Золушка XXI века: психология счастья и успеха для каждой девушки - Елена Каффановская

– Слушай, спрячь сумку к себе, – жестко сказала тетя Зоя, обдавая Лесю облаком перегара. Не дожидаясь Лесиного ответа, она шустро затолкала опустевшую грязную мешковину прямо на Лесины нарядные вещички и, перегородив проход объемным задом, с жаром обратилась к соседке в ближнем купе. – Как хорошо, этим сволочам – взятку не давать!

Леся онемела. В проходе нарисовались те самые сволочи в форме таможенной службы. Красное потное лицо ближайшего таможенника начало приобретать свекольный цвет.

Леся вздрогнула и суетливо стала шарить по карманам, потому что мгновенно забыла, куда мама положила документы.

– Так-так, пани! – рокочущий бас заполнил весь вагон. Тетя Зоя ловко обернулась, и ее лицо тут же приобрело радостнейшее и человеколюбивейшее выражение, а на губах расцвела голливудская улыбка.

– Та проходьте, хлопчики! – защебетала тетя Зоя фальцетом.

– Паспорт! – рявкнул обладатель баса.

Реакция тети Зои оказалась самая неожиданная. Она мгновенно открыла сумочку и сунула таможеннику первую попавшуюся корочку. Это оказалось свидетельство о браке (тут Леся вспомнила, куда мама положила ее документы, и заелозила по сиденью).

– Паспорт! – не сдавался багровый толстяк. Тетя Зоя подала следующую книжечку – как оказалось, свидетельство о рождении. Таможенник насторожился.

– Паспорт! – в его тоне появилось ехидство. Тетя Зоя протянула следующую бумажку все с той же чарующей улыбкой, продолжая непрерывно щебетать: «Та щас, ридненький!» Загранпаспорт тети Зои тоже не удовлетворил проверяющего. Леся торопливо пыталась предъявить свой, но таможенник от него только отмахнулся.

– Де-вуш-ка, мне нужен ваш гражданский паспорт, – устало произнес проверяющий, а увидев в руках тети Зои водительские права и членский профсоюзный билет, покрылся пятнами и засопел.

– Ой! – взвизгнула тетя Зоя. – Та он же ж у мэне у другой сумцы!

Измученный таможенник обреченно уставился в окно. За это время его напарник успел проверить два соседних купе и три боковушки.

Переворошив всю следующую сумку, тетя Зоя достала наконец и свой паспорт и таможенников. Полистав безупречный гражданский паспорт с выразительной фотографией тети Зои, те удалились, истомленные непривычным ожиданием и непосильным умственным трудом.

«Не догоню, так хоть согреюсь!» – вспомнилась Лесе популярная фраза о петухе, догоняющем курицу.

– Вот Лесенька, ты свой документик в нос всем суешь – а тэбэ ще не спросили. Зачем попэрэд батьки у пекло лизишь?! Бачишь, як я документов много вожу!

– А зачем так много, если никакой контрабанды нет?

– Потому и вожу, шо нету. Была бы, я бы не на этом паровозе границу пересекала, а… – Зоя закатила глаза и загадочно глянула вверх. Леся ничего не поняла, но зауважала. «Здорово она их притомила. Надо этот приемчик по жизни использовать».

Между тем тетя Зоя уже вынула из баула пятилитровую бутыль с вином.

– Горилки больше не дам, – строго сказала она. – То – для зятя.

– А ты, доню, учись, пока тетка жива. – самодовольно пропела Зоя и, достав зеркальце и помаду, стала красить губы в бордовый цвет. – В Москву йидешь? На заработки или к жениху?

– На заработки, – коротко ответила Леся. Говорить о Семене не хотелось.

Поезд резко дернулся – меняли локомотив. Тетя Зоя бросила зеркальце и вцепилась в бутылку мощной рукой. При этом помада в другой руке провела на ее щеке жирную дугу до самого уха.

– Да, задурили нас. Брехали жить богаче будем, а теперь нам на горб еще и таможенников повесили. Кровососы, корми их теперь. Народ, давайте выпьем. Отвалили наконец.

– Кто отвалил?

– Та, таможня. Не думала за границей от дочки оказаться. Все сейчас в Москву на заработки едут. Вот и я мотаюсь на старости лет, тюки на себе таскаю, но… знаешь, на месте сидеть мне тоже не интересно. Вот я прошлый раз домой всякого везла, такой попутчик попался, бывший военный… – снова тараторила, уже на русском, тетя Зоя, разливая одновременно двум соседним купе и трем боковушкам. След от помады зиял кровоточащей раной, как бы подчеркивая тяжелую долю тети Зои. И тут мужичок, любезно взяв Зою за локоточек, напоминающий пятилитровую амфору, ласково заглянул ей в глаза и нежно произнес:

– Позвольте за вами поухаживать.

