Старый грубый крест - Терри Биссон

не только увеличила нас до нужного размера, но и увеличила таблетку блюджин, медиатор и слуховой аппарат вместе с нами.

Так что с тех пор Джек откалывает свою ежедневную дозу блюджин от таблетки размером с индейку. Больше никаких поисков крошечных таблеток на полу в ванной. Я подключил свой огромный слуховой аппарат к кальмарофону, и мы используем его как бумбокс, и что с того, что я наполовину глух. Амара превратила свой гигантский медиатор в кофейный столик. Она говорит, что на нём повсюду видны огромные отпечатки пальцев Вадди.

Что касается серёжки Дарли — как я уже сказал, она оказалась размером с серёжку, унесённую вороной размером с ворону. Дарли грозит кулаком каждой пролетающей мимо вороне. Но она делает это в своей фирменной добродушной манере — и её жест выглядит как приветливый взмах. И это к лучшему. Вы же не хотели бы обидеть тайных повелителей пространства.

О, и Джек получил свою Золотую Пи! Он представил несколько видеоклипов из гугл-очков Амары, и высочайшие академические бонзы отправили Джеку награду с помощью дрона UsFedEx. Беспилотник даже завис у нас, чтобы послушать приветственную речь Джека, в которой мой друг поблагодарил всех нас, даже Чендлера, даже ворон.

Награда, конечно, была круглой. И блестящей, почти как настоящее золото.

Джек, конечно, потерял её. Он думает, что она могла скатиться с крыльца.

Вот почему он стоит на четвереньках в сорняках.

А я, я смотрю на небо.

Ещё ничего не потеряно.

Требуется разрешение

— А как насчёт экологических издержек? — спросил мой босс. Мой босс, мистер Мэннинг, всегда думает об окружающей среде. Он сотрудник отдела контроля за состоянием окружающей среды компании «Персональные Краски». В наши дни такой отдел есть в каждой компании.

— В том-то и прелесть, Мэннинг, — сказал ему продавец. (По крайней мере, я думала, что он был продавцом.) — Наша система соответствует научному прямоточному типу дымовой трубы, который является новейшим достижением в области экологической технологии разгрузки. Пары попадают прямо в атмосферу…

— Что? Вы хотите, чтобы я выбрасывал ядовитые побочные продукты производства «Персональных красок» непосредственно в атмосферу, и вы утверждаете, что это не повлечёт за собой никаких экологических издержек?

— Я не сказал «никаких», я сказал «маленькие», — пояснил продавец (по крайней мере, он говорил как продавец). — Как вы знаете, загрязнение окружающей среды в наши дни является законным, если оно должным образом лицензировано и оплачено. А новая администрация снизила сбор за токсичные частицы до двадцати пяти центов за тонну. Если учесть кредит на капитальные улучшения и скидку, которую вы получите, если купите новую дымовую трубу у американской компании, вы сэкономите 39,8% в первый год по сравнению с вашей нынешней системой очистки дыма, которая, в любом случае, не приносит чертовски много пользы, судя по тому, что я вижу из окна.

— Хммм! Что ж, в этом вы правы. Вы записываете это, мисс, мисс…

— Миссис Робинсон, — сказала я, пытаясь игнорировать руку мистера Мэннинга на моём бедре. Его разрешение на сексуальное домогательство, которое хранилось в файле в главном офисе, не распространялось на фактический генитальный контакт, так что мне, слава Богу, не приходилось беспокоиться о том, что рука продвинется немного выше. — Я записываю, в своём блокноте. — Он из переработанной бумаги — я ответственно выполняю свою работу.

— Во всяком случае, всё расписано в брошюре, которую я вам дал, — продолжал продавец (я всё ещё думала, что он продавец). — Неограниченный сброс в атмосферу — только один из элементов общей системы управления отходами, которая также включает неограниченное рассеивание твёрдого мусора и полное удаление водных сточных вод, и всё в одной низкой ставке Агентства по охране окружающей среды.

(Агентство по охране окружающей среды! Итак, он был государственным служащим.)

— Ну, конечно, вы заманчиво рассказываете, — сказал мистер Мэннинг. — А можете ли вы помочь с нашим кризисом с утилизацией твёрдых отходов? Мы здесь говорим о куче разных вещей.

— С нашей новой системой учёта вы больше не будете тратить лишнего, перевозя мусор по всему миру в поисках законных свалок, — сказал представитель Агентства по охране окружающей среды (ибо так оно и было). — Вы заплатите единовременный штраф за загрязнение окружающей среды и свалите всё своё дерьмо в большую грёбаную кучу мусора в бедной части города.

— Мне это нравится, — сказал мистер Мэннинг. — А как насчёт липких, вонючих материалов? У нас есть отходы, выделяющие радиоактивный пар и диоксины прямо в грунтовые воды. Вы собираетесь позволить нам выбросить их там, где нам удобно?

— Нет, мы же несём ответственность за защиту общества, — сказал представитель агентства. — Настоящую вонючую дрянь, вы выбрасываете в лесу.

— Это мне тоже нравится, — сказал мистер Мэннинг. — А как же исчезающие виды? Вы не поверите, сколько неприятностей мы получаем в последнее время от защитников окружающей среды.

— Забудьте о них, — сказал представитель EPA. — Если бы мы их слушали, то были бы по уши в совином дерьме.

— Я думала, там было коровье, — сказала я.

— Не забивай свою хорошенькую головку, — сказал мистер Мэннинг, его рыскающая лапа остановилась на резинке моих трусиков, где заканчивалось его разрешение. — Просто удостоверься, что ты всё это записала.

— Во всяком случае, всё это описано в брошюре, которую я вам дал, — сказал агент. — Поскольку исчезающих видов не осталось, плата за ИВ была отменена. Это делает наш план выплаты прямых экологических штрафов ещё более привлекательным. По самым скромным подсчётам…

Пока он бубнил, я смотрела в окно. Из кабинета мистера Мэннинга на двадцать третьем этаже открывался прекрасный вид на реку, которая с её блестящими масляными пятнами напоминала разноцветный плащ Иосифа. (Я читаю Библию[14] каждый день. А вы?)

Представитель Агентства по охране окружающей среды показывал мистеру Мэннингу четырёхцветную фотографию тридцатишестидюймовой трубы. — Прелесть научной сквозной системы в том, что она никогда не засоряется и редко даёт задний ход, — сказал он. — Сточные воды облагаются налогом только один раз и сбрасываются непосредственно в реку, которая удобно впадает в море. Это как платный туалет.

— Этот парень — поэт, — размышлял мистер Мэннинг, проводя рукой по ложбинке, между моих ягодиц. Я старалась не обращать на него внимания (работы в наши дни мало) и