Старые усадьбы - Николай Николаевич Врангель

имеет по левой стороне дороги на скате возвышенной плоскости, у берега залива находящейся, каменный дворец в 2 этажа вышины, с четверостороннею отсеченною башнею, снабженною бельведером и боевыми часами. Главное строение соединено с каждой стороны помощью колоннады с отделенным флигелем. Позади дворца есть большой плодоносный и увеселительный сад с теплицами, оранжереею, каналами, увеселительными домиками, беседками. Насупротив по другой стороне дороги есть больший аглинский сад, с каналами, прудом, гротами, водопадом, беседками.

Все до Стрельны следующие мызы находятся по левой стороне большой дороги, на возвышенной плоскости, кой скат у берега расположен для прогулок или употреблен на передние сады.

Бывший Чулкова загородный дом деревянный, имеет токмо малый сад и принадлежит купцу Бахерхорту.

В саду покойного графа Брюса есть деревянный загородный дом с бельведером и большой сад в аглинском вкусе, пашни, луга, огород, каналы, беседки и особливо на острову в пруду находящемся прекрасный большой дом для купанья, в коем потолки и стены расписаны живописью al fresco.

Загородный дом графа Воронцова на 8-й версте есть каменный; в оном так, как и в саду, есть разные увеселения.

Дача графа Панина подле Воронцовой принадлежала сперва вице-канцлеру графу Никите Ивановичу Панину, потом князю Мещерскому, а ныне графу Петру Ивановичу Панину. Жилой дом есть деревянный и состоит из трех зданий в один ряд, соединенных между собою колоннадами. Сад такой же, как выше описанный Остермановый.

Мыза графа Чернышева имеет каменный дворец и, кроме сего, во всем подобна Паниновой.

Деревня Лигово, принадлежавшая сперва князю Орлову, а ныне генерал-майору Буксгевдену, в одну версту от левой стороны дороги имеет каменный господский дом с бельведером, садом и знатною водяною мельницею.

Бывший Олсульфева загородный дом на 10-й версте есть деревянный и имеет попереди оного цветник и луг, — голландский великолепный и плодоносный сад. Мыза барона (sic!) Александра Григорьевича Демидова на 12-й версте имеет каменный жилой дом с бельведером, попереди оного на низком берегу голландский сад и луга, а позади оного — смешанный лес с одержанными в оном красивыми зверьми.

Загородный дом князя Репнина по левой стороне дороги на 17-й версте имеет аглинский сад и деревянные строения, совсем в китайском вкусе. Два китайские дома соединены между собою длинною покрытою колоннадою. Главное строение имеет множество малых комнат с китайскими обоями, картинами, коврами, стульями, постелями для отдохновения, фарфором, идолами, куклами. Меньший дом расположен для китайского домоводства, содержит кухню, печи, столовый прибор, людские покои.

Я умалчиваю, — заканчивает Георги, — о многих частию меньших, частию мне не столь известных и частию не в столь хорошем состоянии содержимых загородных домах»[130].

Великолепны должны были быть эти пригородные места в Екатерининское время, и грустно подумать, как скоро исчезло все.

В царствование Александра I более модными местами стали острова — Елагин, Крестовский и Каменноостровский, особенно после постройки императором Елагинского дворца. В описаниях Петербурга все реже встречаются упоминания о дачах по Петергофской дороге и на Неве, все чаще отмечаются новые дома на островах. За какие-нибудь четверть века уже исчезло многое, что напоминало дивное Екатерининское время.

На берегу Невы в первой половине XIX столетия было еще множество дач, «из которых примечательнейшие барона Фридерихса, Молчанова, Дурново[131]. Последняя в особенности отличается прекрасным садом, домом и группами статуй. Подле нее старинный, как лес, сад и дача графа Кушелева-Безбородко[132]. Сад чисто содержится и открыт для публики. В нем есть и излучистые дорожки, и каналы, и островки, и беседки, и мостики. В одном леску, в круглом древнем храме, где двенадцать столпов поддерживают купол, стоит на пьедестале бронзовая статуя Екатерины II в виде Цивеллы[133], держащей в правой руке пук колосьев и в левой — ключ. Эти чертоги и дачи созданы славным Екатерининским вельможей, светлейшим князем Александром Андреевичем Безбородко. В саду есть высокие искусственные развалины в два этажа, похожие на обветшалый феодальный замок. Вы видите, что на них очень удобно можно всходить до самого верха; оттоле открывается прекрасный вид на Неву, на Смольный монастырь и на весь Петербург»[134].

На Каменном острове «изящна дача принца Ольденбургского[135], дача князя В. В. Долгорукова привлекает своим фасадом. Все здания дачи, расположенные по берегу Невы в прекрасной аллее из лип и акаций, пленяют своею, так сказать, прозрачностью и легкостью. Все они деревянные. Вы видите домик готический, а подле него — голландский, беленький с зелеными ставнями; там неаполитанская стеклянная галерея; тут греческие колонны. Вот красивая русская изба, а рядом с нею китайская пагода. Всего не пересмотреть. Перед нами Строгановский мост, соединяющий Каменный остров с Выборгскою стороною. У самой дачи графини Строгановой[136] необыкновенно пышный сад, достойный быть царским и открытый для гулянья. В саду темные гроты, светлые беседки, зеленые холмы, задумчивые руины, смелые мостики; всего же достопримечательнее древняя мраморная гробница, перевезенная в конце прошлого столетия из Греции»[137].

А вот Крестовский остров. «У самого моста находится павильон княгини Белосельской[138], в саду, содержимом не очень старательно. Тут некогда были катальные горы и карусель, где на деревянных оседланных конях вертелась молодежь, вооруженная шпагами, на которые ловили кольца. Противоположный берег необыкновенно живописен: там дача графини Лаваль[139] с прекрасным садом; рядом на берегу — красивая дача обер-егермейстера Д. Л. Нарышкина[140], где некогда гремела превосходная роговая музыка, удивлявшая иностранцев. Подле — величественная Зиновьевская дача, окруженная садом, в котором так много липовых и каштановых деревьев. Дача эта ныне принадлежит г-ну Кожину»[141].

О нарышкинской даче на Крестовском граф В. Соллогуб рассказывает: «Летом Дмитрий Львович жил на Крестовском острове, и нас иногда возили к нему как к дедушке и моему крестному отцу. За столом служили целые толпы раззолоченных арапов, блестящих егерей и разных официантов. В саду играла знаменитая роговая музыка, оркестр звучности очаровательной, но мыслимый только при крепостном праве. Он состоял из 40 медных инструментов разных объемов. Каждый инструмент издавал только один звук. Сорок звуков разнородных по трехоктавной