Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман

Вероника недоверчиво смотрела на него: 'Вы уверены?'

'Совершенно уверен. На понедельник пришелся день Святой Урсулы'.

'Что?'

Священник расхохотался. 'Видимо, мне лучше объяснить. Каждый год в этот день герцогиня Йоркская заказывает мессу в память о своей дочери Урсуле, умершей в младенчестве, как мне кажется. Герцогиня прислала слугу, уполномоченного заказать службы в определенных столичных соборах, и, когда он пришел поговорить со мной, то упомянул о возвращении молодого герцога с севера'.

Веронику заколотило, и святой отец протянул руку, положив ладонь на ее плечо. 'Что это значит для вас, барышня? Кто для вас герцог Глостер?'

'Спасение', - ответила Вероника, нервно смеясь и обдумывая, насколько можно доверять собеседнику. Это было опасно, но существовал ли выбор? Ей больше не по силам вернуться к замку Байнард самостоятельно, не после ужаса, накрывшего девушку с головой в прошлый раз. Также совершенно не хотелось подвергать этой опасности Анну. Но священник...Он способен получить доступ в замок, и его помощь обеспечит Веронике безопасность.

'Святой отец...пожалуйста, выслушайте меня. То, о чем я собираюсь вас попросить прозвучит крайне необычно, знаю. Вы спрашивали, можете ли помочь мне...Да, это в ваших возможностях. Вы можете проводить меня к замку Байнард и привести к Ричарду Глостеру. Пожалуйста, святой отец. Он встретится со мной, перед Богом обещаю, встретится и пожалует вас за помощь, каждый день своей жизни он будет вам благодарен!'

Он не был так пресыщен, как Вероника вначале думала, но вполне мог удивиться. Черные глаза сузились, сойдясь на ее лице с лишающей присутствия духа напряженностью. Как только Вероника решила, что просьба пропала втуне, оказавшись высказанной для глухих ушей, священник медленно кивнул.

'Очень хорошо', - ответил он, голосом больше подходящим человеку, вынужденному действовать вопреки собственному здравому мнению. 'Я возьму тебя с собой в замок Байнард, хотя едва ли смогу объяснить почему...' С поспешно выдвигаемым условием: 'Но не ранее, чем прекратится дождь'.

Вероника снова рассмеялась, ей почему-то казалась забавной зависимость союза Анны и Ричарда от погодных причуд.

'Святой Отец, вы не пожалеете', - пообещала она. 'Вы никогда не пожалеете!'

Молодой батюшка явно чувствовал себя не в своей тарелке, бросая взгляды в сторону Вероники, словно удивляясь, что он забыл внутри здания, а при вопросе, как его зовут, замешкался. Взволнованность девушки не протянулась дольше подъема по ступеням в главную башню, сейчас уже не стоило опасаться Джорджа, и это подтолкнуло ее выступить вперед и довольно четко произнести: 'Отец Томас был очень добр, проследив за безопасностью моего пути сюда. Но я, а не он, буду говорить с Его Милостью герцогом Глостером...о его кузине, леди Анне Невилл. Мое имя - Вероника де Креси и...' Остаток фразы затерялся, не нуждаясь в дальнейшем внимании. Человек, преграждавший дорогу в светлый зал, уже преодолевал по две ступеньки за один раз, остальные - обступили девушку, одновременно затараторив. Вероника улыбнулась пораженному священнику: 'Разве я не сказала вам правду, святой отец?' И она отправилась навстречу Ричарду, в этот миг выходящему из светлого зала на вершину лестничной площадки.

Глава десятая

Лондон, октябрь 1471 года

Анна первой заметила неизвестного во внешнем дворе. Он слонялся напротив стены конюшни, наблюдая, как девушка опускает в колодец ведро. Когда немного позднее она вынесла на улицу проветрить постельные принадлежности, этот человек еще никуда не уходил. В его взгляде сквозило нервирующее напряжение, на уровень превышающее иногда отмечаемые Анной похотливые взоры трактирных завсегдатаев, а когда она увидела, как незнакомец поманил Кутберта, служащего при конюшне мальчишку, ее сердце застучало чаще. Кутберт тоже стал смотреть в ее сторону, Анна обнаружила, что он качает головой и пожимает плечами. Мальчик мог поведать слишком мало, ему было известно только, будто Анна и Вероника пришли из некого обширного поместья. Но почему этот человек вообще расспрашивает Кутберта? Анна подняла ведро и вбежала назад в дом. Вновь выглянув из окна, она поняла, - неизвестный удалился.

Девушка даже не могла поинтересоваться у Кутберта, чего хотел незнакомец, вынужденная поддерживать вид, что не владеет английским языком. Единственным выходом являлось ожидать возвращения Вероники с рынка в Лиденхолле. Она поговорила бы с ребенком и успокоила бы подругу, сказав, что прохожий всего лишь распутник и совершенно не находится у Джорджа на жаловании. Но куда запропастилась Вероника? Почему она до сих пор не вернулась?

Она попыталась выбросить незнакомца из головы, занявшись помощью Кэтрин в наведении порядка в комнатах верхнего этажа. Проследовав за ней в угловую светелку, Анна поставила лампу на маленький прикроватный столик, вместе с постелью составлявший единственную обстановку горницы. Лампа, потрескивающая фитилем, плавающим на поверхности растительного масла, источала определенное количество света, но совсем немного. Окидывая взглядом удивительный для полудня мрак, Анна неохотно вспоминала ровное сияние канделябров, горевших в каждой зале замка Гербер, трех дюжин свечей, еженощно тающих там с дня Святого Мартина до Сретенья хватило бы Броунеллам на много лет.

Анна помогала Кэтрин снять с постели белье, когда они услышали цоканье копыт по булыжникам. Лошади двигались в ритме сильного галопа. Анна напряглась, но Кэтрин просто подняла взгляд и пожала плечами, пока не стало очевидным, что всадники не относятся к группам случайных проезжих. Из звуков, проникающих через открытое окно, было ясно, - они въехали на конюшню. Залаяли собаки, хлопнули ворота, и вдруг послеполуденный воздух наполнился растущим шумом, свидетельствующем о чем-то совершенно выбивающемся из привычного распорядка.

Кэтрин находилась к окну ближе, поэтому подошла к нему первой. Почти тут же она отпрянула в глубину комнаты. Глаза девушки расширились до невероятия.

'Йоркистские лорды! Почему, Господи! Вероника же пыталась нам сказать, что считает Кларенса довольно мстительным для дальнейших ее поисков! А я ей не верила!'

Она заметила подтверждение своего