Я называюсь Никто - Тимофей Владимирович Алёшкин

Это я к вопросу, кто такие были, мне кажется, рабы, присоединившиеся к восставшим, – участники ЧОПов, созданных владельцами тамошних усадеб для разрешения разногласий друг с другом. Судя по эдикту Лукулла, «эпидемия» создания и очень активного применения отрядов рабов началась в 70-е, судя по делу Туллия эдикт её развития не остановил. Рабов-военнопленных, о которых нам рассказывают все книги о Спартаке, конечно, было естественно использовать в первую очередь не для полевых работ, а для более сложного и «квалифицированного» дела, в котором они имели опыт, и для которого требовалось тоже много людей – охранно-«военного». Но у хозяев если и платили, то немного, и не всегда давали столько воли как рабам Фабия, а переход к Спартаку обещал ребятам гораздо больше возможностей достойно себя вознаградить за примерно ту же работу, что и у хозяина. Скорее всего и местные гладиаторские школы оказывали помимо основных, развлекательных услуг, ещё и услуги по предоставлению римским помещикам наемных отрядов гладиаторов для разовых или более масштабных операций – соответственно, гладиаторы в таком варианте это те же рабы-ЧОПовцы, только лучше организованные и профессионально подготовленные.

Ситуация эта была для Римской Италии совершенно НЕ нормальная (о чем можно судить хотя бы по тому, что до 76 года чрезвычайного упрощенного законодательства против насилия рабских банд как-то не требовалось, обходились патриархальными правилами с вызовом провинившихся рабов по именам), в прошлый раз такое здесь творилось, наверное, только во время Ганнибаловой войны. Дело было именно в том, что после событий 90-80 годов – подавленного восстания италиков, частичного, очень ограниченного предоставления им гражданства в 86, разорения Самния с разрушением его городов Суллой, расселения в Самнии и Кампании ветеранов Суллы на конфискованных землях, на юге Италии, не буду говорить «царили», данных мало, но точно были распространены беззаконие, право сильного, самоуправство и в разной степени организованное насилие.

Корнев в своем расследовании представляет ситуацию на юге как широкое разбойничье-партизанское движение против власти Рима и римских «оккупантов» — сулланских колонистов, римских покупателей конфискованных усадеб, тайно, в стиле мафии, направляемое элитами италийских общин, вовсю действующее уже к 74 году, так, что восстание Спартака у него – почти что только подключение организующего совместные операции «партизан» центра, штаба.

Я, честно говоря, не вижу признаков этого. Конечно, какие-то небольшие банды непримиримых могли продолжать воевать с самого 82 года, и конечно в горах должны были действовать так сказать просто обычные неполитические банды (хотя как их отличить, конечно), но это мне чисто на глаз кажется, на всём юге максимум первые десятки человек в банде и считанные единицы таких «отрядов» до Спартака. По-моему сама реакция римских властей на побег и последующие грабежи 70 гладиаторов – отправка против них местных отрядов из Капуи, потом сразу претора с трехтысячным войском (а это вообще-то, с учетом поспешности набора, легион), говорит о том, что событие было совершенно нерядовое. Если бы такое, как предполагает Корнев, уже было до 74 более-менее обычным «фоном», какие-то хотя бы отголоски в источниках, я думаю, до нас бы дошли, хотя бы в тех же периохах Ливия, типа «претор Лукулл подавил разбойников в Кампании», — ну и вообще вряд ли римское правительство такое бы стоически терпело годами – страдали-то (бы) вполне серьёзные люди, способные себя защитить, те же Цицероновы Фабий и Туллий явно сенаторы. Ещё, мне кажется, характерно, что у спартаковцев по крайней мере до 72 года постоянная страшная нехватка оружия, они плетут щиты из лозы, обжигают колья вместо копий, централизованно сдают добычу, чтобы покупать оружие и материалы для его изготовления. Если бы юг уже в первой половине 70-х наводняли многие тысячи «партизан», уж на первые десятки тысяч повстанцев оружие бы было. Из судебных дел Цицерона мне видится едва ли не обратная ситуация – практически террористическое правление на местах скупивших усадьбы римлян, воюющих друг с другом а-ля польская шляхта, на фоне невозможности для местного «быдла» получить против них защиту по закону.

Главная проблема, даже не так, ПРОБЛЕМА сулланской Республики – это 450 тысяч людей с непонятным статусом в Италии, из них на юге, наверное, 350-400 тысяч. После реформ Гракхов и до Союзнической войны количество римских граждан держалось на уровне 350-400 тысяч человек. В 86 году цензоры включили в списки римских граждан часть союзников, получивших право на римское гражданство в ходе Союзнической войны, и насчитали 463 тысячи граждан (с учетом потерь в Союзнической войне это означает, что примерно 100 000 италиков записали в граждане). В 70-69 годах, по следующей переписи, насчитали 910 000 граждан – считается, что цензоры 70 включили, наконец, в списки практически всех свободных мужчин Италии. Соответственно, между 86 и 70 годами половина мужского свободного населения Италии имела очень мутный правовой статус.

Сулланская Республика 82-70 годов вообще стояла на лишении прав и подавлении больших групп Рима, Италии и провинций – проскрипты, тысячи представителей высших сословий Рима и городов Италии, были лишены имущества и поражены в правах, у десятков тысяч граждан по всей Италии были конфискованы земли в пользу колоний ветеранов Суллы, ещё десятки тысяч граждан, вставших на сторону Лепида и Сертория, считались врагами и были лишены вообще всех прав (вот их и проскриптов вместе обычно и называют «марианцы»), и, наконец, большая часть италийцев, прежде всего юга, с отменой цензуры Суллой и сложностью с другими способами признания гражданства, осталась вообще в непонятом статусе. На юге это, условно, 200-250 тысяч — те общины, которые успели капитулировать в 89 и подпасть под действие закона Плавтия-Папирия, теоретически могли получить права римского гражданства. Но в реальности они (по крайней мере очень большая часть граждан этих общин) этих прав не получили. И ещё, тоже условно, 150 тысяч – самниты, луканы и, может быть, часть бруттиев и апулийцев. В 87 они заключили договор с Цинной, по которому за ними признали римское гражданство, до 82 были чуть ли не независимы (в стиле Чечни 1996-2000 года), а после победы в 82 Сулла явно не признал действий Цинны, поступил с ними как с врагами, после чего их статус вообще «подвис».

Страбон:

Затем Сулла продолжал непрерывно преследовать самнитов проскрипциями, пока не уничтожил у них всех именитых людей или не изгнал из Италии. Их города стали теперь [Страбон описывает 30-е годы до н.э. – timonya] простыми селениями, а некоторые даже совершенно исчезли: Бовиан, Эсерния, Панна, Телесия (близ Венафра) и другие. Ни одно из этих местечек не заслуживает названия