Бездомные девяностые. Разговор с великим бомжом. Подлинная история ЦБФ «Ночлежка», рассказанная ее основателем - Валерий Анатольевич Соколов

Штеффи махала руками – нет, нет, нет, этот банк поддерживает поставки оружия в Африку и тому подобное. На самом деле просто не попадалось ее банкомата, где комиссия была бы меньше. В Мюнхене я пробыл пару дней.

Потом мы отправились в Берлин, где я выступал на каком-то собрании – мне хлопали, жали руку и обещали, что все будет хорошо. Врать не буду, стало лучше. Но не поэтому. В этот же приезд я познакомился с францисканским монастырем в Панкове, который потом захотел прислать нам свою послушницу для работы в столовой: «Возьмете?» – «Так чего ж не взять? Но где она будет жить?» Монастырь все брал на себя, а Катарина Метцнер у нас просто работала. Сейчас мне думается, что это была такая форма контроля – они хотели посмотреть, так ли все, как я рассказываю, а францисканский монастырь тогда уже открыл свою «Полевую кухню» в Берлине.

Сестра Катарина стала работать у нас в начале осени, а с первым снегом приехала и команда «Второго» немецкого телеканала ZDF во главе с Дитмаром Шуманом с идеей снять фильм о том, как немецкая волонтерка работает в столовой для бездомных. Тем более что все это было в преддверии Игр доброй воли, которые должны были пройти в Петербурге на следующий год, – и город активно пиарил себя за границей. Журналисты приехали к нам и собирались сделать большой фильм о бездомных, о том, как Катарина работает в столовой. И, значит, вот мы начали снимать. А в первый же съемочный день я предложил поехать снимать картинки на Южном кладбище около Пулково. Там есть целый участок так называемых «безродных могил», идущих под номерами, никто не знает, кто там захоронен. Но нам объявили, что снимать нельзя – нужно специальное разрешение от Управления по ритуальным услугам. В общем, пришлось звонить в Ленсовет, просить Комиссию по соцполитике делать письмо в ритуальную службу. День уже клонился к закату – через Мариинский дворец мы добрались до них на Первую Советскую только к вечеру. Они сидели за круглым столом и будто нас специально ждали – разрешение на съемку мы получили.

На следующий день, когда мы собирались поехать снимать, появилась барышня с фотоаппаратом, которая снимала бездомных. Я рассказал ей, что сейчас мы едем на кладбище снимать могилы, и вообще, не хотите ли поехать с нами? Таким образом у нас в «Ночлежке» появилась Лариса Петрова.

Кроме могил в фильм вошли диалоги с бездомными, разговоры со стариками в самой «Ночлежке» и с клиентами в столовой, интервью с нашим персоналом, например, с Ларисой Евгеньевной и Ниной Александровной, которые работали вместе с Катариной.

Кстати, к этому же времени относятся заявления Собчака в газете «Смена», что бездомности в Петербурге не существует – она придумана журналистами. Эта фраза попала в сюжет Дитмара, который долгое время был корреспондентом ZDF в Москве, прекрасно говорил по-русски, знал Россию и совершенно четко понимал, куда он попал.

Дитмар Шуман, спецкорреспондент ZDF:

«Это было кроткое время после развала Советского Союза и после объединения обоих немецких государств – Второе Немецкое телевидение в Берлине думало о том, чтобы показать нашим телезрителям в Германии, какое положение царит в бывших социалистических странах на Востоке. Мы имели контакт с группой молодых энтузиастов в Берлине, которые помогали в Питере, – и решили снимать там. Поехали в Санкт-Петербург и снимали с Валерием Соколовым и немецкими помощниками.

Феноменальный успех фильма я связываю с тем, что подавляющее большинство немцев имели очень хорошие знания о России, о Советском Союзе – прежде всего в бывшей ГДР: на востоке Германии люди имели отличные контакты с русским населением. И поэтому такое положение дел в первые годы после развала Советского Союза подталкивало многих людей помогать России. И поэтому получили большую поддержку».

Фильм получился почти на 45 минут и был выпущен под Рождество 1993–1994 годов в Германии. А в Европе под Рождество принято жертвовать на благотворительность. И я не мог предполагать такого фантастического успеха фильма. Выяснилось, что денег очень много. Даже Дитмар звонил мне и говорил: «Валера, это феноменально!» Тогда я сразу обратился к «Русско-немецкому обмену»: денег много, давайте купим «Ночлежке» дом: неиспользуемые детские сады можно было купить за копейки. Но «Русско-немецкий обмен» занял жесткую позицию, сказав – деньги деньгами, но государство должно выделить вам здание под ночлежку с какой-то зоной. Я их долго убеждал, что никакое государство (и уж тем более никакое правительство Петербурга), особенно пока у власти Собчак, ничего не даст «Ночлежке». И вот почему.

В 1994 году, в преддверии Игр доброй воли (альтернативы Олимпийским играм, которую предложил Советскому Союзу в 1984 году Тед Тернер, когда сначала бойкотировалась Московская Олимпиада, а потом Олимпиада в Лос-Анджелесе) вся мэрия стояла на ушах, предвкушая приезд туристов, вылизывала город.

На дне

Из интервью замначальника Управления общественной безопасности ГУВД Олега Корякина:

Кроме социальной стороны этой проблемы [бездомности] есть еще и правовая. Мэр издал распоряжение, устанавливающее порядок регистрации граждан в нашем городе. Органы внутренних дел принимают меры воздействия к тем, кто уклоняется от нее. Они не связаны с выдворением за пределы города и области, хотя и такой пункт в распоряжении есть.

Мы с самого начала скептически относились к решению о выдворении. В Москве, например, это практически ни к чему не привело, хотя были попытки вывоза за пределы Москвы и области лиц, уклонявшихся от регистрации после предупреждений и штрафов. Было бы бессмысленно рассчитывать, что этот институт заработает: для выдворения нужны средства, нужны билеты, кто-то должен платить, а денег нет. А кому интересно заниматься приемом бездомных на новом месте, оказывать им социальную помощь, устраивать на работу? Но институт регистрации на территории Санкт-Петербурга действует. 33 898 человек оштрафованы за нарушение правил регистрации. Мы систематически чистим места пребывания такого рода граждан: станции метро, рынки, гостиницы, общежития.

Что взять с бездомного? Денег у него нет ни на штраф, ни на регистрацию…

Мы проводим эту работу избирательно. Она направлена не против лиц без определенного места жительства, которые оказались на самом “дне”, они нуждаются прежде всего в социальной помощи, а в первую очередь, против криминальных элементов.

В прессе было сообщение, что в ГУВД предполагалось выделить территорию воинской части под размещение на время Игр доброй воли тех, кто проживает в городе “незаконно”. Как вы можете это прокомментировать?

Я совершенно официально заявляю, что подобных проектов не готовилось и никаких распоряжений на этот