Тирант Белый - Жуанот Мартурель

Смолкла она и ничего больше не сказала. Увидев, как страдает горестная королева, принялись Эмир с Тирантом утешать ее.

Затем осмотрели они сокровища, что припрятал король Скариан в главной башне, и нашли там пятьдесят две тысячи марок золота, захваченные при взятии Тремисена и большей части королевства.

Тирант же велел привести к нему самых знатных женщин из города и отдал их королеве в услужение.

Тем временем король Скариан созвал воевод и, указав на дитя малое, которое произвел он в рыцари, сказал:

Коли так обошлась судьба со мною, узнайте мою волю: господин мой, которому сдался я в плен, беден, и ни гроша за душой у его родителей, а потому с вашего согласия охотно дарую я этому ребенку из моих сокровищ двадцать тысяч дублонов[625], и до конца дней жить ему припеваючи.

Прилюдно составил король о том письмо и вручил его двум алькальдам, а затем передал он в дар королеве Марагдине все свои земли и королевства.

Теперь, — сказал король, — исполнена последняя моя воля, а потому можете вы поступать со мною как вам заблагорассудится, я же спокоен буду в мой смертный час и с честью сойду в могилу. Однако прежде прошу вас: приведите ко мне хитрого злодея-албанца. От всей души прощу я его, ибо весьма он ловок и хитер, коли сумел повергнуть меня и лишить моего королевства.

Как привели к нему албанца, так сказал ему король:

Юноша, дорогого стоит верность твоя, и могуча твоя воля: без страха и пощады предал ты самого короля, и погубил его, и лишил всех богатств. Но неужто достоин я такого отступничества? Ведь и мне подло клялся ты в любви и верности, ответь же: что сталось с твоей клятвою, или не помнишь, как обещал ты, коварный христианин, преданно служить мне? А ведь я поверил тебе, не подозревая о жестокости твоей и низости. Увидел теперь твой воевода истинное твое лицо — нет тебе доверия, ведь, коли представится случай, предашь ты его, как предал меня, или учинишь что-нибудь похуже. Но что поделать, судьба всегда благосклонна к подлым злодеям. Я же прощаю тебя, ибо не сегодня завтра ждет меня верная смерть, однако ж, уповая на Магомета, наверное знаю я, что другой за меня отомстит, и не останется безнаказанным твое гнусное злодеяние.

Тирант остановил короля и так сказал ему:

Господин, пусть утешит тебя и ободрит добрая надежда. Война есть война, и тяжела доля воина: сегодня ты победитель, а назавтра — пленник. И более всех выпадают испытания на долю королей и знатных сеньоров, ибо дана им огромная власть, отбирают они добро у беззащитных и часто поступают несправедливо. Но справедлив Господь наш, и все ему ведомо, а потому лишь правому посылает он победу в битвах и войнах. Утешься же и не сетуй на злую судьбу — не ты первый, не ты и последний, кого она обманула.

Албанец же так отвечал королю:

Мой господин и полководец, не стоит длить ваши речи, ведь упрекает меня король в том, что другие поставили бы в заслугу — неужто не мог он уразуметь, что ничего, кроме зла да урона, не может желать христианин неверному? Я же ни о чем другом и помыслить не мог и на все готов был — лишь бы избавиться от тяжкого мавританского плена. К тому же ты, король, так скуп, что властью своею всю добычу военную забираешь себе без остатка, ни с кем не делясь. Посмотри, сколько золота добыл ты, грабя города и замки, — не от родителей твоих и не от родичей получил ты несметные сокровища, но присвоил то, что по праву принадлежало славному и доблестному королю Тремисена, которого против воли его лишил ты многих земель и владений, разграбил города, обесчестил девиц и женщин и безо всякой пощады предал жестокой смерти тех, кто не пожелал смириться с твоей подлостью. Берегись же, король, не угодны Господу подобные дела, и, коли помилуют тебя теперь воеводы, а ты не раскаешься в злодействе своем, недолго продлятся твои дни. Подумай же о том, что сам Господь направил меня, и пробудил мое сердце, и вложил в уста мои порицание великим твоим грехам, и был я орудием в Его руках, когда поверг тебя, отобрав владения и сокровища. Ежели только будет угодно Господу, готов я идти до конца и погубить тебя безвозвратно, и коли потребуется — всегда наготове мой меч, лезвие которого отточилось, снося головы подлых грабителей, не ведающих стыда. Скажи теперь, сколько золота ты нажил, облагая вассалов немыслимой данью, сколько получил ты, разорив селян? А воинам не платил ты ни гроша, заставляя их питаться манною небесной и приговаривая: «Воруйте и уносите все, что можете, больше мне нечем помочь вам». И ежели бы не великое милосердие Тиранта, из уст которого исходят лишь прощение да милость, гореть тебе теперь в адовом огне.

