Они вернутся - Андрей Вдовин

перевернутой вверх дном лодке в комнате с морозильными камерами. Сквозь маленькие оконца совсем не проникало света, зато было слышно, как снаружи что-то дробно шелестит — похоже, там шел дождь.

Сергей приподнялся на локте. Вот тебе раз! Неужели вся встреча с Сережей-Павликом ему всего-навсего приснилась? Или это опять какие-то заковыристые фокусы?

Впрочем, как бы там ни было, а теперь он знает, в чем ему следует каяться. Странно и дико, что прежде это даже не приходило ему в голову. Видимо, он стремился вытеснить свой грех в подсознание, чтобы вообще о нем не вспоминать... Но подобное забывать ни в коем случае нельзя. Он виноват — и вот принимает печальную, но заслуженную кару... И то, что Аня сейчас страдает, — в этом тоже целиком и полностью его вина. Он признает это смиренно и безропотно... Остается лишь надеяться, что высшие силы смилостивятся, примут его покаяние и в конце концов даруют ему прощение — отпустят с миром...

Какое-то время он лежал, предаваясь очистительным мукам совести, и даже начал испытывать от этого некую болезненно-сладостную отраду.

Наверное, этот душеспасительный катарсис продолжался бы еще долго, но всю благоговейность момента портил настойчивый и постыдный позыв организма. Пришлось вставать и идти на кухню — к уже знакомой раковине.

Там Сергей даже наклонился к сливу и пару раз нюхнул, пытаясь понять: он уже справлял сюда нужду или это все-таки был сон? Ничего не унюхав, со вздохом расстегнул ширинку.

Уже слушая, как журчит устремляющаяся по трубам жидкость, он запоздало подумал, что зря, наверное, поступает так по-свински. Словно какой-то гопник из подворотни, а не человек с высшим образованием. Ну чего ему стоило выйти наружу? Ноги бы отсохли?.. Тем более что он ведь тут не один — за ним постоянно «наблюдают» те, кто всё это ему устроил... Старпом почувствовал, как к щекам прихлынула горячая краска, — от стыда захотелось самому стечь в раковину вслед за мочой...

Но что сделано — то сделано. Сергей, внутренне корчась от презрения к себе, смущенно застегнул ширинку. Потоптавшись на месте, неловко пробубнил что-то извиняющееся, словно нашкодивший ребенок.

Ему показалось, что после такого конфуза отправляться как ни в чем не бывало спать — как-то не очень правильно. Поэтому он стоял, не зная, что делать.

Снаружи по-прежнему доносился шелестящий шум дождя. Вдруг на долю секунды окна осветились бледноватой вспышкой, а вслед за этим над лесом раскатисто грянуло.

Сергей встряхнулся, передернув плечами. Гроза на исходе августа — это довольно неожиданно. И главное — вроде бы ничего не предвещало столь радикальной перемены погоды... Интересно, к утру-то поуспокоится? А то придется тут торчать неизвестно сколько...

Он решил пройтись по вокзалу — а заодно глянуть, что там творится снаружи. На какой-то миг закралась мысль: а не взять ли опять весло? А то мало ли... Но внезапно, сам того не ожидая, он безжалостно подавил в себе это желание. Нет, в самом деле: сначала ведет себя как быдло, не задумываясь о последствиях, а теперь — дай-ка вооружусь на всякий случай!.. Вот хрен тебе, а не весло! Двигай вперед — и будь что будет!..

И старпом направился вон из кухни — через буфет, в сторону зала ожидания.

Он надеялся, что там окажется заметно светлее, чем в других частях здания. Но надежда эта не оправдалась: судя по всему, луну в небе плотно затягивали тучи, так что свету здесь взяться было неоткуда. Лишь слабо серели по обеим сторонам полукружия застекленных стен с черными вертикальными линиями стоек. Зато было хорошо слышно, как хлещет снаружи ливень, как дождевые капли звонко барабанят в стекла.

Сергей хотел было пройти направо, к «выходу на перрон», чтобы выглянуть наружу, но тут по всему залу полыхнуло, словно сработала гигантская фотовспышка. Мелькнула черно-белая картинка с рядами кресел, перечерченная длинными поперечными тенями, и на фоне этой «сетки» старпом успел заметить четкий угловато-зубчатый силуэт свисающих с потолка часов, а под ним — что-то непонятное: удлиненное и бесформенное... как будто к массивной бронзовой раме был подвешен какой-то мешок...

И вновь всё затопила тьма, а через мгновение купол над головой чуть не раскололся от грохота — казалось, даже пол задрожал, и эхо заметалось по всем закоулкам.

Сергей, словно повинуясь какому-то неясному зову, медленно зашагал в сторону часов. На полпути ткнулся коленом в металлическую боковушку кресла, обогнул препятствие, пошел между двух рядов. В темноте перед ним, на фоне едва сереющего потолка, смутно вырисовывалась массивная фигурная тень, а под ней чернела еще одна, непонятного происхождения...

Вот он подошел настолько близко, что часы оказались практически над головой — они висели метрах в трех над полом. И к ним действительно было что-то подвешено — длинное, мешковатое... Протяни Сергей руку, он мог бы дотронуться до этого загадочного предмета.

И в этот момент зал внезапно осветился снова — на сей раз двойной вспышкой. И ее оказалось достаточно, чтобы разглядеть безвольно висящие ноги и руки, упавшую на плечо голову... и страшное, опухшее лицо с клочковатой бородой, глядящее вниз мертвыми глазами из-под съехавших набекрень очков...

Сергей вскрикнул и поспешно отскочил, пятясь задом. Но тут голень во что-то уперлась, он потерял равновесие — и рухнул тыльной частью прямо в лакированное кресло под очередной раскат грома...

Зажмурился на один-единственный миг, а когда открыл глаза, ничего не понял. Оказалось, что он лежит лицом вверх на чем-то мягком, а вокруг — темнота. Лишь где-то снаружи по-прежнему слышен шум дождя.

Шевельнулся и тут же осознал, что под ним — лодка.

В первую секунду он чуть не задохнулся от неимоверного облегчения, на миг даже снова смежил веки. Но перед глазами тут же снова встало выхваченное из темноты лицо мертвеца, как будто жуткая картинка прочно отпечаталась на сетчатке. Искаженные, но все-таки до ужаса знакомые черты... Сергей вполголоса ругнулся, передернувшись от холодной дрожи. Что и говорить: наткнуться в темном зале на висящий труп — уже само по себе испытание не для слабонервных, но узнать в висельнике себя — это вообще бомбовый удар по психике...

Одно радует — что этот эффектный готический этюд оказался всего-навсего пригрезившимся кошмаром. И предыдущее просыпание ему тоже приснилось. В строгом соответствии с традициями голливудских ужастиков... В принципе, это даже кое-что объясняет. Ведь в реальности он вряд ли смог бы настолько детально разглядеть лицо повешенного...

Сергей уселся на своей импровизированной постели. Интересно, а сейчас-то он по-настоящему проснулся?.. Покачался на упругом ложе, прислушиваясь к ощущениям, даже ущипнул