История христианской Церкви Том II Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. Χ.) - Филип Шафф

(II.) Евсевий: H. Ε. II. 2, 25; III. 20; V. 5. Иероним: Devirisill., с. 53.

(III.) Neander: Antignosticus, Geist des Tertullianus u. Einleitung in dessen Schriften. Berl. 1825, 2nd ed. 1849.

J. Kaye: Eccles. Hist, of the second and third Centuries, illustrated from the Writings of Tertullian. 3rd ed. Lond. 1845.

Carl Hesselberg: Tertullian's Lehre aus seinen Schriften entwickelt. 1. Th. Leben und Schriften. Dorpat 1848 (136 pp.).

P. Gottwald: De Montanismo Tertulliani. Breslau 1863.

Hermann Rönsch: Das Neue Testament Tertullian's. Leipz. 1871 (731 pp.). Восстановление текста старого латинского перевода НЗ на основании произведений Тертуллиана.

Ad. Ebert: Gesch. der Christi, lat. Lit. Leipz. 1874, sqq. I. 24–31.

A. Hauck: Tertullian's Leben und Schriften, Erlangen 1877 (410 pp.). Подтверждается цитатами из его трудов.

(IV.) О хронологии произведений Тертуллиана: Nösselt: De vera aetate et doctrina Scriptorum Tertull. (Oehler, III. 340–619); Uhlhorn: Fundamenta Chronologiae Tertullianeae (Göttingen 1852); Bonwetsch: Die Schriften Tertullians nach der Zeit ihrer Abfassung (Bonn 1879, 89 pp.); Harnack: Zur Chronologie der Schriften Tertullians (Leipz. 1878); Noeldechen: Abfassungszeit der Schriften Tertullians (Leipz. 1888).

(V.) Об отдельных проблемах: Oehninger: Tertullian und seine Auferstehungslehre (Augsb. 1878, 34 pp). F. J. Schmidt: De Latinitate Tertulliani (Erlang. 1877). M. Klussmann: Curarum Tertullianearum, part. I et II (Halle 1881). G. R. Hauschild: Tertullian's Psychologie (Frankf. a. M. 1880, 78 pp.). Его же: Die Grundsätze и. Mittel der Wortbildung bet Tertullian (Leipz. 1881, 56 pp.); Ludwig: Tert.'s Ethik (Leipz. 1885). Специальные трактаты о Тертуллиане: Hefele, Engelhardt, Leopold, Schaff (в Herzog), Ebert, Kolberg.

Западная церковь в этот период не отличается такой же научной продуктивностью, как восточная. Апостольская церковь была преимущественно иудейской, доникейская — греческой, посленикейская — римской. Сама Римская церковь в начале была преимущественно греческой, и ее самые ранние авторы — Климент, Ерма, Ириней, Ипполит — писали исключительно на греческом языке. Латинское христианство начало появляться в литературе в конце II века, да и тогда не в Италии, а в Северной Африке, не в Риме, а в Карфагене и, что весьма характерно, не среди обращенных философов–теоретиков, а среди практичных законников и ораторов. Эта литература не развивалась постепенно, но появилась сразу же в четком, ясном виде с сильными реалистическими тенденциями. Северная Африка дала также Западной церкви основополагающую книгу — первый латинский перевод Библии, так называемую Itala, ставшую фундаментом для создания Вульгаты Иеронима, по сей день признаваемой Римом как стандартная Библия. Вероятно, до Иеронима на Западе было распространено несколько латинских переводов разных частей Библии.

I. Жизнь Тертуллиана. Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан — отец латинского богословия и церковного языка, один из величайших людей христианской древности. Мы мало знаем о его жизни — только то, что следует из его собственных книг и из краткого упоминания у Иеронима в перечне знаменитых мужей. Но мало в чьих книгах индивидуальность автора отражалась так сильно, как у этого африканского отца церкви. В данном отношении, как и в некоторых других, он похож на святого Павла и Мартина Лютера. Тертуллиан родился около 150 г. в Карфагене, древнем сопернике Рима, где его отец служил капитаном римского легиона под началом проконсула Африки. Он получил либеральное греко–римское образование, из его произведений видно, что он был хорошо знаком с исторической, философской, поэтической и древней литературой, а также с юридической терминологией и со всеми искусствами адвоката. По–видимому, он посвятил себя занятиям политикой и судебным красноречием либо в Карфагене, либо в Риме. Евсевий называет его «человеком, в совершенстве знающим римские законы»[1561], и многие отождествляют его с Тертиллом или Тертуллианом, который был автором нескольких фрагментов Юстиниановых пандектов.

