Стиратели памяти - Даррен Симпсон

дела? – Он расправил плечи и вложил в голос всю уверенность, на которую только был способен. – Я думаю, метод не так надёжен, как вы утверждаете. Я думаю, вы боитесь говорить, потому что ваши лекарства недостаточно хороши!

Циан не сомневался, что жидкость в шприце подействует. Но он продолжал настаивать, ударив в единственное известное ему уязвимое место – самоуверенность доктора.

– Я знаю, что вы сделали! Вы пытались стереть мне память. Воспоминания о том, что я нашёл на китовых костях. Это не сработало!

Доктор пошевелил тонкими губами. На этот раз он, казалось, потерял дар речи. Брови мрачно сошлись над переносицей.

– Что ты сказал?

– Вот и весь ваш этический кодекс! Вот и вся ваша дурацкая строботерапия! Вот почему вы ничего мне не рассказываете! Вы боитесь. Ваши уловки и методы не работают так, как надо.

В ярком резком свете он заметил, как щёки доктора покрылись лёгким румянцем. Глаза, похожие на серые шарики, уставились на Циана. Едва шевеля губами, доктор проговорил:

– Не знаю, как ты запомнил послание на костях. Могу лишь предположить, что какой-то скрытый триггер восстановил тебе память. Строботерапия срабатывает постепенно, нужно несколько сеансов. И я стирал воспоминания избирательно.

Он направил шприц на Циана.

– Но сегодня всё иначе. Этот препарат работает быстро и качественно. Он абсолютно надёжен. Я закончу то, что начал, Циан, и ты всё забудешь.

Доктор глубоко вздохнул. Краска сбежала с его лица, и щёки снова сделались серыми.

– Подавление определённых эмоций – не только тех, что остались после забытой травмы, но и печалей, которые иногда возникают на острове, – может привести к осложнениям. Это создаёт скрытую напряжённость – эмоциональный конфликт и тревожность. Чаще всего житель не понимает, что с ним происходит. Внутреннее напряжение проявляется по-разному. В некоторых случаях это невинные вещи. Кто-то решает перекрасить волосы, например. Или – вот как Сиз – переживает из-за мелочей. Но порой напряжение влечёт за собой поистине экстремальные последствия. Именно это мы и наблюдали в случае с Жонкиль. Она несчастная жертва метода Леты. Брак производства, так сказать.

Циан выпучил глаза.

– То есть лечение может навредить?

– Сейчас – да. Пока я не устраню недочёты.

– Недочёты?! А как же Жонкиль? И что, если кто-то ещё пострадает? Так нельзя!

– Вообще-то можно. По сути дела, вы все дали согласие.

– Вы напичкали нас лекарствами, прежде чем мы дали согласие! Я видел, как это было с Жонкиль… Что делают ваши таблетки?

– Я не обязан тебе объяснять. Это ещё одно право, от которого ты отказался.

Циан запустил руки в волосы.

– Итак, Убежище – просто ваш большой эксперимент? – Он кивнул на Руби и Сиза. – А жители – всего лишь лабораторные крысы?

– Пока что эксперимент. Но когда я доведу свой метод до идеала, это станет чрезвычайно прибыльным бизнесом. Ты представь, сколько людей заплатят за то, чтобы избавиться от дурных воспоминаний. За возможность помнить только то, что хочется. Вот почему наши инвесторы вкладывают миллионы в это маленькое… предприятие.

Циан снова потерял дар речи.

Доктор сделал ещё один шаг к нему. Игла блеснула в его руке.

– Хватит болтовни, Циан. Пора принимать лекарство.

Циан отступил назад, не сводя широко раскрытых глаз со шприца.

– Нет!

Он обвёл комнату быстрым взглядом; посмотрел на Руби и Сиза, неподвижно лежащих на кроватях-каталках.

– Я не забуду всё это!

Выражение лица доктора стало почти доброжелательным. Почти сочувствующим.

