Девчата. Полное собрание сочинений - Борис Васильевич Бедный

– Со дна он проволку подымет

И перевыполнит свой план!.. —

во все горло запел Илюшка Мурманец, чувствуя, что настоящей злости в словах Нюры нет и распекает она его только для порядка, по бригадирской своей должности. – Не кипятись, ваше бригадирство! – дерзко отозвался он, вылезая из лодки. – Последний рейс, теперь до конца смены хватит каленой паутинки. – Илюшка протянул Нюре бумажный кулечек с голубикой и весело гаркнул в сторону сортировочной сетки: – Девчата, доставайте из сундуков самые лучшие свои платья: вечером в клубе кино «Адмирал Нахимов»!

Нюра притворно нахмурилась, чтобы Илюшка не воображал, будто может безнаказанно высмеивать бригадира, и строго спросила:

– Новой проволоки на складе много еще?

– Как раз Полозову на смену хватит.

– А дальше?

– Дальше опять старье пойдет… – виновато сказал Илюшка Мурманец, словно по его недосмотру запань в последнюю неделю с перебоями снабжалась такелажем и Филин пустил в работу жесткую старую проволоку, вязать которой пучки было гораздо трудней, чем гибкой новой.

Нюра забывчиво мяла в губах крупную дымчато-сизую ягоду из Илюшкиного кулечка.

– У меня рацпредложение… – вкрадчиво зашептал Илюшка, заговорщицки нагибаясь к уху бригадирши. – Давай вывезем со склада всю новую проволоку и припрячем, а? Как раз на завтрашнюю смену нам хватит. Только прикажи, я мигом обернусь. Не успеет стриженая девка косы заплести – проволочка здесь будет!

Нюра внимательно посмотрела на своего расторопного такелажника, будто впервые его увидела. Ее поразило, что вот и совсем несхожие они меж собой люди, а желания их сейчас полностью совпадают. И вся разница меж ними лишь в том, что ей эта хитрость с проволокой нужна ради Михаила, а Илюшке – чтоб их бригада побила полозовцев. Да и о премии он наверняка не забывает. И совсем уж некстати всплыла мысль: «Интересно, говорили что-нибудь Даше на ее курсах-семинарах о таком вот неожиданном совпадении тайных желаний у не похожих друг на друга людей?..»

– Сомневаешься? Боишься, Полозов разузнает? – выпытывал Илюшка. – Да я так запрячу – сам Филин не найдет. Затопим проволоку между станками, а то внутрь понтона запузырим – ищи-свищи!.. И Филина сейчас на складе нету, в контору подался. Все одно к одному… Что ж молчишь? – И чтоб окончательно доконать бригадиршу, добавил: – Опять о нашей бригаде в газете напишут, а то и портретики тиснут! – Илюшка Мурманец выпятил грудь, словно уже позировал перед фотоаппаратом, и показал в улыбке все тридцать два черных от голубики зуба. – Может, и премия перепадет, а мне как раз на мотоцикл не хватает… Куплю мото – тебя первую прокачу. Все пеньки вокруг поселка посшибаем!.. Ну как, везти проволоку?

– Насчет пеньков ты мастер… – уклончиво проворчала Нюра и отвела глаза от вопрошающего взгляда Илюшки Мурманца.

Умом она понимала, что Илюшка затеял неладное, но какая-то неведомая и слепая сила не давала ей приструнить бойкого такелажника и заставить его выкинуть из лихой головы непутевое свое рацпредложение. Тоже мне, рационализатор нашелся! Она вдруг горячо пожалела, что в их бригаде на месте Илюшки не работает какой-нибудь другой, насквозь самостоятельный парень, который сам по себе, без ее ведома, провернул бы все это дело, а она бы даже и не знала, откуда взялась в бригаде победоносная новая проволока. А теперь выходит так, будто она чуть ли не подталкивает Илюшку на этот сомнительный поступок. И уж во всяком случае, не шибко удерживает его…

«Сама во всем и виновата, – с запоздалой прозорливостью осудила себя Нюра. – Вечно лезу во все дырки, вот и отучила ребят от самостоятельности. Вперед будет наука…»

Илюшка Мурманец забыто стоял на боне возле лодчонки, терпеливо дожидаясь, когда бригадирша додумает свою думу. Он машинально клевал голубику из кулька и тут же гостеприимно протягивал его Нюре.

– Так везти или нет? – спросил он наконец, пытливо заглядывая Нюре в глаза. – Что-то не пойму я тебя. Ведь само же в руки плывет – жаль упустить… Везти, а?

– А я почем знаю? – тихо спросила Нюра и опасливо покосилась по сторонам, не слышит ли их кто. И тут же разозлилась на себя за эту вороватую предосторожность.

Илюшка обиженно отдернул гостеприимный кулечек за спину. А Нюра вдруг как-то разом устала от его непонятливости. И вроде бойкий парень, а вот поди ж ты… «Тоже мне Мурманец! Все у них там, что ли, за полярным кругом, такие бестолковые? Другой на его месте давно бы уже все понял, а этому надо разжевать и в рот положить. Ну и работнички!»

Она вовсе не того боялась, что ей придется отвечать, если Илюшкина горе-рационализация выплывет наружу. Просто ей больно было убедиться, что и она сродни жуликоватому Илюшке. Правда, ради премии Нюра никогда бы на эту махинацию не пошла, а вот после Дашиных мудреных наставлений… Э, да чего там! Как ни крути, а выходит: не такая уж она вдоль и поперек сознательная, как привыкла о себе думать.

Ей припомнился один давний разговор с Дашей. Та уверяла, что в особых случаях иной раз можно и поступиться кое-чем – для пользы дела. А Нюра со всем пылом безгрешного человека настаивала тогда на том, что в жизни нет и не может быть ничего такого, ради чего надо кривить душой. Легко ей тогда было козырять своей принципиальностью! Вот так живешь-живешь – и сама себя не знаешь…

– Ладно, пускай Полозов на нашей глупости премии себе зарабатывает! – в сердцах сказал Илюшка Мурманец. – Он-то небось такого случая не упустил бы!

Илюшка швырнул кулечек с голубикой в воду, беспечно запел: «А счастье было так возможно…» – и принялся выгружать из лодки проволоку. Нюре бы уйти сейчас подальше, но она прикованно стояла рядом и пристально смотрела на мельтешенье Илюшкиных загорелых рук, будто никогда не видала, как разгружают лодку. У нее было такое чувство, что разговор их еще не окончен. И похоже, пронырливый Илюшка догадался-таки, что` держит бригадиршу возле него, и, когда последний круг проволоки увесисто плюхнулся на бон, снова подступил к Нюре:

– Да не цацкайся ты с Полозовым, этот всегда извернется. Вот увидишь, нам завтра старой проволокой пучки вязать, а твой Полозов новую раздобудет, и мы же еще в дураках и останемся! Вспомни прошлый месяц. Так что не честность это с нашей стороны, а самая настоящая дурость!.. Ну, решай: везти, что ли? В последний раз спрашиваю.

И тут Нюра взорвалась:

– Чего пристал?! Ты такелажник – ты и снабжай бригаду проволокой. А как и откуда – меня вовсе не касается. Каждый должен делать свое дело и