Церковь плененная. Митрополит Никодим (1929-1978) и его эпоха (в воспоминаниях современников) - Гусейнова

Сквозь годы растоптана воля народа,

И Ленин безумный тот путь осветил.

Нас вырастил Сталин, убивший свободу.

На страх и на подлости нас вдохновил.

Плачь же Отечество наше голодное.

Своры гебистской надёжный оплот!

Партия Брежнева – пьянство народное

Нас к торжеству обнищанья ведёт!

Но в конце 1980-х годов таких смельчаков было мало, и при проведении съездов все послушно вставали под музыку Александрова. (Представим себе, что в нынешней Германии при открытии заседания бундестага звучит мелодия «Хорста Бесселя», но без слов, а «старые партайгеноссе» с улыбкой понимающе переглядываются…)

В советское время от нас скрывали, что у «ихнего» «Хорста Весселя» и у нашего «Авиационного марша» (композитор Хайт) одна и та же мелодия – немецкая песня моряков. А про «музыку Александрова» поведал бывший телеведущий Константин Ковалёв. В конце 1980-х годов ему позвонил родственник одного только что скончавшегося капельмейстера Ансамбля песни и пляски под управлением Александрова. Тогда ансамблем руководил Борис Александров – сын автора мелодии Гимна СССР. «Я пришёл к нему в гости, – вспоминает автор. – Тогда-то в домашнем архиве семьи музыканта я и увидел ноты прекрасной офицерской песни Первой мировой и Гражданской войн, называемой »Странник«. Она оказалась… точной мелодией Гимна Советского Союза» [628] . Впрочем, это не кажется особо удивительным, когда узнаёшь, что начинал будущий генерал-майор и герой соцтруда исполатчиком в храме, при том что родитель его был регентом Синодального хора храма Христа Спасителя.

Так же резво вставало «агрессивно-послушное большинство» при «захлопывании» Сахарова на первом съезде нардепов. Но в то время уже начали формироваться политические меньшинства. Вот отрывок из книги Анатолия Собчака «Хождение во власть». «В этот миг я ощутил, что некая мощная сила поднимает меня, выталкивает из депутатского кресла и заставляет встать вместе с залом. Я буквально вцепился в подлокотники и лишь успел бросить взгляд на своих соседей: слева академик Игорь Спасский, справа митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий. Втроём мы сумели усидеть, сумели не поддаться стадному инстинкту ярости и агрессии. Я знал это чувство по своей армейской службе: когда ты под оркестр идёшь в строю, возникает что-то похожее. Но то – парад, а тут нечто уже похожее на бой… Допускаю, что и усидели-то мы на своих местах благодаря молитве будущего нашего патриарха» [629] .

Однако на том же съезде бесстрастная кинокамера зафиксировала эпизод с участием другого архиерея. В едином порыве митрополит Юрьевский Питирим поднимается с места вместе с генералитетом. Попробуй не встать при таких смежниках! Да ещё если работаешь в одном «Фонде культуры» вместе с Раисой Максимовной…

Но вскоре для песенников, долгие годы кормившихся патриотической темой, наступили «тощие годы», и выяснилось, что некоторые из них были патриотами другой страны. Вместе с читателями зададим вопрос бывшему советскому композитору Тухманову.

– Давид Фёдорович, у вас столько патриотических песен – «День Победы», «Мой адрес – Советский Союз», «Я люблю тебя, Россия», «Родина моя» и т. д. А в 1990 г. вы повели себя непатриотично – уехали на долгие годы в Германию. Как это понимать?

А Сергей Михалков по праву может быть занесён в книгу рекордов Гиннеса. Он автор всех трёх вариантов текста гимна. В целом народ отреагировал на это вяло. Просто Михалкова-старшего назвали «гимночистом».

За живое задело только известного барда Юлия Кима. Вот что поёт Ким при звуках гимна:

Россия родная, страна дорогая.

Ну что ж ты, Россия, стоишь и поёшь

Всё снова и снова стихи Михалкова,

Где каждое слово – дешёвая ложь?

Под музыку эту ковали победу

И сами себе возводили тюрьму.

Нас вырастил Сталин на страх всему свету,

А также и на́, смех – спасибо ему!

И воды и недра богаты несметно,

И всё есть для счастья, но мы день за днём

На общем параде всё тащимся сзади

И эту бодягу поём да поём.

Припев:

Пой моя Родина, пой горемычная.

Пой дорогая родная земля.

Вечно послушная, вечно привычная

Петь, что велят господа из Кремля.

А как насчёт самих «господ из Кремля»? О степени знания государственных символов «новой России» можно судить по такому факту. На оглашении Президентского Послания в Кремле в 2006 г. только восемь человек могли спеть российский гимн. Всего восемь из тысячи приглашённых чиновников самого высшего эшелона! Хотя для этих профессиональных политиков знание государственной символики должно быть таким же обязательным, как и безукоризненное владение государственным русским языком. Можно ли после этого события продолжать твердить о формировании новой политической общности в лице «дорогих россиян»?! Сами «верхи» вынесли неудавшемуся проекту суровый приговор [630] .

Но по-прежнему исполняют старый сталинский гимн, лишь слегка подновлённый. Это же трагифарс, когда Ельцина, отменившего этот гимн, хоронили под его звуки.

В парадоксальной форме и не без юмора эту ситуацию озвучил в одном из интервью известный телеведущий Николай Сванидзе.

– И что, теперь Вы не встаёте, когда слышите этот гимн?

– Я к этому отношусь прагматично. Если страна, в которой я живу и гражданином которой остаюсь, приняла этот гимн, то я встаю под него. Если страна примет «Мурку» в качестве Государственного гимна – я и под «Мурку» встану [631] .

Патриаршество Святейшего Патриарха Алексия II пришлось на пору тяжелейших социальных, политических и экономических кризисов, которые затронули и жизнь Церкви. Одним из наиболее серьёзных испытаний для нового Патриарха стала организованная советской номенклатурой попытка государственного переворота в августе 1991 г. Впервые с 1918 г. Русская православная Церковь столкнулась с необходимостью выработки собственной позиции по отношению к внутриполитическому конфликту в стране.

Август 1991 г. В Москве проходит Конгресс соотечественников – сюда съехались из-за рубежа влиятельные политики, предприниматели, деятели искусств с русскими корнями. Они обсуждают судьбу России, как помочь ей исцелиться от 70-летнего большевистского гнёта. А в это время по Москве идут танки…

Все участники Конгресса в знак протеста против «красной хунты» встали со своих мест: минута молчания. Им-то терять нечего: они граждане могущественных держав, обратный билет в кармане, – попробуй тронь! Встали все, кроме трёх архиереев: они совграждане, им потом «колыхаться на местном материале», и ещё неизвестно, кто возьмёт верх. Среди них – владыка Питирим. И снова невпопад: на