Они вернутся - Андрей Вдовин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тот, кто бегал по вокзалу, сейчас наверняка где-то притаился — может быть, за креслами... Хотя, честно говоря, в таких потемках, да еще и с учетом Сергеевой близорукости, незнакомцу и прятаться-то особо не надо — достаточно просто встать где-нибудь в тени и не шевелиться.
Внутри опять закопошился гаденький страх. Но Сергей нарочито громко выругался, так что эхо загуляло по залу, потом перехватил покрепче весло, браво расправил плечи и двинулся дальше.
И тут справа послышался шорох.
Старпом мгновенно развернулся, выставив вперед свое грозное оружие.
В темноте он разглядел тускло поблескивающие очертания растопыренных древесных ветвей. Скульптурная композиция с Колобком. А через пару мгновений оттуда вновь донесся шорох... и еще какой-то звук, похожий не то на всхлип, не то на шмыганье носом...
— Эй, кто там? — рявкнул «охотник», изо всех сил вглядываясь в тени между древесных изгибов.
— Я... — раздался вдруг тонкий испуганный голосок
Сергей так и оторопел. Ребенок?.. Здесь?..
— Ты кто, откуда?.. — осипшим голосом выговорил он, опустив руку с веслом. — Ну выходи, чего прячешься?.. Да не бойся, не трону я тебя...
— А я и не боюсь... — буркнуло в ответ из-за пенька. — А ты не будешь шуметь и ругаться?..
— Не буду! — Сергей попытался изобразить улыбку. — Извини... Просто я сам испугался. Думал, тут разбойник какой-то бродит...
Над пеньком стало заметно шевеление: рядом с круглой поблескивающей головой Колобка возникла еще одна, поменьше.
— Здесь нету разбойников, — раздался уверенный ответ.
Вслед за этим из-за пенька выступила тень.
— Откуда ты знаешь? — Сергей тоже шагнул вперед.
— Потому что это хороший сон. А в хороших снах разбойников не бывает.
Худенькая фигурка: парнишка лет пяти, в рубашке и коротеньких штанишках. Несмело жмется и переминается с ноги на ногу.
— Не бойся... — Сергей присел перед мальчонкой на корточки, положив весло на пол. — А почему ты думаешь, что это сон?
— Ну я же сплю! — ответил юный собеседник так, словно объяснял что-то само собой разумеющееся глупому, непонятливому взрослому. — И мне это всё снится.
— И я? — улыбнулся Сергей. — Я тоже тебе снюсь?
— Ага, — кивнул парнишка, почесав нос.
— Ну ладно... А как тебя зовут?
Мальчуган приосанился и с достоинством сообщил:
— Сережа.
— Ух ты, правда? — обрадовался старший помощник. — А ведь я тоже Сергей! У нас с тобой одинаковые имена. Здорово, да?
— Здорово, — согласился парнишка.
— А как ты сюда-то попал? — задал старпом главный мучивший его вопрос.
— Ну как, как! — малыш передернул плечиками. — Мне просто приснилось, что я здесь. Чего тут непонятного? — Он развел ручонками, как бы показывая, что уж и не знает, как еще объяснить столь очевидную вещь.
Но ответ Сергея не удовлетворил.
— Ну хорошо, — сказал он. — А на самом деле ты сейчас где?
— На самом деле я дома, — с готовностью пояснил мальчуган. — В постели. Лежу и сплю.
— А где твой дом?
— Да тут, недалеко, — парнишка махнул рукой в неопределенном направлении.
— В лесу?
— Не-ет, — парнишка даже рассмеялся: должно быть, вопрос показался ему совсем уж нелепым. — Люди в лесу не живут! — он потряс перед Сергеем растопыренными ладошками: мол, как ты не понимаешь, а еще большой!
— Но здесь же вокруг один лес, — возразил Сергей.
— Это во сне лес. А на самом деле тут везде город. Я в пятиэтажном доме живу. С мамой и папой. Только папа сейчас на БАМ уехал. Но мы с мамой тоже скоро туда поедем. На поезде!
Старпома вдруг словно горячим паром обдало.
— А как... — Он кашлянул, прочищая горло. — А как твоя фамилия?
— Старцев.
Сергей огорошенно уставился в поблескивающие в темноте глазенки. Не может быть... И, всё еще не в силах поверить, решил задать контрольный вопрос:
— А... маму с папой как зовут?
— Маму — Марина. А папу — Виктор, — не без гордости ответил пятилетний Сережа Старцев.
А двадцатипятилетний Сергей Старцев больше не мог вымолвить ни слова. Просто сидел на полу, подогнув под себя ноги, и хлопал глазами. Неужели это правда? Или, может, он все-таки спит?.. «И вижу во сне себя пятилетнего, которому сам же и снюсь...» — трепетала в голове феерическая мысль в духе то ли Льюиса Кэррола, то ли Виктора Пелевина...
— Ну ты чего? — вывел его из ступора мальчишеский голос: должно быть, юному Сереже Старцеву наскучило стоять и ждать, когда ошеломленный «дяденька» соизволит прийти в себя. — Чего молчишь?
Сергей икнул, потряс головой.
— Да так... Жаль, здесь темно. Не могу толком тебя разглядеть... Погоди-ка... — он пошарил в кармане. — У меня вот тут зажигалка...
Щелкнул колесиком, и перед глазами затрепетал язычок голубовато-рыжего пламени.
— Ух ты! — пришел в восторг Сережа. — А дай посмотреть?
— Держи, — старпом протянул зажигалку. — Вот сюда нажимай...
Некоторое время парнишка только и делал, что щелкал зажигалкой да завороженно глазел на пламя.
А Сергей глядел на него. Всматривался в освещенное подрагивающим огоньком мальчишеское личико и узнавал знакомые черты, памятные ему по собственным детским фотографиям...
— Ну ладно, хватит, — сказал он наконец. — А то там горючее кончится, и я без огня останусь.
Сережа послушно, хотя и не без вздоха, вернул зажигалку. Теперь в темноте блестели только его глаза.
— И почему в твоем сне так темно? — в шутку проворчал Сергей. — Ведь ничего же не видно.
— Сам не знаю, — пожал плечами мальчуган. — Я пробовал сделать, чтобы светло было, но не получилось. У меня иногда получается, а иногда — нет.
— В смысле? — не сразу понял старпом. — Как это — получается?
Парнишка принялся объяснять:
— Ну бывает, что мне во сне не нравится что-нибудь, и я тогда... ну, специально начинаю сильно-сильно хотеть, чтобы стало по-другому. И сон может поменяться.
— А, понятно, — кивнул Сергей, вспомнив про этот «метод» управлять сновидениями. — Я тоже так делал, когда маленький был. Особенно если что-нибудь страшное снилось.
— Ага. Но я решил, что этот сон не страшный, так что сильно
