалы «В. П.». Может быть, Попов — боцман экспедиции? Я все сфотографировал, знак снял, поставил новый высотой 3 м и вырезал на доске: «Геркулес, 1913. Виттенбург, Стащенко, Кузнецов. 1938 г. 12 мая».

Такой знак, как поставил Русанов, ставили обычно на месте зимовки судов».

Итак, привязки знака к местности нет. Оставалось одно — найти доску Виттенбурга с надписью...

Кто войдет в Восточный отряд и как снарядить ребят?

Эти вопросы были нелегкими… Первый решили загодя, в Москве. Возглавил отряд комсорг экспедиции мастер спорта Владимир Леденев. В него вошли также научный сотрудник географического факультета МГУ М. Деев и мастера спорта A. Мельников, Ф. Склокин, B. Рахманов и В. Давыдов. Весь цвет нашей экспедиции... Слишком уж опасная и ответственная предстояла работа.

Ведь острова, которые надо было исследовать, лежат в открытом море, в 40 километрах к северу от материка. Много тут могло быть неожиданностей. Припай, например, ломается неравномерно. Может случиться так, что идешь по нему, и вдруг весь массив льда начинает движение. А коли будет туман, то, пожалуй, и не узнаешь, что плывешь в океане.

Второй вопрос решался в течение долгих месяцев подготовки, а ответ нашелся только на Диксоне, когда выяснились ледовые условия в архипелаге Мона. Ребята взяли два ЛАСа (лодка аварийно-спасательная) и два мотора «Салют».

Была обеспечена их полная мобильность, то есть в любой момент они могли идти пешком, неся лодки и моторы в рюкзаках, могли пробираться по льдинам, имея для страховки надутые лодки, могли плыть по чистой воде под мотором. Но... К счастью, все-таки к счастью, им крепко помогли моряки с ледоколов «Ленин» и «Красин». И можно сказать, что в поисках следов экспедиции В. А. Русанова в архипелаге Мона принимали участие замечательные экипажи этих двух ледоколов.

На остров Геркулес Восточный отряд попал после безуспешного обследования островов Крайний, Рингнес, Павлова, Лысова, Вейзеля, Кравкова, Гранитный и Узкий. Лагерь поставили на берегу удобной, уютной бухты, которая выходит на юг, а с трех других сторон закрыта гранитными скалами. Берег тут густо покрыл плавник, и ребята рассказывали потом, что лучшего места для зимовки корабля среди ближайших островов трудно придумать.

Все документы, которые имели отношение к острову Геркулес, были у Деева — архивариуса группы. Деев наметил возможный квадрат нахождения столба Виттенбурга. Он и обнаружил в камнях несколько разбитых досок и щепок. И когда их собрали, появилась надпись. Именно та, что приведена в дневнике Виттенбурга!

Ребята разобрали все камни, вытаявшие из мерзлоты, прошарили землю металлоискателем, но больше ничего не нашли.

Но ведь должны же быть здесь и разбитые нарты. В 1935 году Н. Литке писал: «Около столба были обнаружены сломанные нарты...»

Давыдов предложил цепочкой прочесать остров. И вот около бухты, совсем рядом с лагерем, Рахманов обратил внимание на куски дерева, носившие следы обработки топором и ножом. После долгих споров и экспериментов из этих кусков дерева были собраны нарты. (Причем некоторые детали их чуть было не погибли безвозвратно, так как лежали в куче плавника, приготовленного дежурным для костра.) Но ребята и на этом не успокоились — тщательный осмотр острова продолжался. Склокину посчастливилось найти металлический багор с обломанным древком. У Леденева был в рюкзаке журнал «Вокруг света» № 7 за нынешний год, где приведены фотографии вещей русановской экспедиции, обнаруженных в районе полуострова Михайлова. Среди прочих предметов на снимке виден багор, найденный Н. Бегичевым в 1921 году. К сожалению, сам этот багор затерялся, но сохранилась его масштабная фотография, по которой нетрудно было установить полную идентичность багров. Значит, «новый» багор тоже с «Геркулеса»!

Но как увязать багор — вещь, необходимую для плывущих среди льдов, и нарты — средство передвижения по льду?

Сама жизнь подсказала разгадку этого кажущегося противоречия, когда отряд несколько дней спустя отправился на остров Кравкова. За плечами у ребят были рюкзаки, а в руках лодки. Лед был с многочисленными трещинами, проталинами и просто лужами на поверхности. Головной отряда длинной заостренной палкой прощупывал покрытый водой лед, определяя его твердость. Ребята шутили: не воспользоваться ли найденным багром...

Итак, во-первых, удалось обнаружить место, где когда-то стоял столб «Геркулеса». Это место теперь сохранится. Отряд Леденева установил тут настоящий памятник: пятиметровый столб со врезанной в него стальной памятной плитой.

Во-вторых, найдены русановские багор и нарты... Почему важна эта находка? Разумеется, как и любая реликвия экспедиции В. А. Русанова, она представляет собой музейную ценность. Но более существенно другое обстоятельство: возможно, благодаря этому на карте поисков появится еще одна точка, в которой побывали русановцы.

Здесь необходимо сделать небольшой исторический экскурс. В 1921 году Никифор Бегичев обследовал побережье Таймыра в поисках пропавших без вести участников экспедиции Р. Амундсена — П. Тессема и П. Кнутсена. На мысе Стерлигова он нашел нарты, которые счел принадлежащими норвежцам. Есть, однако, основания думать, что нарты эти оставили участники экспедиции В. А. Русанова: ведь мыс Стерлегова — точка материка, ближайшая к островам Мона.

Бегичев не взял нарты с собой, но осталось их описание, сделанное со слов его спутника, норвежского капитана Л. Якобсена: «Отличительные признаки найденных саней, делающие их совершенно непохожими на самоедские, были следующие: копыли прихвачены стальным тонким тросом, между копылями вставлены изогнутые медные трубки, играющие роль подкосов, предохраняющих санки от расшатывания; из такой же медной трубки сделан «баран» (выступающий спереди изогнутый стержень, идущий от концов полозьев). Полозья были подбиты тонкими железными полосами».

В 1934 году нарты были вторично найдены зимовщиками полярной станции «Мыс Стерлегова». Начальник зимовки К. М. Званцев описывал их следующим образом: «Найдены брошенные сломанные нарты, вероятно, изготовленные на каком-либо корабле, так как они скреплены судовыми медными трубками... Работа прочная, в расчете на дальний путь».

До сих пор эти сведения о нартах с мыса Стерлегова не могли «сыграть», поскольку не было описаний нарт с острова Геркулес. Теперь же можно провести сравнительный анализ. Более того, весьма вероятно, что нарты, которые нашел в 1921 году Бегичев и видел в 1934 году Званцев, все еще лежат в тундре у мыса Стерлегова. Тогда их можно будет сравнить с русановской реликвией непосредственно, визуально.