Северное сияние - Филип Пулман

— Только не надо заплечной сумки, дорогая, — промолвила миссис Коултер, когда она появилась из спальни, сияя от сознания своей привлекательности.

Лира взяла за привычку повсюду таскать с собой небольшую белую заплечную сумку, чтобы алетиометр всегда был под рукой. И миссис Коултер, вынимая несколько роз из слишком узкой вазы, увидела, что Лира неподвижно застыла и смотрит на дверь.

— Ну пожалуйста, миссис Коултер, я так люблю эту сумку!

— Не в доме, Лира. Носить сумку в собственном доме выглядит абсурдно. Сейчас же ее сними и возвращайся сюда, чтобы помочь мне проверить эти стаканы.

Лиру заставил упрямо сопротивляться не столько раздраженный тон, сколько слова «в собственном доме». Пантелеймон слетел на пол и незамедлительно превратился в черного хорька, выгибая спину на фоне ее белых носков. Лиру это ободрило, и она сказала:

— Но она совершенно не помешает. К тому же, это единственная вещь, которую мне нравится носить. Думаю, она действительно идет…

Она не закончила предложения, потому что деймон миссис Коултер неясным пятном золотого меха соскочил с дивана и придавил Пантелеймона к полу, так что тот не успел даже дернуться. Лира закричала от испуга, а потом от ужаса и боли, в то время как Пантелеймон с визгом и рычанием извивался, не в силах освободиться от захвата золотой обезьяны. Прошло всего несколько секунд, и обезьяна одержала верх: одна из проворных черных лап обхватила его горло, еще две — задние лапы, а в оставшейся он схватил Пантелеймона за уши и потянул так, словно собирался их оторвать. Хоть и незлобно, но с холодной жестокой силой, которую ужасно было видеть, но еще ужаснее — чувствовать на себе.

Лира в ужасе всхлипнула.

— Не надо! Пожалуйста! Не обижайте нас!

Миссис Коултер подняла глаза от букета роз.

— В таком случае, делай, как я тебе говорю, — сказала она.

— Обещаю!

Золотая обезьяна отступил от Пантелеймона, словно тот ему вдруг наскучил. Пантелеймон тут же бросился к Лире, а она сграбастала его в охапку и поднесла к лицу, чтобы поцеловать и приласкать.

— Сейчас же, Лира, — произнесла миссис Коултер.

Лира резко развернулась и убралась в спальню, хлопнув дверью, но только дверь с треском закрылась, как тут же отворилась вновь. В паре футов от нее стояла миссис Коултер.

— Лира, если ты будешь вести себя так невежливо и грубо, возникнет конфликт, в котором верх возьму я. Сию же секунду сними сумку. Контролируй эту неприятную нахмуренность. Никогда больше не хлопай дверью, слышу я это или нет. А сейчас — через несколько минут прибывают первые гости, которые ожидают увидеть тебя отлично себя держащей, милой, очаровательной, невинной, внимательной и в любом случае восхитительной. В особенности этого ожидаю я. Ты поняла?

— Да, миссис Коултер.

— Тогда поцелуй меня.

Она слегка наклонилась и подставила щеку. Чтобы ее поцеловать, Лире пришлось встать на цыпочки. Она отметила мягкость щеки и тонкий аромат тела миссис Коултер: душистый, но какой-то немного металлический. Стянув сумку и оставив на туалетном столике, она последовала за миссис Коултер в гостиную.

— Что ты думаешь о цветах, дорогая? — произнесла миссис Коултер так мило, словно ничего не произошло. — Думаю, из-за роз ничего плохого не случится, но даже хорошей вещи может оказаться слишком много… Поставщики принесли достаточно льда? Будь любезна, пойди расспроси их. Теплые напитки просто ужасны…

Лира обнаружила, что прикидываться беспечной и очаровательной довольно просто, хотя каждую секунду она ощущала омерзение Пантелеймона и его ненависть к золотой обезьяне. Спустя некоторое время зазвонил дверной звонок, и вскоре гостиная начала заполняться изысканно одетыми дамами и приятными на вид или выдающимися мужчинами. Лира расхаживала среди них, предлагая бутерброды, или мило отвечала со сладкой улыбкой, когда они с ней заговаривали. Она чувствовала себя универсальным домашним любимцем, и в момент, когда она себе это сказала, Пантелеймон расправил свои крылья щегла и громко чирикнул.

Она почувствовала его ликование, доказывающее ее правоту, и стала немного замкнутее.

— А в какую школу ты ходишь, милочка? — спросила пожилая леди, изучая Лиру сквозь лорнет.

— Я не хожу в школу, — ответила ей Лира.

— Правда? Я думала, твоя мама пошлет тебя в свою старую школу. Очень неплохое место.

