Шанс - Ирина Леонтьева

– Скажи, – борясь с волнением, поспешно задал вопрос Никита, – а ты часто здесь бываешь?

– В Коломенском?

– Да.

– Не очень. Всего четыре или пять раз в год. А ты?

Никита начал преувеличенно внимательно рассматривать выкрашенные коричневой краской доски мостков.

– Не так часто, как хотелось бы. И в основном летом. Я ведь художник, учусь в Академии.

– Да, я догадался.

Они свернули и, поднявшись по лестнице, направились мимо домика Петра в сторону выхода из парка. Никита, отстав на пару шагов, не сводил с бёдер Олега, обтянутых тонкой тканью брюк, жадного взгляда. Внезапно за спиной раздались громкие женские голоса, и Никита, опомнившись, поспешил нагнать спутника.

– Недавно тут был исторический фестиваль, – заметил Никита. – Ты был на нём?

– Да, с младшим братом. – Олег едва заметно усмехнулся, явно вспомнив что-то весёлое. – Он был так огорчен, когда всё закончилось. Заявил, что обязательно станет реконструктором.

– А сколько ему лет?

– Девять.

Никита присвистнул:

– Ого!

Олег весело прищурился:

– А сестре одиннадцать.

– Даже спрашивать не буду, как тебе это удалось!

– Как-нибудь я обязательно расскажу.

Сердце Никиты пропустило удар. Неужели Олег считает, что их знакомство продолжится? Никита поспешно отогнал от себя эти мысли, боясь спугнуть счастье.

За спиной остались белые ворота Коломенского. Олег остановился.

– Тебе куда?

Никита махнул рукой в сторону метро:

– Туда. А тебе?

– А мне налево.

«И всё? – с отчаянием подумал Никита. – Неужели всё так быстро закончится?»

Он всмотрелся в глаза Олега. Тот стоял и, казалось, внимательно изучал Никиту. Губы Олега слегка приоткрылись. Никита задержал дыхание.

– Когда ты придёшь сюда снова?

Внутри Никиты словно что-то опустилось.

– Не знаю точно. Думаю, что не скоро. Но…

«Интересно, – подумал он, – если я ему скажу это, что он ответит?»

Впрочем, гадать не имело смысла, и Никита, решившись, озвучил мысль:

– Но завтра я буду в Царицыно.

Олег мягко улыбнулся, и Никита, заметив это, чуть не закричал от восторга.

– Тогда я завтра тоже приду туда.

– Да! – воскликнул Никита и чуть сам не оглох от собственного вопля. – Приходи, я буду ждать. Например, в двенадцать у ворот.

– Идет. Скажи свой телефон – я позвоню, если что.

Никита поспешно продиктовал. Олег вбил номер в мобильник и нажал кнопку вызова. В кармане Никиты заиграла мелодия. Никита озвучил номер, высветившийся на дисплее:

– 896472…

Никита сжал аппарат в руке, словно боясь потерять, и посмотрел на Олега.

– Ну что, до завтра? – уточнил тот.

Никита всё стоял, не в силах отвести глаз.

– Да. Я буду ждать.

И они разошлись в разные стороны.

Олег сосредоточенно вглядывался в дорогу перед собой, безуспешно пытаясь понять, что же сегодня произошло. Никогда ни к одному человеку не испытывал он такого острого, вспыхнувшего практически мгновенно влечения. Серые глаза Никиты, словно наваждение, стояли перед его мысленным взором, и что такого особенного в них было, он никак не мог понять, но факт тем не менее был неоспорим – что-то в них всё же привлекло его внимание.

Увидев справа от себя торговый центр, Олег свернул к обочине и поспешно затормозил.

«Надо купить что-нибудь парню в подарок», – подумал он, выходя из машины.

Выбора, не прийти ли с пустыми руками, даже не стояло. Он страстно мечтал увидеть, как глаза Никиты вспыхнут радостью. Но что купить? Цветы? Олег замедлил шаг перед первым попавшимся на пути магазинчиком. Да, его первый мужчина, было дело, пришёл как-то раз на свидание с цветами. Правда, случилось это не в первую встречу и даже не во вторую, но в данном случае Олег вовсе не был уверен, не получит ли он по морде за этот букет, если всё же его подарит, а потому, подумав немного, отправился дальше.

Часы, бумажники, ювелирка… Всё не то, всё слишком дорого и претенциозно и, положа руку на сердце, бездушно. Такое можно подарить на официальное празднество, а не на свидание.

Над последней мыслью Олег всерьез задумался. Свидание? Ну да, похоже, что именно так. А значит…

«Есть!»

Взгляд Олега упёрся в вывеску художественного магазинчика.

«Он ведь художник».

Олег толкнул дверь и прошёл внутрь. Медленно пошёл вдоль полок.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – услышал он традиционный вопрос консультанта и покачал головой.

