Камень и Ветра 2. Ветра в зените - Анатолий Нейтак

Под конец Рокас замер, обратясь лицом к востоку, и медленно поклонился. Когда он успел убрать меч, Клаус так и не заметил.

– Что это было?

– Обручение земли и неба. А если по-простому – тренировка.

– Тренировка чего?

Рокас посмотрел на Клауса искоса.

– Не чего, а в чём. Неужели не догадываешься?

Тут Клауса озарило. Часть ответа пришла из воспоминаний Всадника, часть – из памяти Анжи, и объединение дало результат… неоднозначный.

– Зачем вам это?

Рокас словно и не заметил враждебного тона. Ответил ровно, не маскируя спокойствием напряжённость, а действительно спокойно:

– Во-первых, отличный способ держать себя в форме. Во-вторых, вырабатывает крайне полезные навыки. В-третьих, это – Путь.

– Я не об этом!

– А я – именно об этом. Кроме того, не обязательно пить вино, даже если в твоём подвале стоит тысяча бочек разных сортов. Я ни разу не убивал, Клаус. Ни в одном из миров. И знание того, как обручаются земля и небо, помогло мне в этом.

Клаус нахмурился.

– Похоже, я чего-то не понимаю.

– И это пройдёт, – мягко улыбнулся Рокас. – Продолжим наш урок.

Во время очередного перерыва Клаус попытался продолжить разговор об убийственных навыках. И для начала, излагая голые факты, рассказал Рокасу об эпизоде в столовой. Тот едва заметно поморщился:

– Ты опять? А впрочем…

Под испытующим взглядом Клаусу стало немного не по себе, но он не опустил головы. И в конце концов Рокас кивнул, словно ставил пометку на одном из полей мысленного блокнота.

– Ладно. Похоже, ты уже дозрел до этой темы. Но для начала скажи: чем закончился бы твой плен у Всадника, если бы ты уже тогда знал Ключи?

Клаус мотнул головой.

– Прошлого не отменить. И вообще, при чём тут?..

Рокас молча смотрел на него.

"В самом деле, не надо долго думать, что бы тогда было! Да я бы, даже трюма не дожидаясь, смылся от господ похитителей. Это и Всадник сообразил. А если бы, чувствуя себя в безопасности, я решил выждать и посмотреть, кто заплатил за меня похитителям…

Стоп! В безопасности?!" Понимание настолько явственно отразилось на лице Клауса, что Рокас не выдержал и улыбнулся.

– Сообразил, да? Это только звучит, как парадокс, но умение убивать на самом деле делает человека более уравновешенным. Если осознаёшь, что обладаешь силой такого рода, начинаешь куда лучше контролировать себя. Это ведь не шутки, верно? Местные недаром носят с собой оружие. Напасть на беззащитного – это одно. Напасть на вооружённого, притом, возможно, умелого бойца, готового оказать самый решительный отпор – совсем другое. Кроме того, в конфликтной ситуации оружие, которым обладает только одна сторона, сдвигает равновесие настолько, что спор может быть разрешён без крови. Бывают случаи патологические, бывают исключения, когда безоружный побеждает вооружённого благодаря выучке и хладнокровию, но основная идея именно такова. В мире, где мало кто умеет читать мысли и никто не ощущает чужую боль, как свою, всё равно нужны какие-то средства обуздания агрессии.

– Оружие – как намордник для насилия?!

– Почему бы нет? Люди способны решить одну и ту же задачу самыми разными средствами. И потом, не забывай, что наши предки в эпоху до анкавера поступали точно так же. У жителей Седого Взморья просто нет лучших способов.

– Так почему бы нам не дать им лучший способ?

Рокас хмыкнул так выразительно, что Клаус покраснел. Он и сам сообразил (увы, уже после того, как необдуманные слова сорвались с языка): анкавер стал возможен, так как это позволяют законы природы. В мире Седого Взморья законы другие, значит, и анкавер неосуществим. Так что сказанное им – просто глупость…

"Глупость? Глупость?! Люди способны решить одну и ту же задачу разными средствами. Самыми разными…" Это Клаус не поленился транслировать Рокасу при помощи Ключа Единения Мыслей. Тот не отбросил возникшую идею, а сразу и не на шутку задумался.

Минуты через две, глубоко вздохнув, Рокас тряхнул головой так, что косы хлестнули его куртку, и сказал:

– Знаешь, ты опасный человек, Клаус Метцель. И не спорь, а прими это как данность. Есть старая, очень старая мудрость. Она гласит: "Жаждущий творить добро отворяет врата бездны". Посмотри сначала закрытую статистику времён анкавера и первых десятилетий постанкавера, посоветуйся с Юргеном и Анжи, а уже потом спроси себя: надо ли переделывать ещё один мир по образцу нашей родины. Потому что – хотя от этой мысли меня просто знобит – я думаю, что такая переделка возможна.

Клаус пожал плечами.

– Ладно, посоветуюсь. Продолжим?

12

Спускаясь по лестнице в башне старого маяка, Клаус столкнулся с Ари.

– Привет!

– Привет.

Встреча вызвала в душе Клауса лёгкое смятение. Поспешно ревизовав толпящиеся мысли, он решил завязать разговор с какого-нибудь нейтрального вопроса.

– Куда ты идёшь?

– Наверх. На самый верх, – и, словно это могло что-то объяснить, Ари добавила. – Вечер наступил, и скоро стемнеет.

Заметив реакцию Клауса, она улыбнулась своей половинчатой улыбкой:

– Хочешь посмотреть, что я буду делать?

– Ну…

– Иди за мной.

Ари миновала его, на секунду погрузив в облако своего собственного аромата: соль, ветер, влажное дерево и едва уловимый на этом фоне запах человеческой кожи. Плюс что-то ещё более тонкое, неясное, но притягательное… Может, так пахнет тайна?

Клаус повернулся и поплёлся следом.

Подъём продолжался достаточно долго, чтобы он успел неоднократно проклясть своё неуёмное любопытство – мысленно, конечно. Однако из чистого упрямства он не воспользовался каким-нибудь подходящим Ключом. Он уже однажды выставил себя перед Ари слабаком, и этого раза более чем достаточно. Она, правда, не осудила его, но это сочувствующее понимание… нет уж, лучше потерпеть.

А потом подъём закончился. Клаус огляделся и моментально забыл о ноющих мышцах ног и одышке. Он даже об Ари забыл. Холодный резкий ветер высек слёзы из глаз, вцепился в одежду множеством невидимых, но цепких лапок – Клаус не замечал этого. Он смотрел.

Небо.

Море.

Далёкая-близкая линия, где небо и море сливаются воедино.

Высота. Ветер. Крики птиц и слабый шум прибоя. Башня под ногами кажется незыблемой, как твёрдая игла, по пояс вбитая в каменную плоть земли; но ещё через мгновение ветер задувает по-иному, и кажется, что она тихо раскачивается, словно ствол одинокого дерева.

И снова, втрое острее: небо, море… ветер и древние камни внизу… вдох и выдох…

Свобода.

– Я люблю смотреть на мир отсюда, особенно в сумерки, – негромкий голос Ари был на удивление внятен. – Здесь становишься такой лёгкой, что душа болит. Но это – целебная боль.