Когда она искушает - Габриэль Сэндс

полосатый свитер, который я носил зимой в подростковом возрасте, засунутый где-то в глубине шкафа. До того, как меня засосало в системный вакуум, я был никем. Я полагаю, что теперь я кто-то, но никакие достижения не смогут стереть тонкий смрад низкорожденной крови с моего лацкана.

Де Росси бросает на меня серьезный взгляд и проводит рукой по шелковому галстуку.

— Ты уволил прислугу? — Я спрашиваю.

Он кивает.

— Сказал им уйти, пока они могут. Несколько часов назад мы получили первую партию кокаина от американцев. Мы нарушим контракт Сэла с его поставщиками, — он бросает взгляд на часы, — через двадцать пять часов, когда мы не сможем забрать их еженедельную добычу. Как только известие дойдет до Сэла, он поймет, что происходит.

Перекрыть наркотики Сэла, затем перекрыть поток денег с Ибицы. Этот шаг вызовет серьезные потрясения в бизнесе клана и поставит под вопрос власть дона.

Это шаг, который начнет войну.

Думаю ли я, что Дамиано будет лучшим доном, который у нас когда-либо был? Нет. Но он будет намного лучше, чем Сэл.

Не сказать, что я думал об интересах клана, когда согласился поддержать его. Он просто наиболее вероятный кандидат на эту должность, и я устал видеть Сэла на его троне.

Ожидание было долгим, и мое терпение не безгранично.

Сэл заплатит за то, что он сделал с моей матерью, и тогда мое ожидание наконец закончится.

— Мы с Вэл завтра покидаем Ибицу, — продолжает Де Росси. — Некоторые встречи уже запланированы.

При первых признаках слабости некоторые из союзников Сэла повернутся против него. Наш дон не очень нравится тем, у кого половина мозга между ушами. Тем не менее, это оставляет больше, чем несколько идиотов, которые останутся лояльными, и, к сожалению, они контролируют много рабочей силы.

— Жена идет с тобой?

— У нее не было бы другого выхода. Пока она со мной, я должен верить, что ты обезопасишь мою сестру.

Я сдерживаю сардонический смех, который грозит сорваться с моих губ.

— Тебе не нужно беспокоиться о Мартине, — говорю я, хотя на самом деле хочу сказать ему, что я не ты, stronzo.

Перевод: мудак.

Тот факт, что он так сильно потерпел неудачу в защите ее, смущает.

Я имею в виду, что ситуация в Нью-Йорке была неудачной и, возможно, ее трудно было предотвратить, но что случилось в его собственном доме? Непростительное дерьмо.

Это была чистая небрежность со стороны Дамиано. Он был слишком занят своей женой и своими интригами, чтобы следовать моим инструкциям с должным усердием.

Почему Мартину вообще выпустили из дома? Учитывая ситуацию, она должна была быть заперта в своей комнате.

Раздражение пульсирует в моем виске.

Этот остров сделал его слишком расслабленным. Он забыл, как заставляли мужчин охранять своих женщин.

А я нет.

— Как Мартина восприняла новость о том, что поедет со мной?

Де Росси выдыхает, что говорит о том, что она не очень хорошо это восприняла. — Ее трудно читать в данный момент. Последнее нападение оставило ее в плохом психическом состоянии.

Я хмурю брови. — Объясни.

— Она… не совсем там. Я думал, что свадьба может подбодрить ее, но она просто, не знаю, существовала благодаря этому. Она улыбалась, когда того требовала ситуация, говорила, когда к ней обращались, ела, когда приносили еду. Она прошла через движения, но это все.

Девушку чуть не убили в собственном доме, и Де Росси думал, что вечеринка все исправит? Черт, несмотря на то что он думает о себе, он определенно не выиграл брата года.

— Ты пытался поговорить с ней о том, что произошло? — Я спрашиваю.

Его глаза сузились.

— Конечно, мы пытались поговорить с ней. Я пытался, Вэл пыталась, даже Рас. Односложные ответы — это все, что мы получаем, как только поднимается тема. Я хочу, чтобы Лазаро был жив, чтобы я мог убить его во второй раз.

Лазаро убила его жена, но я решаю не вдаваться в подробности.

— А как насчет того, чтобы показать ее врачу?

— Я уже предлагал. Она отказалась.

— Кто здесь главный, ты или она?

Де Росси фыркает.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Приставить пистолет к ее голове? Она моя сестра. Я не могу заставить ее говорить с кем-то, если она не хочет говорить.

— Смена обстановки пойдет ей на пользу.

— Я надеюсь, что это так. — Он смотрит в потолок и глубоко выдыхает. — Я знаю, что она никогда не переставала чувствовать вину за то, что случилось с ее подругой Имоджин. Я говорил ей, что это не ее вина, миллион раз, но я не мог достучаться до нее. Вэл сказала мне, что думала, что Мари начала отпускать это, но тут снова появился Лазаро и потащил ее обратно в то темное место.

Ни хрена. Мартина сбежала от Лазаро в Нью-Йорке, а вот ее подруге повезло меньше. Чувство вины выжившего может разрушить человека изнутри, если с ним не справиться должным образом.

Я сжимаю челюсть. Это проблема. Насколько она плоха? Я могу защитить Мартину от внешних угроз, но пока я не прикую себя к ней наручниками, я не смогу уберечь ее от самой себя. Я должен знать, что она не перережет себе вены, как только я оставлю ее одну.

От этой мысли в моей груди разливается неприятное ощущение. Я не знаю девушку, но она кажется милым ребенком. Мысль о том, что она так зациклена на себе… Это неправильно. Я должен заставить ее вырваться из этого. Сделать что-нибудь, чтобы поднять ей настроение.

Кроме того, ей нужен кто-то, кто возьмет под контроль ее ситуацию, поскольку сама она явно не в состоянии выбраться из нее. И под кем-то я подразумеваю себя.

В конце концов, Дамиано нужно сосредоточиться на поставленной задаче — перехитрить Сэла и его приспешников, а это значит, что чем быстрее я смогу отвлечь его внимание от Мартины, тем лучше.

— Ты собираешься сказать мне, куда ты ее везешь? — он спрашивает.

— Лучше не надо. Чем меньше людей знают, тем лучше. — Мой взгляд скользит к скрытой камере, стоящей на книжной полке прямо над плечом Де Росси.

Он замечает, на что я смотрю, и издает недоверчивый звук. — Как ты умудряешься так быстро это заметить?

— Я знаю, что искать. Скажи мне, что это не подключено к Интернету.

— Только локальная сеть, как ты и сказал.

— Хорошо. Мартина будет в безопасном месте, и я буду внимательно за ней следить.

Де Росси встает, берет с полки два чистых стакана и наливает нам по виски в каждый.

— Я не уверен,