Сердце бури (СИ) - "Раэлана"

Капитан, пошатываясь, приблизился к столу, где все еще стояли несколько пластиковых бутылок с водой — на случай, если участники переговоров пожелают промочить горло. Он откупорил одну из бутылок и сделал несколько судорожных глотков. И только после этого, все еще бледный, как стена, провозгласил:

— Господа, кажется, у нас не остается другого выхода. Я вынужден сообщить о необходимости срочной эвакуации…

Лея в это время напряженно молчала, пытаясь осмыслить случившееся. На ее лице не проглядывалось и тени страха — только глубокие раздумья.

Все было слишком очевидно: долгожданные переговоры, на которых в кои-то веки верхушка Сопротивления присутствует в полном составе, да еще вместе с предателями-банкирами, внезапная неисправность дефлекторов… Лишь один человек мог провернуть нечто подобное. Однако он, право, не мог не знать, что всеобщее подозрение тут же падет именно на него…

Вдруг, стоило Мейцу объявить об эвакуации, как генерал выпрямилась со скоростью пружины. Остальное произошло в считанные секунды. У всех на глазах Органа подлетела к Терексу и безо всякого стеснения ударила его по лицу — один раз и другой, так, что на обеих его щеках проступили отпечатки ее рук, а в его льдистых серых глазах не отразилась растерянность, граничащая с бешенством. Лея гневно улыбнулась.

Когда первое оцепенение прошло, капитан взглянул ей в глаза, больше не пытаясь утаить злорадства. Одно решительное движение — и Лея ощутила резкую боль. Терекс использовал классический захват, вывернув ее руку за спину. Холодное дуло бластера уперлось ей в затылок.

— Всем не двигаться, — скомандовал он на удивление спокойным, даже как будто усталым голосом. — Оружие на пол.

Капитан и все остальные застыли в смятении. События развивались слишком стремительно, никто из присутствующих попросту не успел ничего сообразить.

Лишь мгновение спустя Мейц опомнился и принялся неспешно отстегивать пояс с кобурой. Прочие нехотя, но все же последовали его примеру.

Терекс удовлетворенно перевел дух. Он был теперь полноценным хозяином положения. Шутка ли, ухитриться в одиночку захватить командный центр противника и притом здорово припугнуть весь этот высокопоставленный сброд. Крифф, ради такого определенно стоило стерпеть пару оплеух!

Наплевав на угрозу, генерал дернулась в яростной попытке высвободиться. Терекс крепче прижал ее к себе, медленно выворачивая руку, сжатую в каменной хватке.

Лея свирепо оскалила зубы.

— Что бы вы ни делали, капитан, вам все равно не выдержать соперничества с Хаксом. Он не задумываясь пристрелит вас, как только Сноук перестанет в вас нуждаться.

Капитан ответил холодным смехом.

— Ха-ха-Хакс?.. Да ведь он — уже мертвец, генерал. Хотя еще сам не знает об этом. Надменный рыжий мальчишка пыжится, расхаживая павлином среди штурмовиков, толкая громкие речи с экранов. Он и не подозревает, что сам роет себе могилу. Верховный лидер не потерпит, чтобы кого-то в Первом Ордене любили больше, чем его. А-ха! Право же, — добавил Терекс с каким-то извращенным наслаждением, — крошка Арм позабыл первое правило службы тиранам вроде Сноука: если хочешь остаться цел, будь как можно более незаметным…

***

Тем временем человек, которого Терекс самоуверенно назвал «мертвецом», ни о чем не подозревая, стоял на командиром мостике «Финализатора», упершись взглядом в иллюминатор.

Ему не впервой доводилось наблюдать в действии элитную эскадрилью новых TIE-истребителей, однако это зрелище определенно стоило того, чтобы смотреть еще и еще. Новые истребители органично сочетали маневренность предыдущих моделей этой серии и ударную мощь их улучшенной версии — «TIE-Мститель», когда-то разработанной специально для противостояния «крестокрылам» повстанцев. Они были оснащены удлиненным титановым корпусом, усовершенствованной системой дефлекторных щитов и четырьмя турболазерными пушками довольно старой, но все еще актуальной на рынке вооружения модели «L-s9.3», которая славилась тем, что могла разнести небольшой астероид всего одним попаданием. Что и говорить, инженеры «Сиенар-Джаемус» по праву называли эти корабли точкой отсчета новой эпохи в производстве малых судов. До сих пор их выпускали ограниченной серией. Каждый стоил баснословных средств. Лишь лучшие пилоты удостаивались чести сесть за штурвал.

