Проклятый дракон - Ника Андарова

Лицо Келана стало еще мрачнее и печальнее.

– Болезнь убивает ее. Она когда-то отказала мне в чести стать ее мужем, но я все равно буду бороться до конца за ее жизнь. Это очень больно – смотреть, как человек, которого ты любишь, умирает. И ты, обладая столькими знаниями, ничем не можешь ему помочь.

– Я сожалею, что эрфиты не могут лечить болезни.

– Да, мой друг. Да… эрфиты могут излечить внешние повреждения, а не болезни, идущие изнутри. Я знаю… Но я все равно буду пытаться найти лекарство.

Келан горько улыбнулся:

– Знаешь, я считал знания самой мощной силой, Шехар. Считал, что знания могут сделать мир лучше.

Шехар промолчал. Из всех троих Келан был самым разумным и знающим, силу мысли он ставил выше всего остального. А сегодня он этой силы лишился. Возможно, он испытал самое страшное, что могло с ним случиться.

– Что это за магия, что сотворила Безликая? Ты разобрался в основе ее действия? – не столько из любопытства, сколько чтобы отвлечь друга от тяжких мыслей, спросил Шехар.

Келан выпрямился на стуле.

– Магия души, смешанная с высшей ментальной магией. Вначале она добирается до самой глубины твоего сердца. Выискивает то, что ты любишь больше всего. Точнее, кого ты любишь. А затем, проникая в разум, изменяет его структуру. Ты видишь любимого человека. И чувствуешь, что ему угрожает смертельная опасность. Разум отключается. Ты перестаешь мыслить рационально. На фоне этого твои инстинкты и чувства обостряются, призывая тебя защищать того, кто тебе дорог. Любой ценой… Иллюзия столь реальна, что ты утопаешь в ней. Друг, брат, отец – неважно, кого нужно убить. Ты просто превращаешься в животное без единой толики разума, готовое уничтожать. Вот что я почувствовал, – он посмотрел на Шехара.

– И это значит, что маги освоили запретную магию души и высшую ментальную магию. И это был не просто однонаправленный поток. Это был купол, – заключил Шехар.

– Я сомневаюсь, что сами маги могут творить подобную магию, – задумчиво ответил Келан. – Маги – мужчины, а магия души подвластна в полной мере только женщинам. Потому что они более восприимчивы к чужим эмоциям. И могут влиять на тонком уровне.

Келан потер подбородок, решая какие-то свои внутренние задачи. А затем спросил:

– А ты? Что почувствовал ты?

– Я ничего не почувствовал, ничего не увидел, – Шехар взял со стола полотно и вытер кровь с ладоней. – Видимо, магия моего эрфита сильнее этих чар.

Келан задумчиво посмотрел на руки Шехара.

– Эриконка была в крови. Она жива? Что с ней случилось?

– Она бросилась под когти Ордеса, когда я очищал тебя от чар. И да, она пока жива.

– Ты думаешь, она специально это сделала? Показала ритуал, зная, как он повлияет на нас?

– Я не знаю. Мне показалось, что она сама не до конца понимала, что происходит.

Келан внимательно посмотрел в глаза друга.

– Аргхат в опасности, Шехар. То, что мы сегодня увидели – противоестественная магия. Эта Безликая, возможно, сама того не понимая, открыла нам глаза на многое. Эриконцы напали на нас под влиянием этого колдовства. Это очевидно. За двадцать лет маги могли уйти еще дальше. Магия их стала изощренной. Более опасной. Мы недооценили их тогда и поплатились за это. Возможно, скоро и Полог не будет для них преградой. Нам нужно как можно больше узнать о наших врагах. И мне нужна маска. Нужно понять, из чего она сделана. Почему через нее ты не чувствуешь потенциал эриконки. Найди способ снять ее.

– Да, Келан. Я тебя услышал. Мы постараемся сделать все, чтобы защитить Сагдар.

Келан тяжело поднялся со стула, собираясь идти. Да, было видно, что случившееся сильно повлияло на него. Ему нужно было отдохнуть.

– Я видел Ордеса в тронном зале. Думаю, тебе нужно поговорить с ним. И Шехар…

Келан всегда медлил, когда нужно было сообщить неприятную новость.

– Говори.

– Пришло послание из Симошеха. Правитель Дрогар скоро будет здесь. С визитом. И с дочерьми, – помедлив, Келан продолжил: – Нам нужен союз с Симошехом. Ты понимаешь, что это значит.

Шехар поморщился. Новость действительно была не лучшей.

– Значит, время пришло. И мы их встретим, как подобает правителям этих земель.

Покинув кабинет, Шехар направился прямиком к Ордесу. Остановился у бокового входа в тронный зал. Уже там его встретил недовольный голос:

– Мне с самого начала не понравилась эта затея с эриконкой. Я предупреждал тебя. Все, кто пришел из-за Полога, хороши в мертвом виде.

Ордес уже знал о его присутствии. Нюх его эрфита позволял чувствовать приближение человека даже издалека. Шехар прошел внутрь и застал друга сидящим на своем черном троне. Он потягивал хмельное пойло из глиняной бутыли. Под ногами валялись еще две. Кажется, они уже были пусты. Он посмотрел в сторону Шехара мутными глазами.

– Она мертва?

Шехар отрицательно покачал головой.

– Как она могла выжить? – оскалился Ордес.

Вдруг понимание исказило его лицо.

– Ты не пустил ее за Грань? Ты идиот, Шехар!

– Нам нужна информация, чтобы понимать, что затевают маги.

– Я чуть не разодрал твою глотку из-за ее чар. А ты! Ты отдал часть своей жизни, чтобы спасти ее! – выплюнул Ордес.

– Это может помочь нам. Может дать те знания, что помогут противостоять Эрикону, и не надеяться на Полог, который не вечен. Маги могут прийти в любой момент с силами и знаниями, о которых мы даже не ведаем. Ты сам сегодня все видел.

– Мне наплевать, что ты теперь несешь ответственность за жизнь, которую сохранил. Ее нужно уничтожить. Закрыть глаза на законы наших земель и казнить. Она опасна для нас. Если она попадет за Полог. Если маги узнают, что дракон…

– Ордес! – прервал его Шехар. – Она не попадет за Полог. Мы оба это знаем.

Он подошел ближе. А затем тихо произнес:

– Она создала магический купол. Она умеет им управлять. Это та самая магия, что сотворили мой отец с Сааной.

Ордес поднял на него тяжелый взгляд.

– И если ты помнишь, то это было последнее, что они сделали. Эта магия стоила им жизни.

– Они спасли Сагдар, Ордес. Если эта эриконка научит меня делать подобное, мы будем сильнее.

– Шехар. Твоя сестра… – даже ее имя Ордес не произносил, настолько больно ему было вспоминать ее, – умерла на моих глазах. Перед этим она смотрела на меня. Наши враги кромсали на куски всех вокруг… А твой отец даже не мог трансформироваться, потому что в этой бойне было непонятно, кто есть кто. Он не мог сжечь своим пламенем эриконцев, потому что погибли