Горизонт забвения - Дарья Тарасова

должен был стать последним. Эти секунды до выстрела длились вечность.

Неожиданно, позади него в свете тусклого лунного освещения в коридоре, что-то мелькнуло, раздался глухой удар, и фигура незваного гостя упала на пол.

– Тея, беги! – громкий крик Маи выдернул меня из ступора. Я бросилась к двери, и, увидев тетю в свете, почувствовала, как тошнота накатывает. Ее голова вся была покрыта кровью, капли которой все еще стекали вниз по седым волосам. Лицо было искажено и на багрово-алом фоне четко выделялись обезумевшие глаза. Она захлопнула дверь в комнату и подперла ее стулом. В тот момент на запястьях и левой щеке Маи я заметила сильные ссадины. Должно быть ее руки были связаны, а во рту был кляп. Меня трясло, сделать вдох было сложно. Я видела, что женщина рядом со мной двигалась с трудом, ее качало из стороны в сторону, но она отчаянно пыталась двигаться дальше. Мы направлялись в гараж, когда на лестнице раздались чьи-то шаги. Сердце заколотилось и страх нахлынул с большей силой. Мы заперты в конце коридора второго этажа. Поскрипывание ступенек продолжалась, тот, кто поднимался, совсем не торопился. Мая прошептала мне:

– Будь готова бежать.

Мои глаза наполнились слезами и я с трудом смогла сдержать рыдания. Звенящая тишина ритмично прерывалась скрипом половиц, и на пол коридора начала медленно заплывать тень поднимающегося по лестнице человека.

Мая тихо продвинулась к лестнице и крепче сжала в руках обломок какой-то железки. Когда показался ботинок на верхней ступеньке, Мая наградила его щедрым ударом железки по лицу. Не теряя время мы обе бросились по лестнице вниз, но достигнув входной двери, обнаружили, что выйти не удастся. Деревянная, массивная дверь оказалась подперта чем-то с улицы.

– К задней двери! – прошептала тихо женщина. Но и там нам не удалось выбраться – дверь была заколочена. Я стояла позади Маи и увидела, как ее плечи опустились в расслаблении.

– Дорогая, – сказала она. – Придется тебе снова бежать.

– Только с тобой!– сквозь слезы, заикаясь, проговорила я.

Мая улыбнулась:

– Сегодня я увидела человека, который позаботится о тебе лучше меня.

Далее все произошло настолько быстро, что я не смогла осознать происходящее. Мая бросила в окно кухни стул, оно разлетелось вдребезги. Я быстро перепрыгнула через подоконник и оказалась по колено в рыхлом, свежем снегу. Я сделала несколько шагов и обернулась. Позади Маи стоял черный силуэт, раздался выстрел и приглушенный всхлип. Женщина резко дернулась и упала лицом вперед. В освещении уличного фонаря я увидела, что пистолет теперь направлен на меня. Я бросилась бежать. Как в ту самую ночь, которая привела меня сюда. В снегу мои ноги утопали, холод декабрьской ночи обжигал лицо, но я просто заставляла себя делать шаг за шагом. Мне нужно было только добраться до Марка, он сможет защитить. Морозный воздух проникал в горло и легкие, а мои ноги уже окоченели от холода, но я продолжала делать шаг за шагом.

Из-за глухого поворота на большой скорости вылетела машина, едва не сбив меня. Яркий свет фар ослепил, и я впала в оцепенение, едва дыша и с трудом держась на ногах. Кто-то вышел со стороны водителя и направился ко мне.

– Тея, ты ранена? – это был мой Марк.

Я стояла, смотря на него и не понимая, что нужно сейчас ответить. Он провел меня в машину, усадил на сидение рядом с собой, укрыл пледом, и, тогда я увидела в зеркало заднего вида еще несколько машин, стоящих позади его. Среди них были полицейская машина и скорая.

– Тетя Мей! – прошептала я сквозь пронзительную судорогу, когда мы уже подъехали к дому и указала на разбитое окно кухни трясущейся покрасневшей рукой.

Все машины с шумом и мигалками окружили дом. Входная дверь, которую нападавшие замазали чем-то похожим на цемент, спецназу пришлось выбить. Из машины я наблюдала, как вооруженные люди распространились по дому, как свет от их фонариков выглядывал из каждого окна.

Неожиданно из рации раздалось шипение и мужской голос доложил: «Нужен коронер на кухню». Мне вдруг стало сильно не хватать воздуха, вдохнуть никак не получалось. Я поджала колени к груди, уткнулась в них лицом и зарыдала.

«Один без сознания» – снова прозвучало по рации. Сердце бешено заколотилось. Это должно быть, тот, что остался у меня в комнате.

Уже через мгновение его выводили из дома, закованного в наручники. Его разбитая голова была опущена в ворот куртки, но походка и сутулость мне казалась знакомой. Когда он поравнялся со мной, я узнала его профиль – дядя Иван! Голова закружилась сильнее прежнего, сердце замерло в груди и в голове пронесся хоровод вопросов, но многое встало на свои места.

Дверь рядом со мной открылась и сквозь слезы я увидела Марка. Он молча потянулся ко мне и обнял, прижав к себе очень крепко. В голове не укладывалось все, что произошло.

– Давай сейчас поедем ко мне? – предложил он. Я кивнула и отпустила его из объятий.

Откинувшись на сидении, перед моим взором предстало, как в одну из машин на носилках укладывают черный пакет с телом Маи.

По дороге в квартиру Марка мы молчали. Я смотрела в окно пока мы ехали, но не видела ни города, ни людей. Наступила апатия. Не помню, как мы доехали, и как зашли в квартиру, как я села на подлокотник дивана в гостиной. Сознание вернулось ко мне только тогда, когда он переодевал мне носки. Все его прикосновения были такими нежными, обволакивающими добром и заботой, что мне сразу захотелось спать. Я положила руку на плечо Марка, пока он сидел на коленях передо мной. Мужчина легонько прикоснулся губами к моему запястью, а закончив с носками, поднялся и очень крепко меня поцеловал. В этот момент я ощутила, как трясутся мои губы. Чуть отстранившись, он прошептал:

– Тебе стоит принять горячую ванну, чтобы не разболеться от охлаждения.

Я слегка кивнула.

– Я наберу ванну и дам свою одежду. Снимай все и переоденься в халат. – добавил он.

Послушно дойдя до спальни, я переоделась, ощущая, насколько мокрая была одежда и как же мне холодно.

Из ванной тем временем доносился аромат сладких фруктов. Небольшая комната оказалась очень светлой, с маленьким окном с занавеской в мелкий цветочек. В самой ванной разрастался сугроб белой сверкающей пены.

– Уже можно залезать. Мне выйти? – сказал Марк.

– Нет, просто отвернись.

Улыбнувшись, он послушно отвернулся. Сняв носки и халат и оказавшись абсолютно голой, я бросила халат на плечо Марка и быстро погрузилась в пену.

– Ты побудешь со мной? – спросила я.

– Конечно. – ответил он, мягко улыбнувшись и присаживаясь на край ванной.

– Что мне теперь делать? – слёзы снова комом встали у меня в горле.

– Милая, не бойся! Пока останешься со мной.

– Как он мог ее убить? Они же тридцать