Живые души. Роман-фантасмагория - Алена Даль

Глава 10. Дело было в «Шиншилле»

К юбилею любимого детища Нина готовилась основательно. Шила платье, составляла список гостей, готовила речи. Даже чаепитие в Центре эволюции человека, на которое притащил её Никита, пришлось как нельзя кстати: там она познакомилась с Ларисой Болотовой. Несмотря на сомнительность продвигаемого ею бренда, эффект от применения бальзама для волос был потрясающим. Вот уже шестой день Нина на глазах у всех меняла причёски, цвет и длину волос, не выходя из-за рабочего стола, не отрываясь от редакционного процесса, шопинга или ночного отдыха. Сотрудницы таращили глаза и судачили меж собой, смешивая в горячем шепоте восторг и зависть. Клиенты требовали подробных объяснений, но Нина лишь загадочно улыбалась и отвечала: «Потом! Всё потом». Первой в городе Боброва воспользовалась новейшими достижениями нанотехнологий, недоступными пока для рядовых верхнедончанок – и это было её заслуженным правом. В канун юбилея Нине хотелось не только произвести впечатление, но и утвердить реноме законодательницы стиля, носительницы всего самого лучшего, сверхнового и совершенного в области красивой жизни. Она договорилась с Болотовой об эксклюзивном праве представлять новую косметику на страницах «Штучки» – пусть Звягинцева умрёт от зависти! И даже сумела выторговать небольшую дольку с продаж наноснадобий. В её красивой головке уже зародилась и зрела дерзкая идея стать лицом малоизвестной пока марки «Дарина» и вывести её на мировой уровень. Все сенсационные новости и сюрпризы предусмотрительная Нина решила приурочить к юбилею журнала. По её замыслу банкет в «Шиншилле» должен стать эпохальным событием светской жизни – и она планомерно шла к этой цели.

Первым шагом к триумфу было ее участие в телевизионной программе «Бомонд». Ровно в десять Боброва сидела в гримёрной телестудии «ЖЖЖ», по размеру зеркал и яркости люстр соперничавшей с буфетом Гоголевского театра. Нина ждала, когда бледная девица с морковными губами напудрит ей скулы. Мягкая кисточка щекотала щёки, мешая сосредоточиться на вступительном слове. В конце концов Нина прогнала малокровную гримёршу и решительно шагнула под слепящий душ софитов. Мано в модных, похожих на разношенное трико брюках, с пестрым хохолком на голове бурно приветствовал гостью.

– Дорогие верхнедончане! – обратилась Нина к телезрителям. – Десять лет назад, когда я готовила к выпуску первый номер журнала «Штучка», я не отдавала себе отчёта, что ждёт меня впереди, чем закончится моя идея сделать жизнь города красивее. И теперь, по прошествии десяти лет, я поняла: это лучшее, что могло произойти со мной в жизни! За эти годы изменился Верхнедонск, и мы менялись вместе с городом. Менялся дизайн и контент, менялись лица и мода, типографии и бюджеты. Но неизменным было одно: мы оставались и остаемся лучшими! Поставив себе очень высокую планку, мы год от года её успешно преодолевали и ставили её всё выше и выше. Нам подражали, нас ругали, нам завидовали, но всё это лишь подстёгивало нас к дальнейшему развитию. И сегодня, когда «Штучка» отмечает свой первый юбилей, мне хотелось бы поблагодарить всех читателей, рекламодателей и партнёров за то, что все эти годы вы были вместе с нами.

– Спасибо и вам, Нина, за то, что подарили Верхнедонску образец для подражания, идеал красоты, роскоши, комфорта и успеха в лице журнала «Штучка»! – приторно отозвался Никита. – Разрешите мне от имени всех читателей преподнести вам этот великолепный букет от бутика флористики «Розалина»!

В студию внесли громадную корзину роз, витиевато украшенную ковылём и блестящими бантами. Пока говорила Нина, да отвечал ведущий, да ставили цветочную корзину, да славословили спонсоров, волосы на голове гостьи отрасли, медно-каштановые кудри развились, превратившись в иссиня-чёрный каскад гладкого шёлка. Операторская бригада недоумённо переглянулась, гримёрша выронила из рук кисточку. Только Никита ничуть не удивился: за минувшую неделю ему пришлось видеть и не такое!

Дальше последовали вопросы телезрителей и парадные ответы юбилярши. Есть ли смысл их здесь пересказывать? Так ли интересно знать, о чём спрашивали Нину Боброву более или менее успешные верхнедонские обыватели, соплеменники по красивой жизни? Пожалуй, не буду злоупотреблять вниманием читателей. Тем более что исчерпывающий ответ легко найти, открыв наугад любой юбилейный номер любого глянцевого журнала в любом городе страны с населением от полумиллиона человек. Там на лощёных страницах, полных фотографий красивых людей и вещей, вы встретите одни и те же марки, бренды и тренды, советы и рекомендации, размноженные впечатления и клонированные мысли, так что трудно будет потом вспомнить город, год, название журнала и имя юбиляра. Поэтому не станем тратить на это ни время, ни бумагу. А лучше перенесёмся в «Шиншиллу», где полным ходом идут приготовления к вечернему торжеству.