Это сбило Лиру с толку, но тут она поняла, что старая леди ошиблась.

— О! Она мне не мать! Я здесь просто ей помогаю. Я ее личный ассистент, — с важным видом сказала она.

— Ясно. И кто твоя родня?

И опять, прежде чем ответить, Лире пришлось гадать, что та имела в виду.

— Они были графом и графиней, — сказала она. — И оба погибли в авиационной катастрофе на севере.

— Какой граф?

— Граф Белакуа. Он был братом лорда Азраэля.

Деймон престарелой леди, алый попугай-ара, переступил, словно в раздражении, с одной лапы на другую. Старая леди уже начинала заинтересованно хмурить брови, так что Лира мило улыбнулась и отошла.

Она уже собиралась миновать группу из мужчин и одной молодой женщины, расположившуюся рядом с просторным диваном, как вдруг услышала слово «Пыль». Она достаточно насмотрелась на светское общество, чтобы понять, когда мужчины и женщины флиртуют, и она очарованно наблюдала этот процесс, хотя, упоминание о Пыли очаровало ее гораздо сильнее, и, чтобы послушать, она вернулась назад. Мужнины, судя по внешности, были Мудрецами; по тому, как молодая женщина их расспрашивала, Лира сделала вывод, что она кто-то вроде студентки.

— Она была открыта московитом — остановите меня, если уже знаете всё это… — вещал мужчина средних лет, в то время, как девушка его с восхищением взирала на него, — человеком с именем Русаков, и после этого все зовут её частицами Русакова. Элементарные частицы, которые не взаимодействуют с остальными, обнаружить очень трудно, но феноменален тот факт, что, кажется, люди притягивают эти частицы.

— Правда? — спросила молодая женщина, распахнув глаза.

— И даже более удивительно то, — продолжал он, — что некоторые притягивают сильнее, чем другие. Пыль привлекают взрослые, но не дети. По крайней мере, не так сильно и только те, которые не достигли половой зрелости. На самом деле, это и есть истинная причина… — Он понизил голос и приблизился к молодой женщине поближе, доверительно кладя ей руку на плечо, — …это и есть настоящая причина возникновения Коллегии Жертвенников. Что и могла бы рассказать нам милая хозяйка.

— Неужели? Она как-то связана с Коллегией Жертвенников?

— Милочка моя, она и есть Коллегия Жертвенников. Этот новый проект полностью принадлежит ей.

Мужчина собирался рассказать ей больше, как вдруг поймал взгляд Лиры. Она, не мигая, пялилась прямо на него, а он, возможно, выпил лишнего, или хотел произвести впечатление на собеседницу, поэтому сказал:

— Надо полагать, этой маленькой леди все об этом известно. Ты ведь в безопасности от Коллегии Жертвенников, верно, милая?

— Да, конечно, — сказала Лира. — Здесь я в безопасности от кого угодно. Там, где я привыкла жить, в Оксфорде, были все опасности, которые можно придумать. Там были бродяжники — они воруют детей и продают в рабство туркам. А в Порт Мидоу на полнолуние из старого женского монастыря Годстоу выползает оборотень. Я однажды слышала, как он воет. А еще там Глакожеры…

— Это я и имею в виду, — сказал мужчина. — Вот почему они называют себя Коллегией Жертвенников, не правда ли?

Лира почувствовала, как Пантелеймон внезапно задрожал, но вел он себя лучше некуда. Деймоны двоих взрослых, кот и бабочка, ничего не заметили.

— Глакожеры? — переспросила молодая женщина. — Что за странное название! Почему их называют Глакожерами?

Лира уже готова была поведать ей одну из кровавых историй, которую она выдумала, чтобы пугать Оксфордских детей, но тут заговорил мужчина.

— По инициалам, понимаете? Главная Коллегия Жертвенников. Не слишком новая идея, между прочим. В Средние Века родители отдавали своих отпрысков в монастыри, чтобы те стали монахами и монашками. Этих несчастных ребят называли жертвенниками. Это значит жертвоприношение, самопожертвование, или что-то в этом роде. Эта же идея были применена, когда началось исследование Пыли… О чем наша маленькая подруга наверняка осведомлена. Почему бы тебе не сходить поболтать с лордом Нордом? — добавил он, обращаясь к Лире. — Я уверен, он хотел бы познакомиться с протеже миссис Коултер. Вон тот мужчина с седыми волосами и деймоном-змеей.

Он хотел избавиться от Лиры, чтобы поговорить с молодой особой более интимно; Лира с легкостью смогла это определить. Но, казалось, юная дама все еще была заинтересована Лирой и даже отошла от мужчины, чтобы с ней поговорить.

— Подожди минутку… Как тебя зовут?