Верь, бойся, проси… - Аланд Шабель

– Всё, давай, двигаем отсюда, – шёпотом рявкнул Клим и повлёк девицу подальше от этого места, чувствуя ощутимую вибрацию почвы от приближения мамаши и нехорошее предчувствие о желании спутницы потерять сознание. То, что дальше они увидели, ни один Голливуд не исполнит.

– Они сошлись, как танк и поезд, – так потом продекламирует зритель.

Зрительница же от этого зрелища явно стремилась уйти в астрал, закатывала глаза и делала вид, что ей не нравится! Видите ли, ей дурно! Вот оранжерея!

Её бы в нашенский колхоз, где натурально всё, и вилы, и навоз!

Тем временем гигантская мамаша, тоже обрушившая солидную часть обрыва многотонным туловом, но устоявшая на когтистых конечностях, огромными скачками преодолела пляжик и с ходу кинулась в бой.

Оставив неподвижную тушу «сынка» в покое, огромный гребенчатый принял вызов.

Заклацали клыки-кинжалы морского чудовища, заработали зубищи и когти сухопутного монстра, вода вспенилась вокруг места битвы, рёв стоял оглушающий…

Этого ещё не хватало! Попутчица явно утратила адекват, всё норовила упасть в обморок, и наконец ей это удалось. Хорошо ещё, что сумели отдалиться от побоища и вылезти наверх, когда она отключилась.

Сколько-то он нёс её на руках, потом тащил на плече, приговаривая о том, как жизнь осложнилась, и о судьбе, пославшей ему девицу, изнеженную и тяжёлую, и что он не терминатор, а она не манекен в отделе мод, и вообще он после суточного дежурства. Окончательно выдохшись, он осторожно опустил спутницу в тени какого-то экзотического дерева и огляделся.

Поля битвы было не видно, да и рёв уже не доносился.

«Надеюсь, они там друг другом пообедали», – подумал Клим.

– Эй, подруга, выходи да на друга погляди! – позвал он и попытался встряхнуть девчонку, но безуспешно, увязла та в ауте прочно.

Он огляделся в поисках воды, может, ручей где-то поблизости, но, видимо, придётся к морю. Вздохнул, снял рубаху, положил бедолаге под голову и побежал к обрыву, стараясь не думать о близости ещё каких-либо тварей. У кромки воды присмотрелся, нет ли сюрпризов, и щедро намочив бандану, опрометью зарысил обратно. Подбежав, выжал влагу на лицо, веки дрогнули, и красавица наконец-то открыла глаза.

Попыталась сесть, почему-то сморщилась, с минуту разглядывала Клима, при других обстоятельствах он бы приосанился, поправил причёску, сделал бы мужественное выражение лица, но сейчас решил не приукрашивать действительность, поэтому только поёжился под изучающим взглядом и терпеливо ждал. Потом невольная туристка осмотрелась кругом, затем опять оглядела своего спасителя и задала вопиющий по своей актуальности вопрос:

– Где мы?

«В мезозое», – хотел ответить наш герой, но понял что это слишком жёсткая шутка, посему сказал правду:

– В заднице. Идти сможешь? Давай, надо валить отсюда, и по-скорому!

– Куда идти-то? Вообще, что происходит? Ты можешь объяснить?

– Не время щас для объяснений! Пойми, пожалуйста, спрятаться сначала надо, а уж потом соображать, как и что, – так, убеждая скорее себя, повлёк её Клим вглубь леса. – Ты же видела этих симпатичных зверушек, клацнут раз, и нету нас. Пещеру какую-нибудь или древо найти удобное, желательно с гамаком, – доверительно сообщил он о своих планах.

– Господи, какая пещера, о чем вы вообще? Я в магазин за хлебом вышла, а тут чудища какие-то… мне домой надо, – немного сумбурно, но решительно заявила она.

Он остановился, внимательно посмотрел на неё.

– Погоди, тебя как звать-величать, смуглянка? – наконец-то догадался спросить.

Попутчица как-то странно покосилась на него.

– Да знаю, ты из первой секции, соседка, значит. Но имя-то у тебя должно быть? – с досадой воскликнул Клим.

– Я вот ваше имя знаю… – он уловил упрёк в голосе.

– Слушай, красавица! Не время для лобзаний нежных, хорошо, буду называть тебя Смуглянкой, загар у тебя красивый!

– Вы заметили? Надо же, зоркий какой! Может, по такому случаю разглядели и сообщите невольной попутчице, где мы и что с нами произошло?

– Не знаю, где мы, – честно ответил Клим, – а вот ты-то как сюда попала?

– Не понимаю, – так же честно ответила она, – шла в магазин, вдруг словно в спину толкнули, и провалилась незнамо куда. Потом не помню ничего, темень сплошная.

– Ну да, ощущения схожи. – «Остры, как две кнопки на стуле учительницы», – невпопад мелькнуло мысленное и немного странное по своей метафоричности рассуждение.

– Далее?