До тридцати или сорока лет Тертуллиан жил в языческой слепоте и безнравственности[1562]. К концу II века он принял христианство — мы не знаем точно, при каких обстоятельствах, но, очевидно, с глубочайшей убежденностью и со всем пылом его души. После этого он с бесстрашной решимостью защищал свою веру от язычников, иудеев и еретиков и создавал строжайшие принципы жизненной морали. К нему можно отнести его собственные слова: «Fiunt, non nascuntur Christiani» {«Христианами делаются, а не рождаются»}. Он был женат и приводит нам прекрасную картину жизни христианской семьи, на которую мы ссылались ранее, но в ревностном стремлении к самоотречению всякого рода он ставил безбрачие выше и советовал своей жене, если он умрет раньше нее, оставаться вдовой или, по меньшей мере, никогда не выходить за неверующего; позже он ставил повторный брак на одну доску с прелюбодеянием. Он нес служение в католической церкви[1563], сначала, вероятно, в Карфагене, а может, и в Риме, где он в любом случае провел какое–то время[1564], но, как Климент Александрийский и Ориген, он никогда не поднимался по рангу выше пресвитера.

Несколько лет спустя, между 199 и 203 г., он присоединился к пуританской, хотя и ортодоксальной, секте монтанистов. Иероним объясняет эту перемену личными причинами, обвиняя в зависти и оскорблениях римский клир, от которого он и сам претерпел немало обид[1565]. Но Тертуллиан с самого начала был склонен к крайностям, особенно к строгости морали. Без сомнений, его привлекали радикальное презрение к миру, строгий аскетизм, суровая дисциплина, энтузиазм мученичества и хилиазм монтанистов и отталкивало все большее обмирщение Римской церкви, которая как раз в этот период, при Зеферине и Каллисте, открыто потворствовала очень мягкой дисциплине покаяния и в тот же период, хотя и временно, была благосклонна к патрипассианскому заблуждению Праксея, оппонента монтанистов. Об этом человеке Тертуллиан саркастически говорит: он совершил в Риме два дьявольских дела: изгнал пророчество (монтанистов) и принес ересь (патрипассианство), отверг Святого Духа и распял Отца[1566]. Тертуллиан начал сражаться с католиками, или психиками, как он их часто называет, с той же непоколебимой строгостью, с какой он сражался с еретиками. Но расхождения монтанистов с Римом касались в первую очередь вопросов морали и дисциплины, а не учения; при всей своей враждебности к Риму Тертуллиан оставался ревностным защитником католической веры и написал, пусть со своей схизматической монтанистской точки зрения, несколько наиболее эффективных работ против еретиков, особенно гностиков. В самом деле, как богослов он был намного выше этой монтанистской секты фанатиков и придал ей своими сочинениями значение и влияние на церковь, которых без него она, конечно же, не добилась бы.

Тертуллиан нес служение в Карфагене как монтанистский пресвитер и писатель. Умер он, по сообщению Иеронима, в глубокой старости (по некоторым данным, около 220 г., по другим — не ранее 240 г.); точная дата его смерти, как и ее причина, неизвестны. Его последователи в Африке, называвшие себя тертул–лианцами, существовали до времен Августина, в V веке, и, вероятно, занимали промежуточную позицию между собственно монтанистами и католической церковью. Мнение о том, что Тертуллиан со временем вернулся в лоно католицизма, совершенно необоснованно.

Странно, что этот самый сильный защитник древнекатолической ортодоксии и учитель Киприана, сторонника церковной иерархии, был схизматиком и антагонистом Рима. Но его отличали южный темперамент и резкость пунического характера, а также тот смелый дух независимости, который некогда побуждал его родной город Карфаген в ходе войны, продолжавшейся более ста лет[1567], к противостоянию возрастающей власти города на семи холмах у реки Тибр. Тертуллиан — истинный представитель африканской церкви, в которой схожий антагонизм проявлялся не только среди донатистов, но даже среди ведущих защитников католицизма. Киприан умер, не соглашаясь с Римом по вопросу крещения еретиков, да и Августин, сыгравший величайшую роль в формировании системы католического вероучения, оказался одновременно, благодаря своим антипелагианским учениям о грехе и благодати, отцом евангельского протестантизма и полупротестантского янсенизма.

Здесь мы находим несколько интересных точек соприкосновения с Ипполитом. Он был младшим современником Тертуллиана, хотя, насколько нам известно, они никогда не встречались. Оба защищали католическую ортодоксию от ереси, однако оба выступали против Рима. Ипполит обвинял двух пап в ереси и слабости дисциплины, однако, ввиду предполагаемого покаяния и мученичества (о которых сообщает Пруденций почти два века спустя), он был канонизирован Римской церковью; африканский богослов не удостоился подобной чести, хотя был более великим и полезным человеком.

II. Характер. Тертуллиан обладал редкой гениальностью, мыслил очень свежо и оригинально, но притом был сварлив, шумен и эксцентричен. Он отличался живостью фантазии, остротой ума, проницательностью, полемической ловкостью и моральной искренностью, но ему недоставало ясности, умеренности и гармоничности. Он был больше похож на бурный горный поток, чем на спокойную, прозрачную равнинную реку. Ему так и не удалось обуздать свой пылкий нрав, хотя он искренне старался это сделать[1568]. Его убеждения были очень сильны, и он никогда не колебался высказывать их без страха и лицеприятия.