Взорванный город. Роман - Марина Бойкова-Гальяни

Олег тихо засмеялся:

– Доктор сам желал видеть родных, чтобы сбагрить меня под присмотр. Так что получить свидание не составило труда.

– Я благодарна тете Мааре: ты не мог заботиться обо мне, находясь в клинике.

– Но ведь потом смог? – вопросительно заглянул сестре в глаза, и та растерялась.

– Думаю, отчасти. Ты сам казался не приспособленным к самостоятельной жизни, к миру, полному разных людей.

– Но справился, скажи, ведь справился?

– Не было времени доказать. А потом нашла дом, куда взяли горничной совсем дитя.

– Твой хозяин был извращенцем? Обижал? Ты никогда не жаловалась.

– Герхард полюбил меня всем сердцем.

– И обманул. Должен был жениться, вместо этого сломал жизнь бедной девочке. Но ничего, у тебя есть брат, хороший взрослый братец, который больше никогда не позволит обижать сестрёнку.

– Не надо. Герхарда долги заставили принять решение о браке с денежным мешком.

– Да, видел я, вовсе не дурнушка, даже очень интересная дама. В светской хронике показывали свадьбу. Помнится на каком-то острове.

– На Евгении?

– Точно. ― Женя нервно кусала ногти, ― На Евгении. Мой остров, куда мчалась недавно, но куда не пустили.

– Сочувствую. Теперь ближе к делу. Ты ведь одна теперь. Дай недельку покантоваться. Клянусь, не помешаю.

Подошел к бару, по-хозяйски открыл дверцу:

– Ого! – присвистнул, сложив губы трубочкой, – неплохо. Разрешишь?

– Конечно. Бар в твоем распоряжении. Налей и мне рюмочку коньяка.

– А я хочу виски!

Олег протянул сестре рюмку коньяка, а себе налил виски в стакан, и уселся на пуф, возле кресла, в котором, естественно, сидела Дженни.

– За встречу! – звякнул стаканом о рюмку.

– За встречу!

Снова налил:

– За взаимопонимание!

– Так что привело тебя?

– Нужна всего неделя, чтобы Дунька убралась восвояси!

– Дунька??

– Дина, кто ж ещё?

– Поругались?

– Мы-то? Я слишком мягок и терпим к дуре. Как папаша к чокнутой матери. Нельзя быть таким добрым. И так, и сяк, Душечка моя, сю-сю, му-сю. А она только хвостом туда-сюда, вертихвостка! Возомнила королеву Шантеклеру из себя!

– Изменила?

– Да уж, куда дальше. Рога в небо упираются! Достала такая «радость». Кто бы ей глотку перерезал, шлюхе драной. – Брат зловеще скрипнул зубами. – Что смотришь? Ну, нет! Охота мараться, и срок мотать из-за дряни? Я, по-твоему, совсем спятил?

– Где она?

– Просила неделю, чтобы собрать манатки. И ещё вопрос: может, продадим родительский дом – плохая аура мне не дала жить, и никому из нас не позволит? Продадим, а деньги поровну. А? Прикинь: половина твоя. А я бы маленькую квартирку приобрел. Давай.

– Пожалуй, но я немного все-таки подумаю.

– Конечно, подумай. Разве я гоню? Дом хороший, большой, да и город рядом. За вырученные деньги купить две двухкомнатные квартирки, ещё и на мебель останется. Думай. Хочешь, на тебя оформим? Будут дети – всё им, твоим крохам. А говоришь, брат у тебя плохой. Раньше был плохой, что, правда, то, правда. Когда это было? То-то. Запомни, люди меняются! Выпей со мной.

Теперь она выпила.

– Я тебе верю, Олег. Живи пока. Только, если вернется Герхард…

– Всё, понял.

– Идем, увидишь спальню для гостей.

– А где ты спишь?

– Рядом спальня Герхарда, а за ней – моя!

– Вот так баре!

– Официально я числюсь управляющей.

– Классика! Барин спит с обслугой, но жениться для него низко! Таков Герхард! Продажная душа.

– Ты не можешь судить!

– Очень даже могу! Покажи твою спальню!

Женя распахнула настежь дверь. Дэмиан смотрел одним глазом в просвет между неплотно задвинутыми занавесками.

– Как так? Был к окну повёрнут!

– В доме завелся барабашка? – спросил Олег, – да ладно, не пугай. Машинально задернула штору, а его оставила так. Всё просто, если учесть твое состояние! А виноват Герхард! Сделай ему плохо.

Олег взял чёрта на руки:

– Отменная работа! Дьявол водил резец мастера. Скульптура теплая, а у меня мороз по коже. Жуть!

– Его зовут Дэмиан! Мой ангел-хранитель!

Брат протяжно свистнул:

– Ну, дела! Дэмиан! Как в фильме «Омен»? – (Женя кивнула). – Глаза его глубоки и пусты. Сделай их голубыми или серыми. Краски есть? акварели или гуашь?

– В кабинете Герхарда, кажется есть.