– Когда в себя пришла, вдали вас увидела. Побежала за вами, а вы вдруг пропали. Я так испугалась, а тут ещё эти страшилища.

– Весёлые дела! Куда попали, неизвестно, спрятаться негде, шляются какие-то динозавры с телеграфный столб! Ума не приложу, что делать, но уверен, надо искать убежище типа пещеры, – подытожил старший, с видом бывалого вояжёра снова устремляясь непонятно куда.

– Опять про пещеру! Первобытно, не находите? Ладно, вождь. Ну, найдём мы эту пещеру! Дальше-то что? Не просидишь же там всю жизнь? – отвратительно логично да ещё с оттенком иронии поинтересовалась Смуглянка.

– Хорошо, ты что предлагаешь? Шастать туда-сюда по побережью на радость какой-нибудь саблезубой твари? Ты подумай, что мы знаем? Куда попали? Кто здесь правит бал? Ты бежала следом, что видела? Жильё какое, сапиенсов, быть может? – разразился каскадом вопросов вождь.

– Да вроде не было людей. И строений никаких не видела. А вот ваш пакет нашла и веткой прикрыла.

Клим остановился и с минуту молчал.

– Какой пакет? С пиццей?

– Не знаю, с чем он, большой, синий, там ещё эмблема какая-то, но я уж о нём и не думала, решила вас сначала догнать, испугалась. Исчезли так внезапно, – призналась девушка.

– Так, идём обратно. Только осторожно, договорились? Я впереди, рядовой Смуглянка замыкающим. Форвертс! – И они отважно повернули к побережью.

Пицца – это хорошо. И пиво – хорошо. И колбаса, и сыр. Но самое главное, что радовало Клима, это поясная сумка типа барсетки. Он частенько брал её на работу, а перед магазином в пакет убрал. Когда отогнали голод, он сразу же проверил, что в сумке. Она являлась этаким небольшим хранилищем необходимейших вещей, дабы убить время на дежурстве.

Ещё до прихода Вратаря, когда работал один, чтобы время летело незаметно, он старался заниматься чем угодно полезным, для себя, естественно. Между обходами времени много. На мониторы посматривать успевал, вот и обтачивал поплавки, чинил будильники, паял, делал сувениры из плекса и камня, знакомым дамам менял обувные набойки, да мало ли дел, пока один на дежурстве в офисе. А инструмент приходилось носить с собой, вот в сумке и был толстенький складешок с несколькими лезвиями, шилом и с ножницами. Пятикратная лупа, в продолговатой коробке лежали два сверла, пинцет, скальпель и маленький напильничек.

В другом отделении плоская коробочка с крючками, грузилами и леской, это планировалось на выходные наладить донку. От радости, что всё цело, он даже забылся на какое-то время, и настрой резво пошёл на отметку «положительный».

– Вождь! Ау! Вы спуститесь с облака-то? Дальше что делать будем? – голос Смуглянки вернул на грешную твердь. – Я понимаю, ваш складешок вещь, несомненно, ценная, но не пора ли домой?

Клим вылез из эйфории, сумрачно посмотрел на неё, конечно, она же не знает о ночных кошмарах, кои они с Вратарём пережили. Он отчётливо понимал, что это продолжение, зашвырнули его неспроста сюда, но развивать в этом направлении допущения не хотелось, даже в мыслях.

Девчонка просто попала под раздачу, не повезло ей. Взглянув на неё повнимательней, только сейчас зафиксировал легкомысленные летние шорты, рубашку с узлом на пупке, бейсболку, смотрящую козырьком в сторону. Хорошо, хоть кроссовки на ногах прочные, ножки тоже ничего такие, крепкие и загорелые.

– Эх, не мой бы тридцатник, – вздохнул он.

– Вождь, вы куда смотрите? Может, подумаете о чём-либо другом? Например, как домой добраться?

Вот язва! Острокол шипастый! Кактусина колючая!

– Вам, леди, никто не говорил о пользе поразмышлять, однако? Рекомендую! Время есть.

Рассказывать ей про свои размышлизмы и воспоминания архиглупо, девчонке и так нелегко, в то же время лишать надежды никак нельзя.

– Слушай, как думаешь, ночи тут холодные? – поинтересовался Клим.

– Вы допускаете…

– Допускаю, что нам придётся здесь переночевать, – перебил он, – и надеюсь найти что-то подходящее для этого, ты как, не возражаешь?

Против этого она не возражала, и они дружно встали с поваленного ствола, Клим взял припасённую ветку с крупными листьями подходящей густоты, и так же дружно поплелись они, солнцем палимые… или лучше судьбою ранимые… нет, вернее будет – злой волей гонимые.

Шли осторожно, по лесной кромке, не выходя на открытое место. Замерли только один раз, прижались к дереву и прикрылись веткой, но, видимо смуглой послышалось, пошли дальше.

Клим ничего не спрашивал, он тоже почувствовал, как «нечто» недалеко от них, в гуще, выдохнуло так, что захотелось перекреститься. Между тем день, судя по всем приметам, уверенно близился к концу.