Истоки инквизиции в Испании XV века - Бенцион Нетаньяху

делало это. Если бы такая последовательность была неминуемой, все «верующие потомки неевреев — почти все из них были до прихода Христа наихудшими идолопоклонниками, жестокими убийцами и не только апостолов, но и бесчисленных других христиан — могли стать участниками многих других чудовищных преступлений, к которым были привержены многие нации»[1392]. Этот аргумент был, конечно, самым действенным, и он выбил почву из-под ног этого обвинения. Но толедцев ожидали ещё большие удары. Теперь Торкемада изо всех сил бьет прямо по вымышленным библейским основаниям расовой теории и предлагаемого ею решения еврейского вопроса.

«Эти подлые люди, — говорит он, — не боятся утверждать, что апостол Павел велел Титу и другим верующим отдалиться от всякого общения с обрезанными». Однако это заведомо лживое утверждение, потому что апостол Павел никогда такого не приказывал. Оно ещё и абсурдно, «потому что кто, кроме недоумка, отрицающего всякий здравый смысл, может сказать, что апостол Павел, который был, как один из обрезанных, назначен Богом учителем наций (Первое послание к Тимофею 2:7), велел верующим отказаться от всякого общения с обрезанными? Это означало бы воспрепятствовать божественному устройству, так как он сам и другие апостолы, которые все принадлежали к обрезанным, были рукоположены как проводники и учителя всего мира». Также апостол Павел говорит своему ученику Тимофею, которого он сам обрезал (Первое послание к Тимофею 4:12): «будь образцом для верных в слове, в житии, в любви… в вере…». Наверняка это не могло бы быть исполнено, если бы апостол приказал всем верующим отделиться от об-резанных[1393].

Наконец, когда они говорят, что Апостол объяснил свою «инструкцию» тем, что верующие отделились от обрезанных из-за якобы его убеждения в том, что обрезанные — природные лгуны и т. д., «они сами становятся виновными в произнесении огромной лжи, потому что приписывают Апостолу высказывание, которого он не делал — и никогда не мог сделать, потому что «то, что природно, то всегда присуще всем», кто той же природы (quod est naturale omnibus et semper commune est). И если бы апостол Павел сделал такое приписываемое ему заявление, он должен был бы объявить себя лживым от природы, как принадлежащего к еврейской расе и, соответственно, разделяющего природу евреев. Утверждая, что Апостол сделал такое заявление, толедцы продемонстрировали не только свою лживость — или скорее меру своей готовности фальсифицировать, — но ещё и своё почти безграничное безумие, «потому что ничто не кажется глупее, чем думать, что апостол Павел, который был обрезан и который заявил (Послание к Римлянам 9:1) «не лгу», сказал, что обрезанные — природные лгуны»[1394].

Хуже того, они совершили исключительное богохульство, потому что, заявляя, что евреи лгуны по природе, они обвинили в лживости Христа и всех пророков, патриархов и апостолов, Евангелистов и всех бесчисленных святых Ветхого и Нового Заветов. Но самое худшее то, что они выставили себя еретиками, потому что такие утверждения стремятся опустошить (evacuare) и разрушить (destruere) Священное Писание целиком, «поскольку оно было издано такими личностями, как пророки, или апостолы, или Евангелисты, каждый из которых был обрезан. Из сказанного об этих людях следует совершенно очевидно, что Священное Писание происходит от лживых от природы людей». Существует ли мысль, могущая быть более безбожной и отвратительной для любого христианина?[1395]

Кажется, что этим мощным аргументом атака Торкемады на расовую теорию толедцев достигла, наконец, своей высшей точки. Но это не так. Впереди был ещё более высокий пик.

IV

На протяжении всей работы Торкемада предлагает в основном два вида доказательств: одно — цитируя из Писания высказывания, которые прямо выражают отношение христианства к еврейскому народу, и другое — где эти взгляды выражаются косвенно, т. е. они подразумеваются, и мы можем прийти к нужным выводам логическим путем. К этой второй категории принадлежат доказательства, которые Торкемада классифицировал как «рациональные»[1396].

Представляя прямые свидетельства из Библии, Торкемада, как мы видим, сталкивался с теологическими сложностями. Зато в «рациональных» доказательствах его аргументы вряд ли встречались с помехами, и его дедукция безупречна. Возможно, убедительные результаты, полученные им из «рациональных» дедукций, помогли ему истолковывать так, как он это делал, и библейские пассажи первой категории.

По этой и по другой причине важно детально рассмотреть эти умозаключения.

Христианская догма предлагает Торкемаде несколько возможностей для его дедукций. Согласно Евангелию от Иоанна (6:55–54), Иисус сказал: «Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие». На этом основано таинство причастия, которое «позволяет каждому христианину получить жизненное питание для его души, не только от благотворного учения Христова», но также от Его «настоящей плоти и драгоценнейшей крови». Но эта настоящая плоть и кровь были еврейскими, так что невозможно верить в то, что человеческая часть Христа была душеполезной и воодушевляющей («ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную»), — и одновременно цепляться за принцип, по которому эта же человеческая часть Христа принадлежала к развращённой, греховной и проклятой расе. Такой принцип, безусловно, отвратителен христианину и оскорбляет таинство причастия[1397].

Аналогичное заключение по поводу ложности расовой теории может быть выведено из концепции Девы Марии, Матери Христа. Те, кто поносят еврейскую расу, неизбежно чернят её, потому что их критика евреев несёт в себе утверждение о том, что она была дочерью «преданной анафеме» расы. «Какой христианин, — спрашивает Торкемада, — может хладнокровно выслушивать эти богохульства против Царицы Небес, Госпожи ангелов, Матери Царя Царей и нашего Господа Спасителя?»[1398] В противоположность тому, что подразумевают эти богохульства, Святая Церковь выражает свои взгляды и чувства, касающиеся происхождения Благословенной Девы, когда она поет в день ее рождения: «Мария была Девой блистательного рождения, дочерью царской расы», и снова: «В этот день родилась славная Дева Мария, дитя семени Авраама, дочь колена Иудиного, царевна династии Давида»[1399]. Ясно, что Церковь не могла бы гордиться происхождением Марии, если бы эта линия наследования была так греховна и порочна, что Бог от нее окончательно отрекся.

Дальнейшей иллюстрацией абсурдности доктрины, которую толедцы распространяют против еврейской расы, является тот факт, что все святые отцы Ветхого и Нового Заветов принадлежали к евреям. Как могли святейшие из всех людей произойти от греховнейшей из всех рас? Ясно, что только противоположное предположение — а именно, что еврейский народ был самой святой группой людей — может объяснить тот факт, что все основатели истинной морали и религии были евреями[1400].

И никакого другого вывода нельзя сделать из того, что «наисвятейшая человечность» — та, что Иисуса Христа, — вышла из еврейского народа, потому что любое другое объяснение