Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман

следить за равномерным распределением средств, держать в надлежащем порядке хозяйственные отчеты в период, начинающийся со дня Святого Михаила и им же завершающийся. Анна должна была знать, сколько денег надо отложить на раздачу милостыни, сколько - на оплату наемного труда. Она обладала способностью проследить за всем, что нужно сделать для нормального течения повседневной жизни замка, такого как Миддлхэм или Уорвик, проконтролировать, чтобы хлеб выпекался в достаточном количестве, чтобы довольно пива сварили в пивной, чтобы на маслобойне приготовили масло и сыр, в кладовую принесли запасы свечей, на следующую зиму засолили мясо и держали в надлежащем состоянии садовые грядки.

Но одно - понимать, как осуществлять контроль, и совершенно другое - исполнять работу собственноручно. Анна не была готова к тому, что от нее потребовалось после ухода из Гербера в Альдгейт.

Она прекрасно знала, соус Гансель готовится из муки, молока, шафрана и чеснока, но никогда не стояла перед открытым очагом, перемешивая отвар в тяжелой медной кастрюле. Анна владела сведениями, что простыни должны замачиваться в деревянных корытах с раствором древесной золы и едкой соды, но никогда прежде не стояла на коленях перед бадьей, лично ею отскребающейся от потеков. Раньше Анна не застилала кроватей, не мыла посуду, не подметала полы, не сталкивалась ни с чем, что ежедневно исполняли женщины из семьи Броунеллов с редкой подмогой от Мэри и Дороти, их кухонных служанок.

Все это она делала сейчас и без единой жалобы. Но Анна не привыкла спать в холодной комнате, шарить в поисках пути ночью, спускаясь по неосвещенной лестнице и выходя на влажную территорию сада, чтобы воспользоваться одиночеством, просыпаться от дождя, просачивающегося сквозь навес крыши. И как садовый цветок, вдруг пересаженный в грубую почву, девушка вскоре начала чахнуть. Ее уже неделю терзал грубый кашель, что стало беспокоить Веронику.

Такая же встревоженность охватила Элис, отчего она направила Веронику в лавку с травами за белой шандрой, которая при смешивании с медом считалась действенным лекарством против кашля. Приобретя ее, Вероника продолжила путь в направлении запада - в сторону Корнхилл Стрит, где купила шесть восковых свечей в находящейся там москательной лавке. Она не была чрезмерно обеспокоена угрозой собственной безопасности, чувствуя уверенность, что лишь самое большое невезение способно привести ее на глаза Кларенсу. Значительную часть времени Вероника считала эту истину применимой в равной степени и к Анне. Пока та укрывалась в стенах 'Розы и Короны', ей ничего не было опасно. Вероника не могла даже заподозрить, дабы кому-нибудь в голову пришло искать дочь графа Уорвика на постоялом дворе Альдгейт. Нет, здесь девушки надежно укрылись, нуждаясь только в возвращении в Лондон герцога Глостера.

Но как им узнать, когда он прибудет?

Веронике казалось жестокой шуткой Господа, что ланкастерские симпатии Броунеллов, ставшие мостом, по которому девушки переправились к спасению, сейчас ограждали их столь всесторонне, словно вокруг трактира выкопали ров и заполнили его водой. Никто из Броунеллов, включая младших членов семьи, не замечался в склонности посудачить о событиях при дворе Йорков. Они понятия не имели о происшествиях у вельмож Эдварда Йорка, как и не слишком горели желанием о них что-то выяснять. Итогом служило то, что Анна и Вероника не больше знали о жизни Вестминстера, чем о событиях, бурлящих на севере Англии, где Ричард то ли был, то ли уже нет.

Вероника начала пользоваться каждой возможностью отлучиться в лавку, вызываясь находиться на посылках. Таким образом, она надеялась услышать какие-нибудь новости о местонахождении Ричарда, - по опыту девушка знала, большинство людей не столь безразличны, как Броунеллы к приездам и отбытиям членов семьи Йорков, они только обрадуются поводу посплетничать о младшем брате короля. Вероника даже обсуждала с Анной целесообразность совершения длительного путешествия через город к замку Байнард, но подруга твердо воспротивилась, не разрешив ей привлекать на себя такую опасность. Обе девушки были убеждены, - Джордж взял дворец под пристальный надзор, ожидая, когда одна из них попытается связаться с Ричардом. Пока они не удостоверятся в возвращении Ричарда в Лондон и в его способности взять их под свою защиту, на долю беглянок из действий остается одно ожидание.

Тремя днями позже, тем не менее, Вероника стояла на Темз Стрит, глядя на серые каменные стены замка Байнард. Она поеживалась, но больше от страха, чем от холода, и ее напряженному взгляду каждый проходящий мимо человек представлялся подозрительным и гарантированным шпионом герцога Кларенса. Приходить не стоило, Анна была права. Но Анна болела, погружаясь в лихорадочный сон и поднимаясь из него, покрываясь влажным потом и страдая от сопровождаемых кашлем судорог, доходящих до появления слизи, смешанной с кровью.

После двух дней и ночей, проведенных у ее изголовья, Вероника также была далека от нормального самочувствия, оцепенев от утомления и страха. Сильнее оказался страх, выгнавший девушку на скользкие от дождя городские улицы и принесший ее сейчас к замку Байнард. Смелость, однако, подвела Веронику уже на месте назначения. Это было внушительное строение, истинная каменная крепость, а не усадебный дом, подобно Герберу.

Вероника не имела ни малейшей мысли, что следует делать дальше, откладывая с минуты на минуту и пылко надеясь на чудесное появление Ричарда. Но этого не произошло. Вместо встречи с Ричардом Вероника привлекла внимание нескольких людей, одетых в голубые и темно-малиновые цвета Йорков. Приняв девушку за особу определенного поведения, ищущую клиентов, они начали звать стражей от внешних стен замкового двора. Вспыхнув с ног до головы, она поспешно удалилась, вернувшись назад по поднимающейся вверх Эддл Стрит, дабы обрести спокойствие для повторного приближения к караульным, стоящим у ворот.

Прямо напротив замка несколько погонщиков ругались и старались вытащить телегу, завязшую в грязной трясине, в которую превратились улицы после трех дней непрерывных сильных дождей. Они собрали небольшую толпу зевак, откуда отделился один из зрителей, последовавший за Вероникой вверх по Эддл Стрит.

Ее подозрения тут же вспыхнули, обратившись действительной тревогой. Девушка ускорила шаги, мельком взглянув через плечо, и ужаснулась, увидев, что он поступил также. Вероника даже на секунду не подумала о вероятности совершения им той же ошибки, что сделали стражники, приняв ее за уличную девку. Для француженки