Я – рысь. Время одиночества - Ева Шембекова

class="p1">— Тётя Ди, ты не права, — попытался объяснить я. — Ты же сама собирала свои сумки. Зачем же было брать столько, что не можешь нести сама? И как-то же добралась до самолёта и из него.

— Вот ещё! — фыркнула тётя. — В такси загрузит водитель. В аэропорту полно грузчиков. А…

— А здесь тайга, тётя Ди! — отрезал я, нахмурившись. — И рыси — не люди. За то время, что ты знакома со мной и дядей, уж могла бы понять! Для нас личное пространство, личные вещи неприкосновенны! И прикасаться к чужим вещам недопустимо! Поэтому Оллен не стал тебе помогать. Ведь, это были твои сумки. Это раз, — ощупал коленный сустав ещё раз, я скептически хмыкнул, и, на всякий случай, полил царапины перекисью. Зашипели и перекись и тётя. — Когда ты вышла из аэропорта, нужно было просто немного постоять. Оллен сам нашёл бы тебя! Ведь увидеть кого-то в толпе гораздо труднее, чем отдельно стоящего. А ты, как и вся толпа, сразу куда-то рванула. Это два. — Подождав, пока перестанут шипеть обе, я принялся делать фиксирующую повязку. — Ну, а про твою вежливость я вообще молчу! Поставь себя на его место. Ты забила на свои дела, приехала, а тебя вместо "здрассьте" с ходу матом обложили. Приятно? А потом ещё и всю родную перебрали! Да, ты сама на месте Оллена не стерпела бы и минуты! Это три. А он, на минуточку, как и все мы, не человек, а рысь. Хищник. И если ты в ответ на оскорбление самое большее влепишь пощёчину, человеческий мужчина зарядил бы кулаком, то рысь сразу убьёт! Без вариантов. Не потому, что кровожадные или жестокие. А потому, что в момент гнева очень трудно контролировать силу удара и наличие когтей на пальцах! — и я повертел перед носом Дианы своей пятерней, на которой отчётливо проступили острые, рысьи когти. Одним когтем показательно разрезал бинт и завязал концы. — Это четыре! Это тебе несказанно повезло, что Оллен уравновешенный мужик и, разозлившись, просто вышвырнул тебя из машины. Другой мог и не сдержаться. И вообще, тётя Ди, раз уж ты собралась ехать к оборотням, то могла бы, хоть для приличия, выяснить, как себя следует вести! — я хмуро посмотрел на женщину и убрал походную аптечку. — Это Улар не тронет тебя и пальцем, как бы ты его ни оскорбляла. Потому что ты — его пара. Но кроме него никто твои выходки и оскорбления терпеть не будет. Я в том числе. И вообще у меня дикое желание вернуть тебя обратно в аэропорт. Но дядя тебя любит. И очень ждёт. И без тебя ему плохо. А потому я даю тебе выбор. Сейчас. Ты извиняешься перед Олленом, постараешься в дальнейшем вести себя вежливо и тихо, и мы едем в посёлок. Или ты возвращаешься в аэропорт. Решай.

— Не стану я извиняться! — вспыхнула Диана. — Вот ещё! Да, этот при…

— Гр-р-р! — оскалился я и саданул когтями по дереву недалеко от её лица, отчего она пискнула и заткнулась. — Ты сделала свой выбор! Аэропорт в той стороне. Желаю удачно добраться!

И я, подхватив рюкзак, демонстративно направился прочь.

— Эй! Ты куда?! А я?

— Сама доберёшься, — пожал я плечами. — Тут всего-то пятнадцать километров. Два часа бодрым шагом. Ну, три. Ещё успеешь на вечерний рейс.

— Я идти не могу! — возразила она.

— Значит, поползёшь! — жёстко отрезал я. — А волков увидишь, так ещё и побежишь!

— Да, чтоб меня какая-то сопля жизни учила?! — вскинулась тётя.

Хотела прибавить и ещё что-то, но не успела. Ощутив, что начинаю закипать, я шагнул назад и со всей дури грохнул кулаком по кедру, под которым она сидела. Чуть выше её головы. Так, чтобы видно было. Дерево с шумом и грохотом медленно завалилось на бок, повисло на мгновение на ветках соседних деревьев, а потом с оглушительным треском рухнуло.

— Тётя Ди, это могла сейчас быть и твоя голова! — глухо рыкнул я. — Только ради матери и дяди Улара я сдержался. Потому что ты им по странной прихоти судьбы очень нужна. Но если ты продолжишь вести себя так же, то я реально развернусь и уйду. Такая жена дяде не нужна! А мама… поплачет и успокоится. У неё теперь есть ради кого жить!

Не знаю, что на неё сильнее подействовало мои слова или дерево, рухнувшее с одного удара, но тётя заткнулась. Кажется, теперь её даже потряхивало от страха. Переборщил? Возможно, но я давно хотел высказать ей все, что накипело на душе. Оглянулся вокруг, ища взглядом Летягу, но его нигде не было. Слух и нюх тоже результатов не дали, словно мой нянь испарился. Тогда я просто громко мяукнул, подзывая его по-кошачьи. Летяга нехотя спрыгнул с дальнего дерева.

— Ну, чего тебе?

— Надо отвести её в аэропорт.

— И не проси! — поморщился тот. — Вообще, что ты с ней возишься? Прикопать прямо тут, под ёлочкой, да и все. Ты правильно сказал, командиру такая пара не нужна. Она его недостойна!

Сдавленный всхлип за спиной заставил обернуться. Тётя сидела все там же, бледная, как мел. Я успел заметить ужас в ее глазах прежде чем она упала.

— Что с ней? — обеспокоенно спрашиваю я, на всякий случай осматривая женщину на предмет скрытых повреждений.

— Банальный обморок, — фыркнул Летяга. — Напугал ты ее до чёртиков.

— И что теперь? — вздохнул я.

— Оллена вызывай, что же ещё, — хохотнул Летяга. — Небось, в таком виде он ее довезёт. А как очнётся, ещё пару воспитательных бесед с ней проведи, — он хлопнул меня по плечу и заржал. — У тебя хорошо получается.

6. Вне себя

Диана пришла в себя уже в доме дяди. Я уложил ее в дядиной комнате, ее вещи занёс туда же. А сам занялся ужином, попутно отзвонившись родственникам и немного успокоив всех. Улар сообщил, что отряд ушёл далеко, так что вернётся он не раньше, чем через неделю. Но постарается побыстрее закончить. Диана влетела в кухню как раз, когда я уже поставил томиться в печь кашу и нарезал мясо для подливы.

— Ты! — воскликнула она и умолкла, не найдя других слов.

— Я, — охотно отвечаю, ухмыляясь во все клыки. Ещё и кусочек маринованной сырятинки в рот закинул. И для эффекта, и, заодно, на соль попробовал. — А ты надеялась, что попала в Рай?

— Фу! — она вздрогнула, отвернулась. — Где я?

— В доме дяди Улара, — пояснил я. — Ты же сюда стремилась. Там, в лесу, ты так и не ответила на мой вопрос. Поэтому я решил за тебя и привёз сюда. Хотя,