Формирование института государственной службы во Франции XIII–XV веков. - Сусанна Карленовна Цатурова

задачу призван был решить прежде всего новый метод исследования, включавший политико-правовой, социальный и культурно-ментальный аспекты процесса, что существенно расширило эвристические горизонты темы. Для его применения был избран достаточно узкий аспект: проблема возникновения исполнительного аппарата власти во Франции в XIII–XV вв. Однако такая проблематика относится к числу краеугольных для данной темы, ведь одним из признаков развитого государства является наличие устойчивого разветвленного исполнительного аппарата. Так был сформулирован и принципиально новый объект исследования — институт государственной службы, который позволил соединить правовые нормы, административную деятельность, идеологические стратегии, а также социальные и культурные практики формирующейся королевской администрации.

Формирование исполнительного аппарата короны Франции и складывание социальной группы чиновников представлено в исследовании как результат столкновения разнонаправленных и по-разному мотивированных целей и воли социальных агентов, действующих в конкретных и постоянно меняющихся политических обстоятельствах и внутри определенного поля, отличающегося своими границами и специфической логикой развития. Комплексный подход к институту службы потребовал вычленения частей единого целого и их рассмотрения в статике и динамике. «Места разрывов» отчетливо видны в неизбежных и знаковых повторах, когда одно и то же явление — правовая норма, административная или культурная практика, ученая идея или топос массовых представлений — рассматриваются в различных контекстах, что раскрывает их глубину и многозначность. По сути, в исследовании предложена лишь одна из возможных «моделей для сборки» частей единого целого, которая не исключает иных вариантов, но фиксирует внимание на самих этих составных элементах сложной структуры.

Особенности королевского аппарата управления во Франции в XIII–XV вв. раскрывают не только специфику первого этапа в развитии государства, но и внутреннюю логику становления бюрократической сферы. Действительно, в самом начале и в известной мере до конца исследуемого периода мы имеем дело с еще архаичным государством, которое ряд исследователей предлагает даже выделить в качестве самостоятельной формы власти: небольшая численность чиновников, слабый охват территории королевства институтами управления, неразвитость инструментов властвования, сохранение патримониального и личностного характера власти монарха, узкая идейная база полномочий исполнительного аппарата.

Однако рассматривая его в исторической перспективе складывания État moderne, можно уверенно констатировать объективную логику расширения властных прерогатив королевской администрации. В результате исследования были выявлены векторы усиления государства во всех сферах: увеличение аппарата управления за счет институционального оформления множащихся публичных функций; с трудом сдерживаемый рост штатов ведомств; автономизация функций управления от персоны монарха и сосредоточение местопребывания чиновников в Париже как в политическом центре королевства; трансформация характера власти короля в сторону укрепления публично-правовых основ; расширение властных функций должностных лиц и их правовых гарантий; возникновение бюрократических процедур и, как следствие, лимитов полномочий монарха; повышение общественного статуса службы и укрепление идеологических основ королевской власти.

В широте прерогатив исполнительного аппарата сказалась специфика французского варианта развития, когда король Франции, имея сильных конкурентов, нуждался в создании «сдержек и противовесов» для защиты от давления грандов, кланов и клиентел, для «игры на противоречиях» и возможности отмены силой навязанных решений. Кодекс должностного поведения чиновника и контракт с королем, бюрократические процедуры комплектования и вступления в должность, запрет фаворитизма и конкурсный отбор, обезличенность и опосредованность форм вознаграждения, стратегия политической нейтральности, — все это опиралось на защиту королевской администрации от незаконного вмешательства иных политических сил в сферу управления. Именно из-за подобных ограничений полномочий короля французская монархия признавалась современниками наиболее устойчивой и могущественной. Однако это не только усиливало зависимость монарха от его исполнительного аппарата, но и создавало механизмы автономизации последнего от персоны короля. Подобная автономизация исполнительного аппарата, являясь следствием сложного утверждения приоритета французского монарха в ситуации наличия сильных соперников, раскрывает вневременную специфику бюрократического поля власти, действующего в качестве коллегиального, безличностного и публично-правового механизма властвования.

Новая научная перспектива открывается в контексте изучения дальнейшей преемственности возникших в исследуемое время институтов государственного управления с их институциональными, правовыми, политическими и культурными характеристиками. Как показало проведенное исследование, уже на первом этапе зарождения исполнительного аппарата мощно заявляют о себе вневременные черты бюрократической сферы. К их числу следует отнести известную автономность исполнительного аппарата, его замкнутость, усиленную принципом секретности работы, корпоративизм и корпоративную солидарность в характере функционирования, в комплектовании, в этике и культуре службы. Хотя старый аппарат короны Франции сошел с политической сцены вместе с падением монархии во время Революции 1789 г., ряд фундаментальных его черт сохранился в прерогативах и статусе администрации: принцип политической независимости и автономности сферы управления, принцип ограничения произвола и частных амбиций правителя, защита преемственности законов и сохранение «памяти государства», коллегиальность принятия решений, зачатки разделения властей, статус неприкосновенности чиновника при исполнении служебного долга и т. д.

Столь же перспективными являются выявленные в исследовании особенности складывающейся социальной группы чиновников, которые должны привлечь внимание историков в качестве истоков многих позднейших явлений. Общим для начального этапа формирования централизованных государств в Западной Европе было решающее участие знатоков права и практиков службы из ближайшего окружения короля в создании королевской администрации. Но во Франции это соучастие отличалось наибольшей активностью ввиду изначальной узости социальной базы монархии, что предопределило необходимость тесного союза королей Франции с корпусом чиновников в качестве стратегии расширения социальной поддержки и защиты прерогатив государя от посягательств иных носителей политической власти.

Исследование выявило внутренние механизмы этого союза и его последствия, а также обнаружило изначально заложенное противоречие внутри исполнительного аппарата, которое соединяет объективный и субъективный аспекты процесса и помогает понять один из рычагов становления государства. С одной стороны, служители короны принадлежали к самым последовательным и рьяным сторонникам королевского «абсолютизма» и суверенитета, неподвластное™ короля никакой иной власти на земле. Эта общеизвестная позиция чиновников объясняется тесной взаимосвязью их статуса, прерогатив и авторитета со статусом, прерогативами и авторитетом монарха, выраженной в праве ведомств «представлять персону короля» и отправлять его главные публичные функции. Чиновники были кровно заинтересованы в расширении и укреплении власти короля, от которой зависели их личное материальное благополучие и общественное положение. Как показало исследование, служители короны думали о себе и своих интересах, захватывая все больше полномочий и прерогатив, добиваясь повышения статуса и вознаграждения, трактуя в свою пользу правовые нормы и идейные установки. Они «строили государство» в своих субъективных интересах. Но тем самым они объективно способствовали и становлению самого государства, а именно, закладывали принцип разделения властей, ставили лимиты произволу монарха, контролировали действие власти от имени закона и справедливости для всех, укрепляя бюрократическую сферу, усиливая ее публично-правовые основы и независимость от иных политических сил. Отсюда органично вытекает присущая бюрократии вневременная черта — смешивать свою личную пользу с государственной, выдавая частную выгоду чиновников за «общий интерес» государства. Таким образом, защита чиновниками своих собственных интересов — их имманентная черта, не содержащая оценки. Последняя связана лишь