Косарев - Николай Владимирович Трущенко

— Политбюро ЦК партии и Президиум Центральной Контрольной Комиссии приняли резолюцию «О партийном строительстве». За нее голосовал и Троцкий. Это… — Сталин сделал большую паузу, вытряхнул пепел из трубки. Задумался. И как бы доверяя свои сокровенные мысли комсомольским вожакам, заключил: — Это дает некоторую надежду на то, что дискуссию удастся направить на деловые рельсы.

— А нам, комсомолу, как вести себя, товарищ Сталин? — спросил Петр Смородин. — Комсомольцы гудят. Троцкисты уже кое-где вылезли на трибуны наших собраний…

— Я же сказал: нецелесообразно… — отреагировал Сталин с оттенком некоторого неудовольствия в голосе. — Вам рекомендуется подготовить специальные тезисы об очередных задачах комсомола. В них и покажите отношение Союза молодежи к оппозиции. Тезисы вынесите на широкое обсуждение, добейтесь их одобрения местными комсомольскими организациями.

Сталин снова замолчал.

Цекамольцы переглянулись: «Ну, конечно, — тезисы с осуждением оппозиции!.. Как же мы сами до этого не додумались…» А Петр Смородин тем временем продолжал:

— Товарищ Сталин! Тезисы — это здорово! Мы составим их незамедлительно и выразим в них свое неприятие раскольнической тактики троцкистов.

Все присутствующие поддержали Смородина и тут же высказали пожелание, чтобы Сталин изложил эту точку зрения на заседании бюро ЦК РКСМ.

— Хорошо… — ответил Сталин. И, когда все удовлетворенно заулыбались, заключил: — Я подумаю…

10 декабря Сталин позвонил Смородину и, уточнив, состоится ли объявленное на завтра заседание бюро ЦК РКСМ, сказал, что он на нем будет.

11 декабря на бюро обсуждался вопрос «О внутрипартийной дискуссии». Сталин выполнил свое обещание. Более того, на бюро он сделал целый доклад. В нем дал характеристику положения в партии, остановился и на позиции комсомола в сложившейся ситуации. Сталин вновь высказался против обсуждения в комсомольских организациях вопросов внутрипартийной дискуссии.

Во время доклада кто-то не выдержал и перебил докладчика вопросом:

— А проводить отдельные собрания большевиков, работающих в комсомоле, для обсуждения вопросов дискуссии можно?

— Я думаю, что созывать такие собрания тоже нецелесообразно… Союз молодежи — единая организация.

«Доводы Сталина, — вспоминал В. Васютин об этом заседании бюро, — были настолько логичны и убедительны, что ни у кого из присутствовавших не возникло возражений. Предложения Сталина были приняты единогласно. Постановление того бюро ЦК комсомола соответствовало генеральной линии партии».

А комсомольских активистов нельзя было уже призвать к умеренности. Партийная жизнь кругом бурлила вовсю.

СТУДЕНТЫ «ВУЗЯТ»…

В один из дней Сашу Косарева и Сеню Федорова пригласили на партийное собрание в Хлебную биржу. «Мы пришли туда как на обычное собрание, — вспоминал Федоров, — и вдруг началось такое, что мы сначала только изумленно переглядывались, а к концу совсем растерялись.

Один выступающий за другим, а в этот вечер в Хлебной бирже собрались все, кроме Троцкого, лидеры будущей оппозиции бросали страшные обвинения в адрес ЦК партии. Мдивани, например, заявил: что ничто уже не поможет, только хирургический путь, ножом надо резать.

Мы были ошеломлены. Что в партии? Что делать?»

В эту ночь Саша спал плохо: понимал, над партией нависла угроза. Вскоре во Введенском народном доме, где не было вечера, чтоб в его стенах не проходило острых дискуссий с троцкистами, состоялась партийная конференция Бауманского района. Обстановка в зале накалилась с первых же минут. За одних только счетчиков голосов для избрания президиума конференции голосовали… полтора часа. А впереди был еще доклад, прения и выборы нового состава райкома…

Саша уходил с конференции взволнованный: за линию партии на ней было подано только на несколько голосов больше. Тут-то Косарев и увидел воочию троцкистов и отчетливо понял, как опасно положение в партии.

— Готовься, Сеня! — обратился он к хмуро шагавшему рядом Федорову. — Бои предстоят нам и в комсомольской организации жаркие.

11 декабря в Колонном зале Дома союзов вопросы дискуссии обсуждал актив Московской партийной организации. Косарева пригласили на него как секретаря райкома комсомола. Несколько часов он напряженно следил за речами, а в перерыве оказался прибитым к группе споривших активистов.

— Где у нас база для оппортунистического перерождения в духе Второго Интернационала?

Саша приподнялся на цыпочках и увидел в центре группы Михаила Ивановича Калинина.

— Где у нас империализм? — с жаром наступал Калинин. — Где подкуп рабочей аристократии за счет колониальных барышей?.. Вы кругом панику наводите: «бюрократизм», «давление нэпманов, кулачества», «опасность перерождения»! Однако почему, позвольте вас спросить, вы усмотрели главную опасность в перерождении именно нас, старых большевистских кадров? Какие мы для этого дали вам основания, чем провинились? Не тем ли, что под руководством Ленина возглавили Октябрьскую революцию и защиту страны от интервентов? — Голос у Калинина с каждой фразой становился сильнее, а хохолок седеющей бородки задорно вздернулся вверх. — А ну-ка, ответствуйте теперь, чем она надежнее нас застрахована от «перерождения»? Зачем вы ей льстите? Хотите в партии одно поколение с другим столкнуть? Не выйдет! Не тратьте время и энергию попусту. Этот номер у вас не пройдет!.. Вот если бы партия вас послушалась, да на манер меньшевиков допустила бы в своей среде фракции и группировки, вот тогда бы она действительно начала бы перерождаться из революционной в оппортунистическую!..

Калинин выступил и на собрании актива. Вынесеп-ная им резолюция была принята всеми голосами, кроме пяти.

Самым трудным полем борьбы с троцкистами оказались вузы. Комсомольская организация Московского высшего технического училища имени Н. Э. Баумана почти целиком оказалась на стороне троцкистов. И если бы только она одна… Бауманский район считался одним из студенческих. Здесь работали семнадцать вузов и техникумов. Нельзя было упустить из-под своего влияния студенческую молодежь.

Домой Саша приходил далеко за полночь, точнее: под утро…

— Ну как? — спрашивал его дворник Никита, сгребавший нападавший за ночь снег.

— Вузят!.. — бросал Косарев устало…

— Чегой-то?..

Но Саша уже поднимался по лестнице в свою «коммуну».

Словечко «вузят» вместо «бузят» последние недели гуляло по Москве. В вузы Косарев бросил основные силы комсомольского актива Бауманского райкома. Сам почти полностью переселился в МВТУ. На помощь. местным партийным и комсомольским кадрам в МВТУ пришли коммунисты из ЦК? РКСМ.

Постепенно студенческая молодежь прозревала, отходила от троцкистов. Большая группа студентов-коммунистов из московских вузов выступила в «Правде» с открытым письмом