Они вернутся - Андрей Вдовин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перед глазами встало озорное мальчишеское лицо с веселыми зелеными глазами и вечно шмыгающим носом. Павлик, Павлушка... Ему сейчас было бы уже тринадцать...
— Ну, идем! — потянул в подъезд юный спутник.
— Нет! — Сергей отшатнулся. — На крышу я не пойду!..
— Ты что? — удивленно посмотрел на него парнишка. — Боишься, что ли?.. Не бойся, я много раз туда лазил. Знаешь как там здоровско!
— Нет! — сердито замотал головой старпом. — Нельзя по крышам лазить! Особенно детям! Это очень опасно!
— Ха! — передернул плечиками мальчуган. — Не знал, что ты такой бояка! А еще взрослый! Трус-белорус!
— Да пойми ты! — загорячился Сергей. — У меня брат был! Такой же, как ты! Вот он один раз залез на эту же самую крышу, за провод от антенны запнулся — вниз упал и разбился насмерть! И я до сих пор себе простить гибели его не могу! Потому что это я ему лаз на крышу показал! Понимаешь? Я! — он с отчаянием ударил себя в грудь.
Юный спутник стоял и пристально смотрел на него в темноте.
— А я думал, ты забыл, — проговорил он неожиданно совсем другим тоном.
Сергей поперхнулся и похолодел, чуть не выронив весло. Широко раскрытыми глазами глядел он на худенькую мальчишескую фигурку, а в голове с тоненьким звоном пульсировало: что происходит, что происходит?
— Кто ты? — выдохнул наконец старпом, мучительно вглядываясь в скрытые мраком черты лица. — Ты... ты Павлик?
— А какая разница? — спокойно ответил мальчишеский голос. — Это ведь сон.
— Чей? — нервно вскинулся Сергей. — Чей сон?
— Сейчас уже ничей... — последовал непонятный ответ.
Старпом ошарашенно молчал. Он весь вдруг как-то обмяк и сник, словно внутри что-то надломилось.
А загадочный спутник вновь протянул руку:
— Ну что, идем?
Сергей ничего не соображал. Он помимо воли сделал движение вперед и уже был готов взяться за маленькую ладошку, но тут вздрогнул, словно очнувшись: откуда-то сзади вдруг долетели знакомые звуки.
Тук!.. тук!.. тук! — мерно стучал топор.
Старпом недоуменно заозирался вокруг. Опять, что ли, таинственный лесоруб? Но тут-то он откуда взялся? И что он рубит в центре города? В соседних дворах только тополя растут да клены...
— Ну идем, чего ты? — вцепился ему в рукав Сережа... или Павлик?
Его настойчивость настораживала, чтобы не сказать — пугала. Сергей почувствовал, что, пожалуй, ни за какие сокровища не согласится подняться с ним на крышу. Теперь вся эта ситуация ему очень сильно не нравилась. В животе знобяще ныло, руки и ноги словно бы начинали неметь. Весло вдруг показалось страшно тяжелым. Отчаянно захотелось глотнуть воды.
А неотвязчивый спутник всё тянул и тянул его в подъезд.
И тут в отдалении раздался предостерегающий крик:
— Отойди от него! Слышишь?
Сергей как будто только этого и ждал. Отдернул руку, отступая от дрянного шкета.
— Ты что, боишься меня? — очень искренне изобразил тот удивление. И, шмыгнув носом, добавил: — Я же помочь тебе хотел. Сам же просил...
— Не надо мне твоей помощи!.. — пересохшим горлом просипел Сергей. — Оставь меня! Уйди!..
Он продолжал пятиться всё дальше от маленькой темной фигурки.
— Не хочешь — как хочешь, — раздалось в ответ. — Тебе же хуже будет.
В мальчишеском голосе не слышалось ни намека на угрозу, и все-таки Сергея обдало с ног до головы холодом. Язык онемел и присох к гортани. А в мозгу гулким эхом отдавался стук топора.
Фигурка у подъезда сделала какое-то движение, похожее на взмах руки, — то ли давая понять, что не собирается больше уговаривать упрямого спутника, то ли просто-напросто прощаясь с ним. А может, это было что-то вроде магического пасса, потому что спустя пару мгновений всё вокруг Сергея подернулось рябью и как будто растворилось в темноте.
Растерянно озираясь по сторонам, он с удивлением понял, что снова стоит посреди леса. Вокруг темнеют стволы деревьев, сквозь кроны сочится бледный свет луны, которая выглядывает из рваных облаков.
— Исчезло всё, как сон, как бред... — прошептал он одними губами.
Значит, это был морок...
Между лопаток пробежал колючий озноб: Сергей вдруг представил, что бы его ждало, если бы он все-таки забрался на крышу дома, а потом бы произошла эта обратная метаморфоза. Шмякнулся бы на землю с высоты пяти этажей — и привет... Может, в этом и состоял иезуитский замысел того, кто выдавал себя сначала за пятилетнего Сережу Старцева, а потом — за его брата Павлика? Которому, кстати, тоже было пять лет...
И вновь Сергея спас таинственный «дровосек». Кстати, где же он?
Только сейчас спасенный понял, что вокруг стоит ночная тишина. Как будто и стук топора пропал в тот самый момент, как рассеялась вся эта виртуозно наведенная галлюцинация.
— Эй! — крикнул старпом. — Эй, ты где? — Он не знал, как обращаться к таинственному спасителю, поэтому неуклюже уточнил: — Ну ты, который с топором! Где ты?..
Лес молчал, лишь ветер шумел в кронах деревьев.
— Спасибо, что помог! — еще раз выкрикнул Сергей в темноту.
Никакого ответа. То ли лесоруб притаился и скромно помалкивал, то ли вообще счел за лучшее удалиться, как сделавший свое дело шиллеровский мавр...
Старпом задумчиво склонил голову, почесывая бороду. Ну и что дальше? Идти искать лодку? Она наверняка лежит сейчас где-нибудь среди зарослей — на том самом месте, где была «морозильная». Но разыскивать ее впотьмах — задача совершенно бесперспективная. Как видно, придется ждать рассвета... Сергей нащупал на поясе пейджер, глянул время. Двадцать минут четвертого. Еще часа три куковать как минимум... Он досадливо выругался, пристукнув веслом о землю. С тоской огляделся по сторонам.
Но делать было нечего. Облюбовал толстую сосну и тяжело опустился на землю, прислонившись спиной к стволу. Внезапно навалилась такая усталость, словно из тела выжали последние капли энергии. Не хотелось шевелить даже пальцем. Сергей закрыл отяжелевшие веки. Мозг сопротивлялся, увещевая и доказывая, что спать ни в коем случае не следует: возможно, здешние существа только того и ждут! Нужно быть настороже. Хорошо, хоть весло есть — какое-никакое, а все-таки оружие...
Однако голос рассудка вяз и тонул в нахлынувшем усталом безразличии. Как же всё осточертело... сил больше нет... Будь что будет, плевать... В крайнем случае таинственный доброжелатель с топором снова вмешается —