Нашла коробку акварелей, и протянула Олегу:

– Пусть они будут небесно-голубыми.

– Здорово. И мне занятие. Хочешь, смотри.

Он налил воды в пластмассовый стаканчик, и изрядно смочив кисточку, окунул в голубой колер. Небесно-голубые с чёрными зрачками, глаза изумлённо глядели на мир. Дэмиан превратился в куклу. Дженни растерялась.

– Н-да…, – протянул брат, и снова свистнул, – раньше было лучше. Вымыть?

– Нет, оставь. И не свисти в доме!

– Не замечал суеверия в тебе.

– Раньше многое было иначе.

– Опять о своем. Успокойся, избранник не женится на тебе. Лучше поищи другого парня.

Женя мотнула головой.

– Отказываешься признать очевидное, дорогая сестричка. Герхард жаждет власти, которую дают деньги, а не чистая любовь провинциалки.

– Я не провинциалка.

– И не светская львица, хоть бываешь, чёрт знает в каких высоких кругах.

В дверь позвонили.

– Откроешь?

– Садовник доложит о визитере.

Домофон издал трель.

– Мадам Натали. Впустить?

– Это подруга.

– Не волнуйся, мешать не стану. С твоего разрешения прилягу.

– Хорошо, дорогой, – погладила брата по щеке, и он издал некое мурлыканье.

Натали удобно расположилась в гостиной, чувствуя себя как дома:

– Звонил Герхард. Что произошло?

– Он ещё и звонил. Артист. Все, злодей, подстроил, а теперь овечку из себя корчит. Ненавижу! – до крови закусила губу.

– Вот так страсти! Может, нальешь водочки? О, у тебя были гости! – теперь Наталья увидела стакан с недопитым виски.

– Брат. Оле-е-г! Ты не спишь?

Олег в одно мгновение нарисовался из темноты лестницы:

– Я мечтал под журчание прелестных созданий, – скатился вниз по перилам.

– Что за детство?

– Я взрослый мальчишка, – галантно поднес к губам руку Натали. – Олег, родной брат нимфы, – кивнул на Женю, играя обольстительной улыбкой.

– Я и не знала, что у тебя красавец брат. Хотя, посмотреть на сестру! – Развела руками, не находя слов, – Очарована.

Женя наполнила бокалы.

– За знакомство!

Выпили. Олег по-свойски заглянул в холодильник, достал и нарезал ветчину, сыр и помидоры. Натали не сводила с него глаз, но сестру мало беспокоило; мужчины долго не задерживались, сердечные волнения подругу особо не ранили. Чувства же противоположного пола с некоторых пор вызывали у Евгении только недоверчивую ухмылку. Тем временем Олег поспешил вновь наполнить бокалы:

– А теперь за хозяйку дома! – Брат значительно подмигнул подруге, и та залилась очаровательным смехом, который сводил с ума многочисленных поклонников. – Сирена! – Восхитился Олег, – Понимаю команду Одиссея, – прикрыл ладонью руку Натали, и нежно сжал.

Серые глаза подруги тотчас стали голубыми: она снова потеряла голову. Евгения предостерегающе глянула на брата, но тот сделал вид, что не понял.

Выпили ещё, и Женя почувствовала себя лишней.

– Пойду спать! – но её не слышали.

Встала, намереваясь откланяться.

– Олег проводит меня, – объявила Наталья.

Они, как пьяные (правда и выпито было немало) поднялись, и, взявшись за руки, вышли из дому. Женя затворила дверь, не без основания решив, что брата ждать не стоит. Слишком хорошо знала подругу: если брат окажется хорошим любовником, неделя в доме Натали ему обеспечена.

Опять одна

Находясь в доме Натали, Олег не оставлял сестру в покое. То ли подход к любовным делам не позволял ежедневно баловать подругу своим присутствием, то ли, в чужом доме было не с руки, но так или иначе, он поселился у Жени. Натали стала звонить чаще, подолгу беседовала с подругой, пока та, наконец, не звала брата. После двух-трех фраз Олег быстро одевался и исчезал на несколько часов, а то и на ночь.

Истерзанный мозг нашей героини постоянно ворошил прошлые отношения с Герхардом, стараясь понять, когда возникло отчуждение любимого. Однажды, после очередной попойки в обществе подруги, решившей отметить незначительное событие, наутро проснулась с больной головой и сразу поняла: что-то изменилось.

Дэмиан глядел с подоконника черными глазницами, наводящими жуткое ощущение беспомощности. Рот светился изнутри: казалось, он силился говорить. Наконец, грубый шёпот заставил волосы на голове колыхнуться:

– Слушай Олега. Он знает правду: Герхард никогда не любил, Герхард использует людей.

Женя привстала, изумленно внимая идолу.

– Не может быть! Куклы не говорят!

Свет, идущий изо рта, померк. Идол стоял, молчаливо глядя черными дырами глаз.

– Что это? Белая горячка? Кто перекрасил глаза Дэмиана?