Ресторан «Шиншилла» знал каждый верхнедончанин, но далеко не каждый обедал здесь хотя бы раз в жизни. Ежедневно мимо его затенённых витрин проходили сотни прохожих, и лишь двое из этой сотни сворачивали к богато убранной двери, которую швейцар в горжетке предупредительно распахивал перед гостями. Да и то те двое вполне могли оказаться столичными гостями, инспекторами Роспотребнадзора или случайными туристами, спустя минуту смущённо выскальзывающими обратно. Но швейцар свой ритуал соблюдал исправно, каждый раз произнося затверженную фразу: «Будем рады видеть вас снова!».

На кухне «Шиншиллы» царила организованная суматоха. Дюжина поваров и поварят слаженно чистили, рубили, шинковали, варили, обжаривали, бланшировали, запекали и заливали. «Филе на третий стол», «рукколу в холодный», «паштет на лед» – командовал с капитанского мостика шеф-повар в накрахмаленном колпаке. В духовке томилась дичь. В морозилке дрожало желе. Отобранная сомелье винная батарея сверкала позументами на отдельном стеллаже. Кондитер выписывал шоколадом каллиграфические заголовки на сливочных страницах бисквитного журнала.

Что творилось в зале – не передать и словами. Накануне вызвали обе смены техперсонала и вылизали каждый сантиметр кафеля и стекла, изнутри и снаружи. Дважды перекрывали столы, трижды меняли приборы, докупали вазы, перевязывали салфетки. Собрались, было стелить ковровые дорожки, но Боброва категорически воспротивилась, зато пожелала сменить бутафорскую горжетку швейцара на настоящую шиншилловую. Пришлось обратиться к владелице мехового бутика Кривоносовой. Та помогла, но вытребовала себе платиновую карту. Просьбу удовлетворили с условием получать предуведомления о сезонных распродажах. Метрдотель весь день ходила в белых перчатках и терла пальцем попадавшиеся ей на глаза предметы и поверхности. В поте лица трудились флористы, окропляя букеты и бутоньерки солёной росой. Вскоре к ним присоединились музыканты симфонического оркестра – в душных фраках принялись двигать стулья, вспотели, попросили воды. Взглянув на часы, бросили перестановку и стали настраивать инструменты. Явился взвинченный ведущий, поссорился с дирижёром, накричал на метрдотеля, заставил в третий раз передвигать столы. Чтобы утихомирить ведущего, пригласили бармена. Метрдотеля успокаивал кондитер, дирижёра – метрдотель. В общем, банкет был готов ровно за четверть часа до появления первых гостей.

Как только грянули тревожные аккорды «Летней грозы» Вивальди, Нина сменила рыжий начес на белокурые локоны и окончательно успокоилась. В ресторан стекалась избранная публика: солидные мужи в наглухо застёгнутых пиджаках, надменные дамы в шелках и каратах, степенные директора в окружении свиты златокудрых помощниц, молодые предприниматели с чёртом в шальных глазах, пленники богемы, светила науки… Швейцар в шиншилловой горжетке не успевал соблюдать предписанный ритуал, да так и стоял, остолбеневши, распахнув дверь и рот. Вскоре зал был уж полон. Дирижёр взмахнул палочкой – оркестр умолк. Один за другим на сцену стали подниматься гости, чтобы поздравить юбиляршу и вручить подарок, стоимость которого отражала не только степень личной симпатии дарителя, но и вес в обществе. Кривоносова расщедрилась и подарила Бобровой пончо из скандинавской норки. Банкир Свистоплясов вручил именную карту с вкладом «Вместе навсегда». Страховая компания «А вдруг?» застраховала шикарные Нинины волосы на внушительную сумму с шестью нулями. К страховому случаю отнесли и потерю хозяйкой волос контроля над сменой причёски. Подарки были маленькие, как, например, колечко от «Роберто», и большие: «Небесные странники» привезли в подарок настоящий парашют. Дары были материальными и виртуальными, полезными и не очень. Были среди приглашенных и представители различных союзов, комитетов и ассоциаций – каждый из них счел своим долгом вручить Бобровой оправленную в золочёную раму грамоту, свидетельствующую о её выдающихся заслугах перед городом, отраслью или отдельно взятой организацией. Чинно и мерно текли хвалебные речи, торжественные гимны воспевали недосягаемые для конкурентов и бесценные для партнёров качества «Штучки», а также добродетели самой хозяйки журнала.