Помощь ему точно не требовалась.

– Нет, спасибо. Я уже нашёл, что хотел.

Набор беличьих кисточек. Прекрасно подходят для акварели, которой был написан пейзаж Никиты. Круглые, плоские и совсем-совсем тоненькие. Олег вспомнил, что собственные кисти Никиты выглядели уже довольно потрёпанными и, не раздумывая больше, решительно взял упаковку.

«В любом случае они ему пригодятся», – подумал Олег и направился к кассе.

Набежавшие было с утра тучки постепенно рассеивались. Начинало припекать тёплое весеннее солнышко.

Никита стоял у входа в парк и с нетерпением поглядывал на часы.

«Когда же он придёт?»

Стрелки показывали без пяти двенадцать. Сам он примчался ещё двадцать минут назад. Рановато, конечно, но всё же…

– Привет, – раздался голос за спиной.

Никита стремительно обернулся, и губы его сами собой разъехались в широкой, безудержной улыбке.

– Привет, Олег!

На несколько секунд повисло неловкое молчание. Олег в лёгкой кремовой рубашке и чёрных брюках был божественно красив, отметил Никита. Олег неловко кашлянул и полез внутрь висевшей на его плече небольшой сумки. Протянул плоскую коробочку.

– Вот, держи. Это тебе.

Никита благоговейно принял подарок.

– Ох… Олег, как ты догадался, что мне нужны именно такие кисти? Мои-то уже совсем плохие, а купить недосуг – то одно, то другое. Сам понимаешь – стипендия маленькая…

Олег с нежностью смотрел на сияющего неподдельным счастьем парня. Никита поднял глаза, и по лицу его разлилась густая краска смущения. Руки Никиты задрожали, и он поспешно спрятал подарок.

– Вот, а это тебе, – протянул Никита Олегу какой-то рулон.

Тот бережно взял его и развернул. С аккуратно подписанного в углу листа на него смотрел собственный портрет, уже совсем законченный.

«Олегу на память от Никиты. Май 20..», – гласила надпись.

– Я почти всю ночь рисовал, спешил закончить.

Олег осторожно свернул рисунок обратно в рулон и убрал в боковой карман сумки.

– Я не буду говорить, что этого делать не стоило, потому что на самом деле мне очень, очень приятно. Спасибо тебе.

Никита снова смутился.

«Да что ж такое? – подумал он с изумлением. – Я за всю жизнь столько не краснел!»

И, несмотря на это, от искреннего, ласкового взгляда Олега у него всё начинало дрожать внутри, накатывало волной возбуждение.

– Ну что, пойдём? – спросил Никита.

– Пошли, – с готовностью откликнулся Олег, и они направились в парк.

День улыбался. Они молча шли, не замечая толп народа, и в молчании этом было больше близости, чем в любом, даже самом задушевном, разговоре.

Вокруг огромного фонтана, возведённого в центре естественного водоёма, оголтело носилась детвора. Двенадцать кругов струй разной толщины и высоты разлетались звенящими брызгами в разные стороны.

Никита опустил ладони в прохладную влагу и с удовольствием побрызгал себе на лицо.

– Хорошо-то как, – проговорил он, и на лице его отразилось нескрываемое блаженство.

Оглянувшись на Олега, Никита подумал немного и, дождавшись, пока тот обернётся, бросил капли в него. Олег заразительно рассмеялся и, зачерпнув воды из фонтана, умылся.

– Идём дальше?

Пройдя по мостку, они поднялись по склону и, обогнув Большой дворец, углубились в лес.

Народу на пути попадалось всё меньше. Сквозь резные кроны прорывался свет, окутывая деревья, кусты и травы сияющей дымкой. Чистый воздух пьянил. Никита прикрыл глаза, и пальцы его встретились с пальцами Олега. Никита задрожал. Распахнул глаза и, заметив, как Олег его рассматривает, начал преувеличенно внимательно оглядываться.

– Давай присядем? – пригласил Никита спутника, завидев нечто, напоминающее полянку. Опустился прямо в траву и, достав альбом с карандашами, принялся рисовать.

Взгляд Олега сверлил ему затылок. Пристальный, всё понимающий и одновременно невероятно ехидный. Рука Никиты дрогнула. Поспешно стерев отлетевшую к краю листа ненужную линию, Никита, положив альбом на колени, обернулся и рискнул задать, наконец, мучивший его весь прошлый и нынешний день вопрос.

Олег лежал, оперевшись на локоть, и жевал травинку. На кончиках ресниц запуталось солнце. Никита почувствовал, как в груди отчаянно заколотилось. Он должен, он обязательно должен знать! Лучше уж получить по морде, чем мучиться в неизвестности. И так всю ночь не спал. Никита откашлялся.