Нездоровые люди - Вячеслав Игоревич Мешков

– Да, надеюсь, протез тебе поможет и ты будешь ходить, а может, даже бегать.

– Ох, как мне хотелось бы… Уже лет пять мучаюсь с этим, – кивал Максим в сторону кресла, чуть-чуть изображая на лице гримасу мучения, поджимая свои губы. – Обычный день, переходил дорогу в неположенном месте, далее на меня наезжает мотоциклист, и всё…

Собеседник как-то тут же сник, в палате наступила тишина, но он резко продолжил, рассказывая о дальнейших мучениях. Год в больничной палате: три операции, в итоге вердикт – ампутация, далее реабилитация, и завтра наконец-то по квоте ему должны будут поставить новый протез, который вернёт его к жизни.

– Ну а у тебя что? – кивнул в мою сторону Максим.

– У меня как-то неясно, – ответил я. – Может, тут что-то скажут, что у меня. В родных Химках делали всякие анализы, потом ещё анализы, затем ещё и ещё, и всё без толку.

– Даже не знаю, у кого хуже.

– Ну а у тебя, друг? – Максим чуть приподнялся и посмотрел в сторону Димы, который продолжал лежать на спине, смотря в потолок.

Тот, не отводя глаз от потолка, рассказал свою историю, которая, конечно же, была печальнее некуда. Точный диагноз я не запомнил, но там точно были слова «поликис» и «почечная недостаточность». По его словам, всё началось как-то внезапно на уроке физкультуры в седьмом классе, когда все бежали стандартные школьные два километра. На половине дистанции Диме стало плохо, и бежать дальше он не смог. Далее еле-еле дошёл до дома, вызвал скорую, и спустя два месяца ему поставили этот самый диагноз. Сейчас же положили в больницу, и врачи будут думать, что всё же делать: то ли чистить почки с помощью диализа, то ли искать донора и пересаживать новые почки, а это долго и, наверно, дорого. Последние слова прозвучали с некой обречённостью, и наш друг умолк. Мы также молчали, и в палате опять стало тихо. Я слышал, как дети играют в коридоре, чьи-то детские крики начали меня впервые в жизни раздражать, какого это они там бегают, хотя они, наверное, тоже чем-то болеют, но мне захотелось покоя.

– Ну, я надеюсь, что всё у тебя будет хорошо, – ободрительно произнёс я, развернувшись в сторону Димы.

– Я тоже надеюсь, – чуть усмехаясь, ответил он и отвернулся к стене, словно давая понять, что особо говорить не хочет.

Я посмотрел в сторону двери, и она открылась, медсестра сообщила, что Дмитрию пора на выход, а за мной скоро придёт врач. Дима встал и медленно вышел из комнаты.

– Да, что-то он совсем плох…

– Этот, что ли? – поглаживая здоровую ногу, вопросительно заметил Максим.

– Ну да, – ответил я.

– Боюсь представить, что с ним было бы, если бы у него была одна нога!

– Ну-у-у, – протянул я, как бы задумавшись.

– А что? Вон ноги есть, он ходит, раньше так вообще бегал. Я же знаешь сколько со своей мучаюсь? – показывая на свою отсутствующую ногу, строго спросил Максим.

Я не знал, что ему ответить, и просто замолчал. Да и сам разговор зашёл не в то русло, о котором я хотел… Да и зачем я вообще начал этот разговор? Здоровый человек больного не поймет, так как чужую беду легко решить, пока ты не оказался на месте бедолаги. Дал совет человеку и идёшь дальше спокойно себе, а окажись в его «болоте», не выйдешь оттуда сухим, вернее даже, не вытащишь сам себя, затащит тебя проблема, и концов не найдёшь.

Я почему-то начал вспоминать про близких мне людей, интересно, как там бабушка, Софья? Сколько дней прошло, как её не стало, каково ей там сейчас? А интересно, может она меня видеть или нет?

Эти разговоры прервала медсестра, в приказном порядке потребовав от меня проследовать за ней на приём к врачу. Я встал и кивнул Максиму, который мне ничего не ответил, а просто перевёл взгляд, сделав вид, что я ему не особо интересен.

Разговор с врачом прошёл в обычном ключе. Ничего нового мне, конечно же, сказано не было. Были выписаны направления на новые анализы, новые процедуры, и, резюмируя сказанное, мне было сообщено, что спустя короткое время со мной должны разобраться.

Я сидел и слушал, но мне особо было не интересно, я, честно говоря, уже устал и, по всей видимости, успел смириться, тем более было как-то все равно… Выйдя из кабинета, я обратил внимание, что в очереди уже сидело множество других детей, но особенно мне запомнилась полная девушка, которая, была моей ровесницей, мы встретились с ней взглядами и даже поймали друг друга в моменте, когда я проходил мимо неё. Она действительно сильно выделялась на общем фоне, так как была толстой, а окружающие её дети были сильно младше её как по возрасту, так и по габаритам.

Я вернулся в палату первым и не застал в ней никого. Я подошёл к окну и начал разглядывать, что же там происходит интересного. Но ничего интересного за окном не происходило, так как стояла типичная октябрьская погода, но, на удивление, было солнечно, хотя порой солнце скрывалось за тучами, и становилось как-то сразу хмуро. Было интересно смотреть на то, как солнце резко выпрыгивало из-под облаков, а потом опять же резко за ними же скрывалось, и всё становилось опять же хмуро.

Я на время отключился и полностью погрузился в свои думы, а в это время в палату начали возвращаться мои новые друзья, при этом вернулись они вместе. Оба были в приподнятом настроении, и у Димы, как мне показалось, даже изменился цвет лица с бледного на чуть более розовый. Они что-то обсуждали, а я в это время смотрел на небо и облака, ловя лучи солнца на своем лице, которое то дарило мне тепло, то вдруг резко скрывалось за облаками, пропадая на время.

– Слушай, но, может, и не так всё плохо? – обращался Максим к Диме.

– Да, завтра уже точно скажут, что будут со мной делать. Тут или чистить, или лежать в ожидании донора, или вон, – махая рукой в сторону окна и вздыхая, – идти домой и там ждать хорошего случая, а сколько его ждать, я не знаю.

– А у меня, слушай, новость. Вроде как готов протез, и сегодня смогу даже его попробовать, но там процесс не быстрый, врач-реабилитолог сказал мне, что около месяца они меня будут учить ходить заново.

– Да, у тебя сегодня хороший день, – кивая, ответил Дима, смотря в это время почему-то в