Обезглавленные. Трагическая история Марии-Антуанетты, мадам Дюбарри, мадам Ролан и Олимпии де Гуж - Сесиль Берли

дня на день завоюет власть – в этом ей поможет грозная вооруженная сила санкюлотов 48 районов столицы. С конца июля, после публикации манифеста герцога Брауншвейгского, в котором он обещал парижанам заслуженное наказание в случае причинения хотя бы малейшего вреда королевской семье, вопрос власти перестал быть просто вопросом, который сталкивал лбами монархию и революцию. Идея создания Республики вызвала отклик у большей части общественного мнения, в то время как двуличие королевской четы становилось все более очевидным после ее безуспешной попытки бежать в Варенн в июне 1791 года. Людовик XVI и Мария-Антуанетта презирали и революцию, и монархию, в сентябре 1791 года провозглашенную конституционной. Представители революции и народных сил сошлись во мнении, что монархия должна быть свергнута, в том числе путем кровопролития. Не заручившись поддержкой своих сторонников, король все равно отказался от этой идеи – одна только мысль о том, что прольется чья-то кровь, была для него невыносимой. В отличие от Марии-Антуанетты, которая восстала против супруга: монархия должна испробовать все, чтобы спастись, и биться до последнего вздоха своих сторонников.

Ранним утром 10 августа 1792 года Рёдерер, прокурор-синдик парижского департамента, отправился во дворец Тюильри. Король ждал его в своей спальне в окружении королевы, двух детей, младшей сестры мадам Елизаветы, министров, принцессы де Ламбаль, а также мадам де Турвель, гувернантки своих детей с июля 1789 года. Рёдерер посоветовал Людовику XVI покинуть дворец, в котором король жил со своей семьей с 6 октября 1789 года. Тот принял предложение, что привело королеву в ярость. В последний раз королевская семья прошла через парадную анфиладу дворца Тюильри. На террасе их ожидали 300 швейцарцев и национальных гвардейцев, чтобы сопроводить их в Манеж, где заседало Национальное собрание. Там короля и его семью приветствовала делегация депутатов парламента. Члены собрания согласились защищать их. Как только обвиняемые разместились в тесной комнатке логографа, что находилась за решеткой, двери Законодательного собрания немедленно закрылись. Снаружи шли беспорядки: в течение нескольких часов стоял тяжелый гул артиллерийской стрельбы, слышались крики сражающихся. В тщетной попытке остановить бойню Людовик XVI начертал на небольшом клочке бумаги: «Король приказывает швейцарским наемникам немедленно сложить оружие и вернуться в казармы».

Поздним вечером 10 августа 1792 года во дворце Тюильри, разоренном и уничтоженном, царила мрачная картина: монархия прекратила существование. Сам дворец опечатали на следующий день же, и, несмотря на то что королевская чета уже покинула его, их владения подверглись методичному обыску. В апартаментах Людовика XVI был найден знаменитый железный шкаф, в котором хранилось более 700 документов, компрометирующих королевскую власть. С этого дня Людовик XVI и Мария-Антуанетта официально стали узниками революции, а точнее восставшей Парижской коммуны, чья вооруженная и народная сила внушала ужас даже среди депутатов собрания. 21 сентября монархию упразднили, низложив тем самым короля и королеву, которые теперь стали всего лишь супругами Капет.

Первые часы своего ареста Мария-Антуанетта переживала среди шума, исполненная гнева. В октябре 1789 года угрозами королеву вынудили покинуть Версальский дворец, и уже тогда она чувствовала себя лишенной всех своих свобод, однако только теперь оказалась по-настоящему взаперти. Именно здесь она провела остаток жизни вплоть до публичной казни 16 октября 1793 года. Случай Марии-Антуанетты стал первым в истории Франции, когда к смерти приговорили саму королеву. Все 14 месяцев, проведенные в заточении, сопровождались унижениями, лишениями, тяжелой утратой и другими психологическими потрясениями. 10 августа 1792 года перед депутатами встал первостепенный вопрос: что делать с королевской семьей, в частности с королем и королевой? Где их следует заточить? Быть может, в обители министра юстиции на Вандомской площади? Или в Люксембургском дворце, который принадлежал графу Прованскому, младшему брату Людовика XVI, пока тот не сбежал в феврале 1791 года? Депутатов одолевали сомнения, а члены Парижской коммуны приняли решение: королевскую семью перевели в замок Тампль вечером 13 августа. До этого момента они были вынуждены тесниться, если не ютиться, в комнате Законодательного собрания. Перед отъездом король и королева с большим трудом сумели договориться о следующем: часть королевской свиты, а также четверо придворных слуг из дворца Тюильри последовали за ними в Тампль. Среди них оказались служанки Марии-Антуанетты, ее верная подруга принцесса де Ламбаль, гувернантка мадам де Турзель вместе со своей дочерью Полиной (на тот момент ей было всего 17 лет) – все они последовали за своей королевой в ее первую тюрьму.

Тампль был уже знакомым местом для королевской семьи и в какой-то степени известен Марии-Антуанетте. Расположенный в самом сердце столицы – нынешнем III округе – и окруженный стеной, замок являл собой некое подобие маленького княжества, которое пользовалось значительными привилегиями до начала Французской революции. Эта средневековая постройка, тесно связанная с историей Ордена тамплиеров и Ордена госпитальеров, принадлежала графу Д’Артуа, младшему брату Людовика XVI, до его поспешного отъезда в июле 1789 года. Мария-Антуанетта, которая долгое время поддерживала хорошие отношения с младшим из своих шуринов, впервые посетила замок зимой 1776 года на санях. Вернулась туда королева лишь осенью 1781 года, сразу после того, как наведалась в собор Парижской Богоматери, желая выразить благодарность за рождение долгожданного дофина.

Монументальность замка поражала воображение посетителей: с одной стороны располагался роскошный декорированный дворец великого приора, с другой – разрушенная крепость, выполненная в готическом стиле, также известная как «башня Тампльского замка». Построенная в XIII веке, чтобы хранить в ней сокровища тамплиеров, башня квадратной формы достигала в высоту 50 метров. Высотное сооружение из тесаного камня обрамляли четыре башенки поменьше. В XV веке была пристроена вторая башня, вдвое ниже первой. Со времен Средневековья обе башни последовательно использовались в качестве тюрем, пороховых складов и мест для размещения военных гарнизонов. Уже в августе 1792 года они заметно опустели.

Королевская семья прибыла в замок в сумерках 13 августа. Там, при свете фонарей, их встречал Сантер, ранее – пивовар, а теперь командир национальной гвардии. Картина кажется нереальной: словно они прибыли на праздник или по случаю какого-нибудь торжества. Ослепленные яркими фонарями, Мария-Антуанетта и Людовик испытали облегчение при мысли о том, что их поместят во дворец великого приора. Впрочем, революционные власти ничего не оставляли на волю случая. Королевские покои тщательно убрали, начистили зеркала, с изысканной мебели, изготовленной краснодеревщиком Жоржем Жакобом (одним из обожаемых Марией-Антуанеттой мастеров), сдули пылинки. Королевская чета осмотрела покои – все они были роскошными. Людовик рефлекторно поделил их между членами своей семьи и верными последователями. В одном из залов даже накрыли великолепный ужин, которым королевская семья наслаждалась, пока за ней внимательно наблюдали члены Коммуны и пара местных жителей. Для них в некотором смысле воссоздали торжественную и вместе с тем уединенную атмосферу так называемых