Мифология «Ведьмака» - Виктор Кашкевич

Duncan, John. The Riders of the Sidhe, 1911 / The McManus: Dundee’s Art Gallery and Museum (Museum Number: 178–1912)

А теперь некрасивая реальность. Восстание Аэлирэнн, или Белой Розы Шаэрраведда, в романе фигурирует как элемент длительного противостояния людей и эльфов. Аэлирэнн и ее последователи кажутся чрезвычайно восторженными, полными ненависти к человечеству и как будто бы презирающими стратегию как область знания.

Сапковский не дает точного соотношения сил в этом конфликте, но перекос был немыслимо большим. Допустим, изначально на одного эльфа приходилось десять людей; около половины представителей Старшего народа предпочли уйти в параллельный мир, а значит, соотношение изменилось до двадцати к одному. И среди этого и так небольшого числа эльфов едва ли четверть решила вступить в борьбу с человечеством. И это мы еще не учитывали, что, пока Аэлирэнн и ее сторонники решались на борьбу, человечество не стояло на месте и только приумножило численность своих армий.

Конечно, даже при таком перекосе можно вести партизанскую войну — собственно, этим эльфы и занимались. Но и здесь мечта о красивой борьбе сталкивается с жестокой действительностью. Ни один партизанский отряд не может действовать автономно: ему жизненно необходима поддержка местного, «гражданского» населения. Еда, медикаменты, новости из тыла врага. Вот только кто окажет стоящую поддержку эльфам, если ближайшие представители их «гражданского населения» на другом краю света? Позднее наследники Аэлирэнн, скоя’таэли, будут добиваться помощи от краснолюдов, низушков, оседлых эльфов угрозами и силой, но ни к чему хорошему это их не приведет.

Аэлирэнн и ее последователи словно бы этого не понимали — или не хотели понимать, закрывали на это глаза, считая, что огня сердца и праведности намерений хватит для победы. Увы, в реальности — иногда даже фэнтезийной — за невежество приходится расплачиваться. И цена порой оказывается чересчур высока. Устами того же Ярпена, краснолюда, автор говорит:

Ежели Элирена была героиней, ежели то, что она сделала, называется геройством, то ничего не попишешь, пусть меня обзывают предателем и трусом. Потому что я, Ярпен Зигрин, трус, предатель и ренегат, утверждаю, что мы не должны истреблять друг друга. Я утверждаю, что мы должны жить. Жить так, чтобы позже ни у кого не пришлось просить прощения. Героическая Элирена… Ей пришлось. Простите меня, умоляла она, простите. Сто дьяволов! Лучше сгинуть, чем жить с сознанием, что ты сделал что-то такое, за что приходится просить прощения.

«Кровь эльфов»

Если резюмировать оценку Аэлирэнн как военно-политического деятеля, Роза из Шаэрраведда — восторженная, но недалекая революционерка с даром красноречия. Потакая ненависти молодых, она завлекла тех, кто ей доверился, в мясорубку и в итоге оставила целый народ без будущего. Ведь Aen Seidhe только в возрасте до ста лет могут иметь потомство. А дальше — незримое увядание под неизменной внешностью.

Здесь нам видится параллель с польскими националистическими восстаниями против Российской империи. Судя по всему, через отношение автора к фэнтезийному конфликту раскрывается его отношение к конфликту реальному. Что хотел сказать Сапковский, акцентируя внимание на обреченности восстания Аэлирэнн и подчеркивая его преступность в первую очередь по отношению к самому эльфийскому народу? Преступность действий Аэлирэнн в том, что она увела на бойню молодых — забрала у своего народа лучшее, его надежду на будущее. Если проводить аналогию с реальной историей, получается, что преступниками можно назвать предводителей всех этих заранее обреченных польских восстаний.

КРАСНОЛЮДЫ

По некоторым оговоркам в романе можно предположить, что именно краснолюды появились в Витчерленде раньше всех. Не исключено, что они и есть подлинные хозяева этой земли, обитавшие на ней задолго до Сопряжения Сфер.

— …Когда-то это была ваша земля, краснолюдов, и эльфов, и этих, как их, низушков, гномов и других… А теперь тут поселились люди, вот эльфы и…

— Эльфы! — фыркнул Ярпен. — Уж если быть точным, как раз они-то тут такие не пришей кобыле хвост, как и вы, люди, хоть и прибыли на своих белых кораблях за добрых тысячу лет до вас. Теперь-то они наперебой лезут со своей дружбой, теперь-то мы братья, теперь-то лыбятся, болтают: «Мы сородичи, побратимы, мы Старшие народы». А раньше ети их… хм, хм… Раньше-то у нас мимо ушей свистели их стрелы, когда мы…

— Так первыми в мире были краснолюды?

— Если быть точными — гномы. В этой части света. Потому что мир невообразимо велик…

«Кровь эльфов»

Однако краснолюды тем и отличаются от эльфов и людей, что обладают исключительно прагматичным взглядом на жизнь. Они не видят смысла отстаивать какое-то старшинство или главенство в мире. Раз уж эльфы высадились на континент и им угодно назвать эту землю своей, ну и пусть. В Махакам — горный массив, родину и основное место обитания краснолюдов и гномов — они все равно не пройдут, а остальные земли бородачам и даром не нужны. Так зачем воевать, если можно сотрудничать? Зачем лить кровь, если можно делать деньги? Именно этим краснолюды и занимаются.

Они добывают драгоценные камни и руду, изготавливают металлы, ювелирные украшения, оружие, чем и торгуют с соседними народами. Также краснолюды успешны в организации финансовых потоков: им принадлежат крупнейшие банки Витчерленда. Ну и, конечно, как поставщики лучшего оружия, они знают о своем товаре все, из чего проистекает высокий спрос на краснолюдских наемников.

В сочетании с прагматичным умом и колоссальным опытом боевое мастерство обеспечивает краснолюдам постоянную занятость. При этом даже на войне они придерживаются разумного подхода: не льют кровь зря. Это важно для понимания коллективного образа. На протяжении всего романа мы видим жестокость в поведении людей (резня в Цинтре, бесчинства мародеров, карательные рейды) и в поведении эльфов (нападение на войсковой лазарет, убийства случайных путников). Краснолюды же, хоть и активно участвуют в боевых действиях, ни разу не были замечены в подобных поступках. Более того, при всей своей внешней грубости и прагматичной жестокости они иногда вызывают