Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

Я не сам где видал, да от людей слыхал,

Да слыхал от Дуная да от Иванова!»

55. Тому слову Владимер да не ослышылсэ;

Нарежал он голей да фсё кабацкия, —

А выпущали Дуная да вон ис погреба.

Выходил-то Дунай да на белой свет

Да на белой где свет да на светую Русь.

60. Приходил-то Дунай да во светлу грыню;

Он крест-от веть клал да по-писаному

Да поклоны-ти вёл да по-уцёному:

«Ище здрастуй, Владимер да стольнекиевской!

Ище здрастуйте, фсе да князя-бояра,

65. Ище сильни-могущи да фси богатыри,

Ище те паленици да приудалыя,

Ище те же хресьянушка прожытосьни!»

Да садил где Владимер да за дубовой стол,

Наливал ему чяру да зелена вина

70. (Ище та была цяшка — да полтара ведра!).

Принимал где Дунай да единой рукой,

Выпивал где Дунай да к едину духу.

Наливал где Владимер да цяру фторую,

Наливал где Владимер да цяру третью нонь.

75. Да Владимер-от нонь да розговаривал:

«Ище ой еси, Дунай да сын Ивановиц!

Да бывал-то ты, Дунаюшко, во фсех местах,

Да бывал-ле, Дунаюшко, во фсех землях,

Да бывал где, Дунаюшко, во фсех ордах.

80. Да не знаш ле ты невесты да богосужоной:

Брови церны у ей — да как у соболя,

Оци ясны у ей — да как у сокола,

Ище рець-та у ей — да лебединая,

Ище ростиком нонь — да как с миня вышком?..»

85. Говорыл-то Дунай да таково слово:

«Уш ты ой еси, Владимер стольнекиевской!

Не изволь ты миня да казнить за слово,

Не сади-тко миня да ф темны погреба,

Не сылай-ко миня во сылки дальния!..

90. Ище жыл я во городи во Шахови

Да во Шахови в городи во Ляхови

Да служыл королю да ляховиньскому;

Да немного я жыл — да ровно деветь лет.

Ище было у короля да нонь две доцери:

95. Ище перва Настасея да королевисьня,

Ище фто́рая Опраксея да королевисьня.

Настасея-короле(ви)сьня поленицей есь,

Ище ездит-де она да на цисто полё.

Опраксея-та сидит да она в горници:

100. Ище не́как до ей да как добрацьсе там!..»

Говорил где Владимер таково слово:

«Окроме Вас, как ехать да боле некому». —

«Уш ты ой еси, Владимер да стольнекиевской!

Ище дай мне-ка Добрынюшку Микитица!»

105. Ище стали удалы да собиратисе.

Отправлелись они да нонь ис Киева,

Приежджали нонь ко городу ко Шахову

Да ко Шахову городу, ко Ляхову,

Ко тому королю да ляховиньскому.

110. Становили бы они да как добрых коней,

Заходили бы они да во светлу грыню.

Заходил-де Дунай да во светлу грыню, —

Ище крест-от кладёт да по-писанному

Да поклоны-ти ведёт да по-уценному:

115. «Ище здрастуй, король, да нонь по-старому!» —

«Да поди-тко-се, Дунай да сын Ивановиц;

Да служи-тко, Дунай, да ты по-прежному». —

Говорил-де Дунай да таково слово:

«Уш ты ой еси, король да ляховиньской мой!

120. Не по-старому приехал да не по-прежному,

Да приехал нонь я к тебе как сватацьсе.

Ище есь у мня жених да Владимер стольнекиевской,

Есь невеста Опраксея у тя королевисьня;

Да нельзя ле будёт да их вместо свести?..»

125. Отвецял ему король да ляховиньской нонь,

Отвецял где король да яму з грубосью.

Ище тут-де Дунай да призадумалсэ;

Говорыл где Дунай да таково слово:

«Да не даш нам добром — да возьмём силою».

130. Да пошли где они да как из грыни вон,

Отпирали фсе двери да нонь шырокия

Да взели Опраксею за белы руки,

Повели где Опраксею из горници.

Ище тут где она да слезно плакала:

135. «Ище ой еси ты, как отець родной!

Да умел-то ты да где споить-скормить,

Не умел-то ты в замужесьво повыдати!»

Повели Опраксею на шыроку улицю;

Да пошли где они да как ф торговой ряд;

140. Нагрузили они ей да платья светноё,

Нагрузили они платья да как три сумы.

Ище сел-де Добрынюшка попереди,

Опраксею посадил да как позади нонь;

Отпустились они в дорогу дальнюю.

145. Ище едут-де они да по чисту полю;

Да увидели они, да на чисто[177] поли

Ище ископыти лёжат да ровно люта печь*:

Да проехала поленица да приудалая.

Ище тут-то Дунай да ему передал,

150. Сам отправилса Дунай да позади за ей.

Ище ехал Добрыня да в стольне Киев-град,

Приежджал бы Добрыня в стольно Киев-град.

Собирал где Владимер-от поцесьён пир,

Да повёл где Владимер-от как сватьбы быть.

155. Повенцяли Владимера с Опраксеей;

У Владимера так сватьбу да так веть концили.

Наежджал бы Дунай да на чистом поли

Ище ту же поленицу да приудалую[178].

Розоставили они да бел хорош шатёр,

160. Ище нацели они да опоцеф держать.

Пробужалса Дунай да от крепкого сну.

Загорел-то веть тут да как рокитоф кус<т>[179],

Да кругом-ле куста да как рокитова

Ище лютая змея да увиваицьсе.

165. Говорыла бы змея да руським языком:

«Уш ты ой еси, Дунай да сын Ивановиц!

Розувай-ко ты, Дунай, да со правой ноги сапог,

Заливай-ко ты, Дунай, да как ракитоф кус<т>,

Ище вынеси ты маленьких змеёнышкоф!»

170. Тому слову Дунай да не ослышылсэ.

Говорыла Настасея да таково слово:

«Ты не делай, Дунай, цто не надобно».

Не послушал Дунай да как ее реци, —

Поцерпал где сапог да клюцевой воды,

175. Заливал-де Дунай да цяс рокитоф куст;

Он и выхватил маленьких змеёнышкоф,

Он и выхватил их да нонь как в жывности.

Говорила бы змея да таково слово:

«Уш ты ой еси, Дунай да сын Ивановиц!

180. Когда будёт нужда, да ты меня спроси!»

Посадилса где Дунай да на добра коня,

Посадил