Тетя Зоя на мгновение замолчала, и тут же ее лицо украсила все та же добродушная улыбка. Правда, со следом от помады тетя Зоя непостижимым образом стала напоминать Дон Кихота, пострадавшего в борьбе с ветряными мельницами.

– Я поправлю вам макияж, – вкрадчиво заявил новоиспеченный Санчо Панса. Он вынул носовой платочек, послюнявил его и нежно, едва прикасаясь к щечке тети Зои, стал стирать помадный след.

Поезд постоял и тихо тронулся.

– У тэбэ родня в Москве е? – неожиданно строго спросила тетя Зоя, внимательно глядя на Лесю. Два соседних купе и три боковушки в полном составе, вооруженные стаканами, посмотрели на Лесю точно так же.

– Ни. Но есть папин друг. – От неожиданности Леся подскочила и тут же села, смущенно улыбнувшись зрительскому залу.

Тетя Зоя продолжала развлекать соседей. Внимание аудитории под предводительством лысоватого соседа вдохновляло ее на новые сценические подвиги.

Леся снова отключилась. Голос Зои ей был приятен, хотя и лился безостановочно. Леся решила тоже изображать зрителя, как этого хотелось ее попутчице, тем более что Зоя иногда говорила дельные вещи. Поэтому Леся решила реагировать на те фразы, которые были полезны для ее будущей жизни.

– И то верно. У каждого порядочного человека должон быть в Москве родственник или друг. Редкий украинец не имеет родственника-москаля. Ну… долго у друзей не проживешь. Ты дивчина больно гарна, очи синие, як васильки, щечки румяны, як персик, волосы як ота копна. Маленько худенька. Та то ничего. Моя дочка родила, сразу в тело вошла. Чоловика нашла соби хорошего, и ты знайдешь.

Леся себя видела несколько по-другому. У нее и в самом деле были сине-голубые глаза и густые, цвета спелой пшеницы волосы, сейчас собранные в узел на затылке (Лесю украшали маленькие изящные ушки, которые она с удовольствием демонстрировала). Как тетя Зоя увидела на ее голове копну – оставалось загадкой. Да и щеки у Леси были обыкновенные и напоминали персик весьма отдаленно. Девушка обладала настолько стандартной фигурой, что это было в своем роде уникально.

– А сходи-ка ты в вагон-ресторан! – вдруг неожиданно строго произнесла тетя Зоя, в упор посмотрев на Лесю. Потом чему-то улыбнулась и смягчила тон.

– На людей посмотри, себя покажи. Здесь в купе женихов нет, а жизнь, она не простая, может, подцепишь кого, – уже совсем развеселившись от возможных перспектив произнесла матрона.

– Вот, помню, ехала я как-то, – начала тетя Зоя, выразительно глядя на лысенького, – и решила…

– А где ресторан? – быстро перебила Леся, опасаясь застрять надолго. Тетя Зоя величественно махнула рукой, и Леся понеслась в нужном направлении. Ресторан оказался рядом; в тамбуре витали ароматы тушеного мяса и пряностей. Леся плюнула на ладошку, пригладила волосы, поправила одежду и вступила в пугающий и сверкающий мир.

Покачивало, колеса поезда скрежетали на повороте, на столиках прыгала посуда, из бокалов и стаканов выплескивались напитки. «Прекрасные прынцы» с пропитыми лицами и дегенеративными узкими лбами, восседавшие за столиками, окинули новую фигуру с ног до головы коротким снисходительным взглядом. Леся потопталась на месте и наконец сделала шаг вперед. Неожиданно прямо перед собой она увидела чью-то голову: седеющие волосы, стянутые простой резиночкой в хвостик. Ниже красовались широкие мужские плечи, обтянутые темно-синим пиджаком.

Навстречу Лесе шел официант с подносом, полным грязных тарелок и объедков. Поезд резко качнуло, и девушка со всего маху врезалась бюстом в локоть официанта. Опыт помог работнику сервиса удержать поднос, но обглоданная куриная ножка соскользнула прямо в бокал мужчины «с хвостиком». «Седой хвостик» взял в руки бокал с куриной ножкой и стал рассматривать его на просвет. Официант задрожал и судорожно вцепился в поднос, видимо, отсчитывая последние секунды своей жизни.

– Какой классический образ! – воскликнул «синий пиджак», характерным движением вынимая и опуская в бокал куриную косточку. – По Фрейду, вы подсознательно желаете секса со мной, – директивным тоном продолжил он, разворачиваясь в сторону официанта и грозно сверкая очками.

Официант побелел, тарелки на подносе угрожающе зазвенели.

– Простите его, – не выдержала Леся. – Это я его толкнула, грудью, под локоть, когда поезд качнуло.

– Шерше ля фам! – торжествующе воскликнул «седой хвостик».

– Простите его, – продолжала умолять Леся, – он не нарочно, да и не случилось ничего, все цело, а косточку я сейчас выну.

Официант мгновенно испарился.

– С этого момента поподробнее, – заулыбался «серый хвостик», – как вы это будете делать?