– Поверь, забудешь. И разве это не будет приятно? В единый миг все заботы и волнения исчезнут. То, чего ты не помнишь, не может причинить тебе боль.

Он прижал палец к нижней губе.

– Хотя вообще-то может. Но ты понимаешь, о чём я. – Хейвен слегка встряхнул шприц. – У меня здесь чудодейственное лекарство, которое избавит тебя от тревог и заставит забыть всё плохое. Будешь снова лазить по кораблям и играть в песочке. Дай-ка мне руку.

Циан свирепо уставился на доктора, сжимавшего его запястье. Но как только игла приблизилась, он ударил по шприцу свободной рукой. Шприц вылетел из пальцев Хейвена и со звоном покатился по полу.

Доктор приподнял серую бровь.

– Так… Ты решил выбрать сложный путь. Очень хорошо. Мистеру Бантеру такое по вкусу.

Рука Хейвена потянулась к карману пиджака, но в тот момент, когда он достал медальон для персонала, Циан ударил снова, и медальон тоже полетел на пол. Доктор попытался поднять его. Циан схватил металлический стул, нацелив ножки на Хейвена.

Пару секунд доктор и его пациент молча смотрели друг на друга. Потом Циан, резко развернув стул, что было сил ударил ножкой по серебристому корпусу. Он бил снова и снова; медальон с громким лязгом заскользил по плиткам пола.

Доктор Хейвен посмотрел сперва на остатки медальона на полу, а затем на ножки стула, которые снова были направлены на него. Дыхание Циана стало быстрым и прерывистым. Доктор наклонил голову и пригладил волосы, окаймлявшие его лысину. Он поправил галстук и направился к двери.

– Вы куда? – крикнул Циан.

– За мистером Бантером. Позвать его можно и без медальона. Есть несколько способов содрать шкуру с кошки. И ещё больше способов содрать шкуру с лабораторной крысы.

Доктор неспешно открыл дверь и вышел из комнаты. Циан мельком увидел коридор снаружи – бетонные стены и покрытый линолеумом пол. А потом дверь захлопнулась.

Циан застыл на месте, всё ещё держа в руках стул и глубоко, натужно дыша. Потом, опомнившись, он отшвырнул стул и ринулся к двери. Она была заперта.

Он завертел головой, оглядывая комнату. Подскочил к двери в противоположной стене. Тоже заперто!

По лицу градом катился горячий пот. Циан отчаянно озирался, пока взгляд его не упал на лежавший на полу шприц. Задыхаясь, он подскочил к шприцу и поднял его. Внутри перекатывалась бесцветная жидкость.

Циан бросился к металлической раковине. Трясущимися руками он нажал на поршень, выдавив лекарство в слив. Открыл кран и через иглу набрал в шприц воды. Осмотрев результат, выплеснул немного обратно – чтобы количество жидкости казалось таким же, как было. Потом метнулся обратно и положил шприц на прежнее место.

Вскоре вернулся Хейвен. На ходу он что-то весело говорил Бантеру. Циан снова схватил стул.

Доктор Хейвен кивнул на шприц.

– Будьте любезны, мистер Бантер.

Санитар вежливо улыбнулся, подошёл к шприцу и поднял его.

Циан скривился при виде иглы, торчащей из стеклянного цилиндра. Дрожащим голосом он спросил:

– Иголка правда должна быть такой большой?

Мистер Бантер помедлил, оглянувшись на Хейвена. Улыбка доктора стала шире.

– На самом деле нет. Это необязательно.

Циан со всей дури замахнулся стулом, но мистер Бантер без труда перехватил его и отшвырнул в сторону, точно игрушку. Стул с грохотом рухнул на пол, но Циан не обратил на это внимания – он видел только надвигавшегося на него санитара.

Усилием воли Циан заставил себя перевести взгляд на доктора Хейвена.

– Просто скажите мне! Пока я всё не забыл! Что будет с Жонкиль?

– О, она останется в Убежище, хотя об этом никто не