Темные тайны - Джинни Майерс Сэйн

странное ощущение, будто за мной следят. Я твержу себе, что это нелепо, может, под моим окном вообще никого не было. Просто нафантазировала чужака, как Ринн – своего ругару.

Я забираюсь на старую сушилку и рассматриваю пейзаж, словно какое-нибудь животное в документальном фильме про саванну. Ничего не вижу, я сама не знаю, что ищу. Я могла бы спуститься и поискать в траве, но думаю, что все равно бы ничего не нашла. Харт сказал, что спасатели прочесали этот район вдоль и поперек. Если бы тут был ключ к разгадке, они бы его обнаружили.

– Ее здесь нет.

– Боже! – Я почти выпрыгиваю из своей одежды, но это всего лишь Ринн. – Ты напугала меня до полусмерти.

Она в шортах, ее тощие ноги забрызганы жидкой грязью, обуви нет. Ринн поедает прямо из пакета сырные чипсы, пальцы запачканы оранжевой пыльцой от сыра.

– Ты ищешь не в том месте, – произносит она.

– Я ничего не ищу, – усмехаюсь я и сажусь, скрестив ноги, на крышке сушилки.

– Это случилось не здесь. – Она предлагает мне чипсы, но я качаю головой. Ринн сильно дрожит. – Меня трясет, когда я думаю о том старом ругару. – Глаза у нее огромные, как плошки. Двумя ярко-оранжевыми пальцами Ринн трет что-то висящее у нее на шее – серебряный десятицентовик с просверленной в нем маленькой дырочкой для шнурка – это талисман, отгоняющий зло. Многие местные жители по-прежнему верят в старые суеверия.

– Ринн…

– Тебе надо искать вон там. – Она слизывает с указательного пальца оранжевую пыль и указывает им куда-то. – А не здесь.

Я смотрю в направлении, куда указывает Ринн. Там сверкает ярко-белым цветом дощатый настил, похожий на выгоревшие на солнце ребра змеи, вытянутой вдоль реки.

– Элора в ту ночь была на настиле?

– Да, там он ее и убил. – Я вижу, что рыжие волоски на бледных голых руках Ринн стоят дыбом. – И ты берегись, Грей, а не то он и до тебя доберется.

Ринн запускает руку в карман шорт и вытаскивает полную горсть маленьких предметов.

– Возьми их, – предлагает она, и я протягиваю руку. Отполированные монетки в один цент, алюминиевые колечки от пивных банок, крышечки от бутылок, канцелярские скрепки. Какая странная коллекция.

– Разложи их у себя на подоконнике, – поясняет Ринн. – Для защиты, ругару придется остановиться и пересчитать их, понимаешь? Не сможет удержаться, он не слишком умен. Говорят, он умеет считать только до двенадцати, поэтому, как только доходит до тринадцати, сбивается со счета и начинает все сначала. Вот он и застрянет. Будет считать всю ночь, а когда станет светло, ему придется со всех ног нестись домой.

– Птенчик! – Голос Кейса заставляет нас обеих вздрогнуть. – Пора домой. – Он стоит в пяти футах от нас. Интересно, как долго Кейс там находится? И откуда взялся? – Скоро стемнеет.

Ринн бросает на меня взгляд, намекающий, что она многим хочет поделиться, но понимает, что с Кейсом лучше не спорить, поэтому поворачивается и направляется к дому.

Кейс остается и пристально смотрит на меня несколько секунд, потом делает шаг ко мне.

– Ты меня боишься? – спрашивает он, и я качаю головой. Кейс усмехается, потом поворачивается, чтобы сплюнуть в траву, и устремляется вслед за Ринн в сторону дома. – Иди лучше домой, chere! – кричит он мне через плечо. – Здесь небезопасно в сумерках!

Я сую маленькую коллекцию Ринн к себе в карман. Солнце погружается в реку, и москиты сжирают меня живьем. Кейс прав, мне нужно возвращаться домой.

Но внезапно меня поражает одно из тех видений. Страх Элоры парализует мой мозг, я крепко зажмуриваюсь, но это не мешает мне увидеть то, что видела она. И почувствовать то, что Элора чувствовала.

Оказавшись в воде, я спотыкаюсь, но не падаю. Протока Лайл уже не такая узкая, теперь ее не перепрыгнешь. Вода доходит мне до колен, и я борюсь с течением, чтобы устоять на ногах.

Я вижу, как мелькает свет его фонаря, и слышу, как он опять произносит мое имя. Сквозь ветер, дождь и поток воды. И не могу понять, слышу ли я этот крик или он звучит в моей голове.

Я пытаюсь зацепиться за это видение, тянусь к руке Элоры, но она уже исчезла. Мои глаза распахиваются, и я так резко втягиваю воздух, что почти захлебываюсь.

Затем я замираю. Воздух изменился, он наэлектризован, пульсирует и пляшет вокруг меня.

Я не одна. Кто-то следит за мной из-за одного из этих тонких деревьев. Мелькают светлые волосы, и я улавливаю стремительное движение.

– Ева? Это ты?

Ответа нет, и каждый мускул в моем теле напрягается. Я жду, но ничего не происходит. Ветерок шевелит высокую траву, листья гнутся, раскачиваются и словно напоминают об осторожности.

Я сползаю с сушилки и, когда мои ступни касаются земли, наступаю словно в желе, и делаю осторожный шаг к деревьям.

– Ева?

Ничего.

– Заканчивай валять дурака, Ева!

Я бросаю взгляд через плечо, в сторону дощатого настила. Сколько времени у меня займет преодолеть это расстояние? Если понадобится, если придется.

За деревьями опять что-то движется.

– Кто там?

Пристально вглядываюсь, но в результате моя нога попадает в крысиную нору, и я больно шлепаюсь на спину.

И в этот момент он выходит из тени, вероятно, он стоял там все время и наблюдал за мной.

Я задерживаю дыхание и готовлюсь к чему-то ужасному, увидеть клыки, когти или того хуже.

Однако он не монстр, по крайней мере, таковым не выглядит. Он похож на обычного человека, примерно моего возраста, высокий и стройный. На нем потертые джинсы и старая зеленая футболка, обуви нет. Светлые волосы, сильно выгоревшие, скрывают лицо.

Я не знаю, кто это.

Пока он не поднимает подбородок и не откидывает волосы с глаз. Его глаза какие угодно, только не обычные. Они горят ярко-голубым светом, словно светящийся изнутри лед. Лед и огонь.

Étranger – чужак за моим окном.

И тогда он улыбается мне. Я должна попытаться бежать или позвать кого-то на помощь.

Но я этого не делаю. Не могу.

Я примерзла к месту, загипнотизированная этими глазами.

И улыбкой.

Он протягивает мне руку, но я не принимаю ее.

– Не хотел тебя напугать, Грей. – Его голос звучит как океан, и я чувствую, что расслабляюсь против своей воли. Стараюсь с этим бороться, потому что мне необходимо удрать, увеличить дистанцию между мной и этим незнакомцем.

Мне нужно… но я этого не делаю.

Влажный воздух потрескивает от электричества. Гудит, шкворчит и шипит.

– Откуда вы знаете мое имя?

Солнце опускается ниже, начинает темнеть.

– Мне сказала Элора.

Его