И теперь один за другим сверхсовременные красавцы-истребители вырвались из полости ангара «Финализатора» и ринулись в атаку, с поражающей ловкостью уходя от выстрелов, крутясь и маневрируя. На фоне обычных СИДок эти были — словно огромные, смертельно опасные джеонозийские пчелы посреди роя мух. Их насчитывалось не больше дюжины — но и этого хватило, чтобы ударить единым кулаком, внеся сумятицу среди противников.

Генерал наблюдал за боем, больше напоминающим эффектный танец, с выражением холодной отстраненности, сурово сжав губы и заложив руки за спину.

Поразительно. В этот торжественный, полный величия момент абсолютного триумфа Первого Ордена Хакс, однако, не испытывал ни радости, ни гордости. Его душу скребла досада. Мысль о том, что он вынужден постыдно отсиживаться в стороне, когда Терекс сейчас находится там, в эпицентре, — не давала Армитиджу покоя. Эта мысль снова и снова вонзала ему в грудь невидимые когти, заставляя болезненно кривиться.

Проклятье! Уж на этот раз капитан непременно позаботится, чтобы все лавры достались ему. Ведь это он, Терекс, ранкор его загрызи, измыслил, как им наконец быстро и аккуратно накрыть остатки Сопротивления, да еще и вывести Банковский клан на чистую воду — теперь-то у Верховного лидера будет достойный предлог упрятать зарвавшихся дельцов за решетку на приличный срок и прибрать к рукам их добро. И все благодаря этой пронырливой твари, этому ничтожеству, этому тупому солдафону!

Чтобы осознать всю глубину тревоги молодого генерала, необходимо достичь тех же высот, что и он. Те, кто находится на вершине, боятся лишь одного — что однажды их могут низвергнуть. Так уж мы устроены. Больше всего на свете богачи страшатся растерять свое состояние, а любимцы — что о них забудут. Этот страх — обратная сторона везения. Жизнь — это череда взлетов и падений, но чем выше взлетишь — тем больнее падать.

Армитидж боялся даже представить себе, что однажды Терекс — бывший штурмовик, почти раб — может встать на одну ступень с ним — потомственным офицером, который с младых ногтей бьется во славу семейного наследия. Если человек без чести и принципов добьется тех же привилегий, что и преданный слуга идеалов Империи, это будет слишком сильный, слишком жестокий удар по самолюбию генерала, по его болезненному тщеславию, неимоверно раздувшемуся благодаря успехам последних лет. Тем более в свете одного обстоятельства, которое Хакс всеми силами старался выкинуть из головы — что и победа на Корусанте на самом деле не принадлежит ему до конца. Об этом обстоятельстве до сих пор не знал никто, кроме них с Терексом и самого Верховного лидера, но все же оставалась вероятность, что однажды оно выйдет на свет.

Генерал настолько удалился в свои мысли, что прозевал момент, когда один из новых истребителей сумел повредить систему управления ангарными шлюзами на нижней палубе вражеского крейсера. Вероятно, залп угодил во внешний щиток. «Крестокрылы» попытались перегруппироваться, чтобы защитить «Второй дом» от проникновения врагов, однако СИДы то и дело вклинивались между ними и ломали строй.

Хакс опомнился только тогда, когда коммуникатор у него в руке заговорил голосом Митаки, который желал знать, стоит ли высылать абордажную команду.

— Готовьте три… нет, четыре десантных модуля, — едва не прорычал Армитидж, готовый обрушить всю свою бессильную злобу на ни в чем не повинного адъютанта. Впрочем, для чего еще нужны под боком люди, подобные Митаке?

Хакс предвидел, что враги будут драться до последнего. Значит, сражение предстоит короткое, но лютое — не на жизнь, а насмерть. Получив ранение, каждый из повстанцев сожмет зубы и продолжит биться; потеряв оружие, — пойдет врукопашную. Иного им попросту не остается. Они не отступят, как войска Первого Ордена при штурме цитадели, — им некуда отступать. Сопротивление достигло той же границы, что и Империя много лет назад. Дальше только пустота, только забвение, только безнадежность…