Тиранту стало жаль короля, который между тем спокойно выслушал тяжкие обвинения, произнесенные албанцем, Эмир же не проронил ни слова и дивился словам албанца. И тогда велел Тирант албанцу замолчать, дабы не мучить короля еще более.

Неужто, — воскликнул албанец, — не даст мне господин мой сказать истинную правду? Повинен этот король в трех смертных грехах и за каждый заслуживает смерти.

Каковы же эти грехи? — спросил Тирант.

Господин мой, — сказал албанец, — я скажу вам об этом. Первый грех — сладострастие, ибо взял он королеву силою, против ее воли. Второй грех — алчность, ибо это самый скупой из земных королей. А третий грех — зависть. И коли судить по строгости да справедливости — не сносить бы ему головы! Но судите вы по законам милосердия, потому только и жив еще этот король.

Тирант велел ему замолчать, дабы не усугублять страдания Скариана. Тогда албанец повел такую речь.

Глава 320

Истинное благо и слава мира заключены в рыцарстве, ибо тем мужам, что свершают великие рыцарские подвиги, достаются честь и почет, в страхе держат они врагов своих, побеждая в сражениях, завоевывают земли и королевства, подчиняя их своей власти, и, трепеща, склоняются пред ними народы, как перед Александром Великим, что славной рыцарской доблестью покорил большую часть мира. А потому молю я вашу милость, хоть и недостоин я этой чести, посвятить меня в рыцари, ибо уповаю я на милосердие Господа нашего — да позволит он мне свершить подвиги, которые загладят мою вину и добудут мне славу, доблесть же моя, не раз доказанная в боях, да устрашит врага. А коли решите вы, что свершу негодные дела, которых придется мне устыдиться, лишь на мою голову пусть падет позор. Прошу я вас решить дело в мою пользу и позволить мне принять рыцарский обет. Недаром говорил один великий философ: «Ежели рыцарь не помогает, священник не благословляет, еврей не дает в долг, а крестьянин не пашет, — грош им всем цена». Так помогите же мне, ваша милость, и да благословит вас за это небо.

Не помедлил Тирант с ответом и так сказал.

Глава 321

Ни одно неправедное дело не остается безнаказанным — так поучают нас древние в своих книгах, а потому отвернется от тебя судьба, ибо уронил ты свою честь. Не по нраву мне укорять тебя да мучить, и нет мне охоты твердить о злодействах, что совершил ты своей кровавою рукой, но знай: не сотвори ты и сотой доли того, за что принял великий позор, и тогда отказал бы я тебе в просьбе, которую осмелился произнести твой язык. И закончим на этом наш разговор, не желаю я длить его.

Албанец же вновь обратился к Тиранту:

Мой господин, умоляю, объясните, чем же так я вас прогневал?

И отвечал тогда Тирант:

Албанец, служил ты мне верой и правдой, за что я тебе благодарен, и готов я щедро одарить тебя, но позабудь навеки об обете рыцарском — не желаю я сносить попреки от королей, герцогов, графов и маркизов и прочих именитых рыцарей. Что же до простодушной просьбы твоей — не снискать тебе славы и рыцарской чести, недостоин ты принять посвящение, ибо не каждый, кто пожелает, может служить высокому рыцарскому ордену, но лишь мужи благородные, тебя же всяк укорит тем, что осмелился ты оскорбить славного короля. Потому не стану я позорить мой орден, дабы не попрекали меня добрые рыцари. А согласись я на то — быть мне тогда сообщником в бесчестных твоих делах, тебе же вовек не загладить вину перед благородным королем. Поверь мне, лучше быть добрым оруженосцем, чем негодным рыцарем, и не гневить тех, кто и так завидует нашей счастливой доле. Вот тебе пятьдесят тысяч дублонов, ты их честно заработал.

И взял албанец золотые монеты, и отправился в свою родную Албанию.

После того велел Тирант переправить в Тунис двоюродному брату Эмира, который был наместником тунисского короля, сто тысяч дублонов, и просить его выкупить из плена сеньора д’Аграмуна и всех, кто прибыл с ним на галере. Наместник, в тайне ото всех, из любви к Эмиру, велел выкупить всех пленников у купцов и отправить к Тиранту. И когда повезли их невесть куда, потеряли несчастные всякую надежду оказаться на воле. А как увидали они своего Маршала Тиранта, не было конца их радости.