Камень и Ветра 2. Ветра в зените - Анатолий Нейтак

Рокас разом утратил три четверти пыла.

– И да, и нет. Воспроизвести условия, создаваемые для лежащего в саркофаге, я могу. Это самое лёгкое, от этого я отталкивался. Но вот граничные условия для активных матриц… тут я угодил в настоящий тупик. Можно проделать поэтапную запись на кристаллический носитель, чтобы потом снять весь комплекс данных. Если кристалл достаточно велик и обработан кое-какими вторичными чарами, конечно. Беда в исходных данных. Кристалл – не компьютер, работать с записями на нём, внося тонкие и тончайшие изменения, крайне трудно. А ведь комплекс данных должен содержать точное и непротиворечивое описание точки выхода!

– Слушай, скажи ты по-людски: получилось у тебя или нет?

– У меня есть только один работающий кристалл, – признался Рокас. – Но толку от этого немного. Кроме Седого Взморья я достаточно хорошо знаю и смог составить чёткое описание только одного мира: нашего родного. А туда мы можем вернуться и так.

– Не вернуться, – сказал Клаус. – Я хочу показать Ари свой дом.

Рокас моргнул.

– А! Об этом я и не подумал…

– Так я смогу попасть к вам? – спросила Ари. Пожатие плеч в ответ.

– Практика – основа магического мастерства. Давайте попробуем.

Глава 5

19.09 – 20.09.110 г. ЭпА (812 год Новой Эры); гермогородок Т-4/15, нижние слои стратосферы над заливом Кибрис.

14

– Ну, как ощущения?

– Сама не знаю… очень странно. И…

– Да?

– Ты был прав, Клаус: здесь всё завязано не на знании, а на эмоциях. Не разум, а чувства. Как здорово!

Словно иллюстрируя свои слова, Ари взмыла над полом и зависла, медленно вращаясь вокруг оси. Маска бесстрастия, напоминающая об аристократическом воспитании и наложенном проклятии, снова, как на берегу уединённого пляжа, уступила место живым чувствам: радости новизны и светлой лёгкости.

Клауса нисколько не удивило, что его иномирная возлюбленная оказалась лайтом. Он и раньше чувствовал, каков глубинный оттенок её сути. По-прежнему удивлял его сам факт того, что рождённую в чужом мире им удалось вытащить сюда, домой.

"Впрочем, Наставница сказала бы, что мы не переместились между мирами, а настроились на другой слой одной большой иллюзии. При таком подходе получается, что ничего особо выдающегося мы не совершили. Хотя Рокас, конечно, молодец.

Непременно надо будет сказать ему спасибо, когда вернёмся…" Кроме Клауса и Ари в зале саркофагов не было никого, но смутная тревога заставила Клауса внимательнее прислушаться к эфиру. Тревога оказалась оправданной. Ощутив перемену в настроении Клауса, Ари тоже насторожилась и опустилась на пол, принимая более привычное для неё устойчивое положение.

– Кто там?

– Не знаю, – был ответ. – Среди этих нет знакомых… хотя…

– Анжи? – сказала Ари с сомнением в голосе.

– Кажется, да. Но остальных я всё равно не знаю. К тому же Наставница почему-то очень сильно приглушает свою суть…

– И что нам делать?

В этот миг Клауса пронизала вспышка мимолётного инсайт-посыла. Настолько мимолётного, что стоявшая рядом Ари, чутко раскрытая эфиру, даже не заметила его. Но в этот инсайт-посыл приближающаяся Наставница ухитрилась втиснуть всё необходимое: информацию о трёх своих спутниках, предупреждение и рекомендации.

– Что делать? – повторил Клаус. – Ждать. И, Ари…

– Да?

– Ты можешь сделать для меня кое-что? Предупреждаю: это будет неприятно.

Ответом был взгляд, каким смотрят на несмышлёных младенцев, натворивших что-то не то.

– Какая разница, если это необходимо? Это твой мир, и тебе виднее. Давай, командуй! Что мне сделать?

На Сетевой визитке рядом с именем Неттеля Вири в графе "должность" стояло ничего не объясняющее словосочетание "эксперт технической поддержки". Даже непосредственное начальство Вири в лице старшего инспектора Томаса Гангельта было не в курсе, какие функции помимо обычных выполняет этот скромный невысокий человек. Тайну "эксперта технической поддержки" во всём мире знало лишь семеро; для всех праздно любопытствующих информация была скрыта печатью лечащего врача и категорическим "доступ закрыт".

В обществе преданкавера такие меры безопасности не уберегли бы Неттеля Вири от праздного любопытства. Однако в нынешние времена такой запрет был едва ли не самым надёжным из возможных. Кому охота узнать, что живущий рядом человек неизлечимо болен или несёт печать незаметного увечья? За удовлетворение любопытства, вскрывшего такие факты, можно было поплатиться по высшему разряду. Если бы осуждение окружающих и самого больного оказалось выше некоторого предела, излишне любопытный индивид мог даже превратиться в шейда.

Впрочем, кто-кто, а сам Вири отлично знал: в его случае никакой болезнью и не пахло.

Он был симбомехом. На архаичный манер – киборгом.

Нейроконтакты параллельного типа соединялись с его зрительными нервами и сплетением нервных волокон, отвечающих за передачу слуховых сигналов. Более разветвлённая сеть имплантированных проводов оплетала руки и речевой аппарат. Но сердцем сплетения искусственных токопроводящих нитей являлся вживлённый в брюшную полость многоканальный узел связи, питаемый топливным элементом. Последний напрямую соединялся с кровеносной системой, а работал за счёт окисления содержащейся в крови глюкозы – точь-в-точь как любой живой орган. Впрочем, мощность топливного элемента не превышала пяти ватт, и работа этого "органа" не ложилась на физиологию Неттеля Вири особо тяжким бременем. Если бы среди его имплантатов числился более-менее производительный компьютер, маломощного питающего элемента не хватило бы для его обслуживания; но всю техническую начинку Вири обслуживал распределённый общеСетевой сервер семейства Nyix-S, так что во встроенном компьютере эксперт Надзора не нуждался. Впрочем, на крайне маловероятный случай сбоев в работе сервера или помех на линиях беспроводной связи Неттель Вири всюду таскал с собой дипломат с компактным вычислительным блоком, почти ничем не отличающийся от хорошего ноутбука.

В данный момент эксперт шёл за старшим инспектором Гангельтом, ответственным инспектором Валентиной Лапиной и арендатором гермогородка Т-4/15 Анжеликой Недеевой. На всякий случай всё, что эксперт видел и слышал, записывалось в память связанного с ним сервера. Кроме того, в его поле зрения плыли, непрерывно меняясь, полупрозрачные диаграммы состояния: обработав входящий поток данных, сервер тут же выдавал ему в качестве первичных результатов степень эмоционального напряжения собеседников и вычисляемый в реальном времени параметр V (сокращение от латинского verity).