Пробуждение - Михаил Михайлович Ганичев

стекла холодный дождь. Ветер бился о стены и протяжно гудел в трубе. Хозяйка подошла к столу и задернула шторы. Василий уловил запах молодого женского тела, и от этого у него затрепетали ноздри. От тумана в глазах расплылся образ хозяйки и, как только она отошла от него, восстановился в прежних очертаниях.

— Сейчас я вас покормлю, — сказала она, доставая ухват из-за печки. Открыла заслонку и ловко вытащила на шесток один чугун, потом другой, потом третий.

— Все это вы напрасно, — нерешительно запротестовал Василий, — у меня тут в портфеле, как в буфете, чего только нет!

— Ничего, свое потом можно. Вы моего отведайте!

Хозяйка возилась около стола — налила щей в тарелку, положила хлеб, поставила соленые огурцы, сметану. Тушеную картошку со свежим луком и мясом оставила на потом.

— Кстати, как вас зовут?

— Василий, — ответил гость.

— А меня Луша! Только не шолоховская, а вологодская, — попробовала она пошутить.

«Да ты лучше шолоховской», — подумал Василий, оглядывая округлые бедра, переходящие в узкую талию. Живота почти не было, зато груди выпирали.

— Ну а насчет выпить, Вася, — извините! Перестройка и до нас докатилась. Уже с полгода не завозят в деревню водку. Есть в магазинах какая-то американская по двести восемьдесят рублей за бутылку. Это месячный оклад воспитателя в детском саду!

— Выпить в портфеле найдется! Иногда беру в командировку: промокнешь или за услугу какую-нибудь отдать.

Хозяйка была в темно-синем халатике. Когда она металась от печки до стола, полы халата расходились в разные стороны и тут же сходились, но Василий успевал за какие-то секунды разглядеть круглые колени. В такие секунды к горлу подкатывали, как волны к берегу, необузданные желания молодости, и он на мгновение терял нить разговора.

Луша нечаянно уловила взгляд гостя и понимающе-дерзко усмехнулась.

— Вы не ждите меня, начинайте, — напевный голос хозяйки был как у девочки.

— У вас найдется еще один стакан?

— Вы на что намекаете? — спросила хозяйка и сделала вид, что не понимает Василия. Однако, подумав, поставила на стол второй стакан и села напротив гостя. — Только чуть-чуть!

Выпили, закусили. Василий тут же налег на щи, Луша откусила огурец. От выпитого она раскраснелась, как-то вдруг помолодела, стала еще желаннее.

Василию из-за стола была видна другая комната и широкая-преширокая кровать. Он незаметно пододвинул стул ближе к хозяйке и налил снова в стаканы. Луша, пить больше не стала — только пригубила, а Василию очень хотелось, чтобы она выпила.

— До чего же вам, Вася, хочется, чтобы я опьянела! — игриво засмеялась хозяйка. — Ах, мужчины-мужчины! У всех на уме одно и то же!

Василий считал себя везучим и настойчивым ухажером, глубже в своей душе он никогда не ковырялся. Минут пять они молчали. В комнате было тихо, только на кухне маленький котенок звучно лакал молоко из блюдца и фыркал. Луша, напротив, думала, что от нее все время отворачивается судьба. По натуре она была веселым и общительным человеком, с острым умом и трезвым взглядом на жизнь. И если Василий зависел от сиюминутных впечатлений и тут же, в зависимости от обстановки, менял свои решения, то Луша, хладнокровно оценив происходящее, только потом делала выводы и никогда не ошибалась.

Василий достал папиросы и, показывая на пачку, спросил:

— Я выйду?

— Курите здесь. Муж мой не имел привычки выходить. Дымил где придется.

— Давно вот так? — спросил Василий, не спеша стряхнул пепел в маленькое блюдечко и выпустил три кольца дыма.

— Что «давно»? — непонимающе посмотрела на Василия хозяйка.

Из кухни вышел котенок и уставился на незнакомого человека, потом прошел к дивану, не особо торопясь после выпитого молока.

— Одна, без мужа! — Василий взглянул на котенка и подумал: «Без мужика, наверное, нажит».

— Года два, — ответила хозяйка и засмеялась слегка смущенно.

— И все одна и одна? — удивился Василий и словно случайно положил под столом руку на оголенное колено. — Как терпите? А, Луша? Тяжело небось?

— Всякое бывает, — неопределенно ответила хозяйка и вежливо отняла от колена руку Василия.

«Не беда, — подумал Василий. — Поначалу всегда так бывает! Дальше наверняка уступит!»

— Вася, кушайте, а то остынет, — спохватилась хозяйка, заметив, что гость бросил курить и выжидающе смотрит на нее.

Василий выжал из бутылки последние капли, выпил и спросил:

— Муж за что сел? Если, конечно, не секрет?

— Так… за дурь… — Сразу было видно, что ей не очень хочется рассказывать об этом.

Внимание Василия отвлек котенок, который присел перед прыжком, потом запрыгнул на диван и начал играть с мотком ниток, забытым хозяйкой из-за внезапного вторжения гостя.

— Непутевый, наверное, был? — спросил Василий и обгоревшей спичкой поковырял в зубах.

— Кто, муж? — Хозяйка нахмурилась. — Всякое бывало! Иногда человек как человек, а иногда найдет на него такое, что и словами не выразишь. Очевидно, инопланетяне давали ему дурные установки, — закончила она шуткой и улыбнулась. Затем перешла на диван и закинула ногу на ногу, выставляя из-под халатика круглое колено.

Василий заволновался. Котенок столкнул моток ниток с дивана и теперь гонял его по полу, изредка останавливаясь и вскидывая голову на Василия, как бы предлагая участвовать в игре.

— Расскажите о нем что-нибудь, Лушенька? — Водка начала понемногу действовать, теплой волной накатывало на душу.

— Чего рассказать? Право, не знаю. В моей жизни поучительного мало. — Хозяйка опять сдвинула брови и вдруг с обидою в голосе поделилась: — Ух и натерпелась от мужика. С придурью был человек. Людей на хорошее тянет, а его, как беса, — на плохое.

— А дети были у вас? — поинтересовался Василий.

— Нет! Не было! Видно, дом такой несчастливый, если Бог детей нам не дал!..

— Рассказывайте, Луша, дальше, я слушаю! — попросил Василий, косясь на мучительно-волнующее колено хозяйки.

«Все хорошо, прекрасная маркиза!» — пропел про себя Василий и посмотрел в